Нил Армстронг и пустота
На экраны выходит фильм «Человек на луне». Вместо романтической биографии первого человека, спрыгнувшего на Луну, автор «Ла-Ла Ленда» снял кино о смерти и тишине. Смотреть его тяжело, но необходимо
У Дэмьена Шазелла получилась совершенно неописуемая картина. Попытаешься ее пересказать — и обязательно соврешь. Вот, например: «Режиссер “Ла-Ла Ленда” снял фильм про Нила Армстронга — человека, который первым ступил на Луну». Формально все правильно, не придерешься, однако по такой аннотации сразу представляешь себе историю про синюю шазелловскую ночь и вихрастого мальчугана, который смотрит на огромную луну, куда в конце концов, преодолев множество препятствий и подружившись с прекрасными людьми, он обязательно попадет. Возможно, это был бы замечательный фильм, но никто его, к сожалению, не снял. В картине Шазелла нет ничего из того, что можно было бы ожидать. Нет «Ла-Ла Ленда», нет стремления к мечте, нет истории подвига, нет братства астронавтов, нет романтики космических полетов. Очень хочется написать, что в «Человеке на Луне» нет ни человека, ни Луны, но Луна в нем все-таки есть, пусть даже в гомеопатической дозировке. А вот разглядеть на ней человека действительно почти невозможно.
Дело здесь отчасти в самом Ниле Армстронге, человеке на самом деле очень закрытом и малоэмоциональном, который после возвращения на Землю стал практически отшельником. Джеймс Хэнсен, автор книги, по которой снят фильм, написал о самом известном американском астронавте увесистый том, полный технических деталей и историй про его соседей и родственников, однако понять, что творилось в голове и в душе Армстронга, очень непросто. Шазелл взял, пожалуй, самый очевидный и бесспорный факт — смерть дочери, после которой Нил словно оказался в безвоздушном пространстве. «Человек на Луне» начинается с того, что Армстронг испытывает ракетоплан и, вылетев за границы земного притяжения, не может вернуться обратно, отскакивая от атмосферы, будто бьющаяся о стекло муха. Выглядит все это мучительно, да и вообще весь фильм вызывает у зрителя ощущение постоянного дискомфорта: от рева моторов и дергающейся камеры Линуса Сандгрена становится почти