Пять поколений парфюмеров
Пьер-Франсуа-Паскаля Герлена легко представить в роскошном кабинете, в собственном экипаже, неспешно проезжающем по парижским мостовым, или в ложе оперы. За его спиной, кажется, поколения «старых денег». Он и вправду был богат и знаменит. Вот только успеха Герлен-первый добился сам.
Однажды решительно покинув родной Абвиль, семейное ремесло изготовления оловянных горшков и бакалейную лавку отца, он отправился в Англию, поработал на мыловарне, увлекся медициной и получил диплом химика. Прозорливый Пьер-Франсуа-Паскаль приметил любопытную особенность своего времени: французы в начале XIX века были отчаянными англоманами. Вернувшийся из Британии тридцатилетний Герлен в 1828 году открыл в Париже на улице Риволи маленький магазин, где продавал собственноручно изготовленное мыло, а также различные лосьоны, туалетные уксусы и притирки. Но этого было мало. Француженки, любившие ухаживать за собой, жаждали новых косметических игрушек, будь то чудодейственные кремы или духи.
Именно созданием ароматов Герлен и занялся в лаборатории, которую устроил в подвале магазинчика. Возможно, роль сыграла ностальгия — память о запахах специй в отцовской лавке и пикардийских цветах детства, но первыми духами стали Senteur des Champs («Ароматы полей») и Esprit de Fleurs («Дыхание цветов»). За ними родились ароматы, напоминающие о Туманном Альбионе: Bouquet du Roi d’Angleterre («Букет короля Англии»), Bouquet du Jardin du Roi («Букет королевского сада») и Parfum des Rois («Благоухание королей»).
Пьер-Франсуа-Паскаль оказался не только прекрасным химиком, но и отличным бизнесменом. Он придумал эффективные маркетинговые приемы, предлагая личные парфюмы для богатых и знаменитых клиентов (первым именные духи купил Бальзак), ароматы для аксессуаров вроде вееров и перчаток, дневные и вечерние, а также ароматизаторы для модных журналов.
К 1842 году магазин переехал на улицу Мира, Рю де ла Пэ, куда сразу же устремились парижанки, скупавшие фирменные румяна, подводки, кремы и зубные порошки. Теперь клиентуру составляли истинные аристократки — графини, княгини и герцогини. Впрочем, богемная публика — актрисы и дамы полусвета — также желали иметь заветные флаконы и коробочки.
В 1853 году Наполеон III заказал Пьер-Франсуа-Паскалю духи для супруги Евгении, которые напоминали бы ей о родной Испании. Императрица была очарована букетом из розы, флердоранжа и жасмина, воскрешавшим в памяти любимую Андалусию, и убедила мужа пожаловать Герлену титул официального парфюмера Ее Величества. Угодившие августейшей заказчице духи Eau de Cologne Imperiale требовали достойной «оправы», и мастера Pochet et du Courval изготовили уникальный флакон, напоминающий Вандомскую колонну и украшенный золотыми пчелами. Отныне пчела стала символом Дома Guerlain, а тот одеколон производится до сих пор.
Герлен стал поставщиком королевских дворов всей Европы и создавал духи для повелительницы Британии Виктории, Александра II и императрицы Марии Александровны, для принца Уэльского и принца Галльского, монарших особ Испании, Бельгии, Румынии.
Второе поколение Герленов приняло бразды правления в 1864 году, после смерти Пьер-Франсуа-Паскаля. Способности отца унаследовали сыновья: Габриэлю достался талант бизнесмена, а Эме — парфюмера. Всю жизнь они руководствовались родительским заветом: «Никогда не пренебрегайте качеством. В остальном находите простые идеи и выполняйте их скрупулезно».
Эме не просто продолжил отцовское дело, но и вывел его на новый уровень, придумав «пирамиду» духов, благодаря чему парфюмерный мир научился раскладывать аромат на ноты. Он неутомимо путешествовал, разыскивая новые необычные ингредиенты, и после нескольких удачных проб создал знаменитые Jicky («Жики»).
Аромат, впервые в истории сочетавший натуральные и синтетические компоненты, стал такой же сенсацией, как скандальная Эйфелева башня. Отныне история парфюмерии разделилась на до и после Jicky. Это произошло благодаря кумарину, открытому химиком Перкином в 1868 году, — ноте, выделенной из бобов тонка и ставшей основой будущего семейства фужерных ароматов. Дополнившие ее ноты майорана, сандала и свежескошенного сена придали композиции волнующую современность, отражавшую эпоху модернизма