Невозможно жить одной лишь семьей, если нет творчества и любви к какому-то делу

Караван историйРепортаж

Лариса Луппиан: «Мой служебный роман»

Беседовала Наталья Николайчик

Фото: Юлия Смелкина/из архива литературной части Театра Имени Ленсовета

«У Миши было время, когда он начал зарабатывать на концертах, и тогда он мне сказал: «Зачем тебе работать, давай уходи, сиди дома». Но я никогда так не хотела. Во-первых, мне нравилось быть самостоятельной, потому что понимала: в любой момент все может прекратиться и я должна сама себя обеспечивать. Во-вторых, не хотелось терять свое дело, которое вдохновляет, интересует».

— Лариса, как удивительно складывается линия вашей жизни, вся она с юности связана с Театром имени Ленсовета. Вы переступили его порог студенткой, работали актрисой, а уже пятый год — худрук. Вы переживали тут разные, в том числе и нелегкие периоды. Могли бы предположить, особенно когда случились шесть мучительных лет простоя, что ваша судьба так повернется?

— Нет. Но когда мне было очень тяжело и я стала совершенно ненужной, где-то прочитала немецкую пословицу про картошку: «Всему хорошему когда-нибудь в цене быть». Она мне помогала жить и выживать.

А в момент, когда нужно было принять решение, помогла поговорка «Лучше сделать что-то и пожалеть, чем не сделать и жалеть». Я на нее опиралась, когда соглашалась стать художественным руководителем театра. Мне было очень страшно, когда это предложили, я провела несколько бессонных месяцев, даже не дней, рассуждая о том, что делать. А потом все же решилась. Когда у нас дома на кухне за столом я сказала об этом Мише и Лизе, они были очень удивлены: «Ты что, с ума сошла?» Они привыкли, что я дома сижу и их опекаю. Артистка, домашняя хозяйка, мама, бабушка — и вдруг худрук? Это же такая колоссальная ответственность! Но если бы они чуть побольше подумали, поняли бы, что это именно то, что мне нужно. Они знают, что я за человек, какой у меня характер, а он, поверьте, очень крепкий. Я умею быть и мягкой, и твердой, а это, мне кажется, самое главное, когда ты занимаешь руководящую должность. Я умею и уступать, и мягко настаивать.

— Герб рода Луппиан — это волк, который сидит на пне и играет на свирели. Мне кажется, он очень точно иллюстрирует и характер, и то, что с вами произошло, когда вы дождались своего звездного часа.

— Я думаю, да. Знаете, внутренне я всегда была к этому готова. Человеку, который внутренне не готов, никогда не предложат такого...

— В этом сезоне Театру Ленсовета 90 лет. В свое время люди ночью занимали очередь в кассу, чтобы купить билеты. Здесь были талантливые постановки и уникальная труппа. Вы пришли в период расцвета.

— Мне и моему курсу очень повезло, потому что мы поступили в 1970 году к Игорю Петровичу Владимирову, который решил преподавать на базе театра. Тогда появились самые знаменитые спектакли: «Двери хлопают», «Укрощение строптивой», «Человек со стороны», «Дульсинея Тобосская», «Люди и страсти», «Левша».

Помню, с утра бежишь на репетицию и смотришь: народ стоит чуть ли не с раскладушками, сонный, ждет, когда откроется касса, чтобы взять билеты. Я наивно думала, что у всех театров так.

Лариса Луппиан в фильме «Ты не сирота», 1962 год. Фото: архив «7 дней»

— Каким педагогом был Владимиров и каким человеком?

— Нам повезло, что это был его первый курс, и он все-таки уделял нам достаточно времени. Потому что у него было потом еще несколько курсов, где он даже не помнил имена своих студентов. С нами он поставил целых шесть дипломных спектаклей, один лучше другого.

— Как он преподавал?

— Ему легче было показать, чем объяснить. Он очень хороший артист, выразительный, и мог показать кого угодно: ребенка, собачонку, женщину, старика, играющего в песочнице мальчишку. По его показу я все очень легко схватывала и развивала.

— Скажите, Владимиров был пижоном?

— Нет, но у него был красивый кожаный пиджак, который ему сшила Алла Турчина, заведующая костюмерным цехом. Он все время в нем ходил. Очень много курил, причем в аудитории. Я помню, что пепел у него все время сваливался на грудь. И он его небрежно стряхивал красивой аристократической маленькой ручкой. Это были 70-е годы, тогда все пили и курили. Он предпочитал болгарские сигареты, оставлял все время пачку на столе, уходя на перерыв, а мы их воровали. Это было не хулиганство, а аттракцион.

— Я слышала, вы были одной из первых модниц на курсе.

— У меня была возможность одеваться. Я получала Ленинскую стипендию, потому что училась на одни пятерки, и за выходы в спектаклях по три рубля. А еще и родители присылали. Я была девушкой зажиточной.

Из Ташкента я приехала модницей. Шила там все у портнихи, покупала ткани, обновляла каждые каникулы гардероб, покупала обувь, там она была очень хорошей. А потом стала шить у портнихи в Ленинграде возле Нарвских ворот. Сама придумывала фасоны, очень оригинальные. У меня было экстремальное мини, брюки, гипюровые блузочки. А потом появились длинные юбки и вязаные кофты-хиппи, разные фенечки. В семидесятых была очень красивая мода, и мне она шла. Одевалась я очень хорошо. Могла себе позволить и портниху, и питание, какое захочу.

Мы часто складывались и покупали вино, собирались у нас в аудитории, веселились. Очень много сделано капустников было с моей подружкой Аленкой Ложкиной, с Сергеем Мигицко и с Олегом Леваковым. У нас была банда из четырех человек. Мы делали пародии на все жанры — на театральные, на эстраду, выступали на всяких мероприятиях, а потом нас стали приглашать в другие институты и даже неплохо платить за выступления. Фактически так сейчас работает Comedy Club. Жили мы весело.

Лариса Луппиан и Михаил Боярский в спектакле «Трубадур и его друзья», 1974 год. Фото: Нина Аловерт/из архива литературной части Театра Имени Ленсовета

— Расскажите, каким был Театр Ленсовета в свои золотые годы?

— Театр был одной дружной семьей, где все друг друга обожали.

Я всю молодость простояла за кулисами. Все время смотрела, как играет Алиса Фрейндлих. Я на всех спектаклях, где была она, уходила со сцены и возвращалась в закуточек, где можно смотреть действие. Я восхищалась ею, Розановым, Улик, Леоновой — всеми. Старалась не пропустить, когда они играли.

Я обожала нашу труппу, а труппа была сильнейшей в городе, такая была палитра красок, такие интересные артисты, такие сильные, харизматичные и красивые — на любой вкус.

У нас были очень длительные гастроли, по два-три месяца. Очень хорошо помню первые. Я еще была студенткой, когда мы поехали по маршруту Киев — Краснодар — Сочи. Юг, фрукты, Днепр, в котором мы купались, потом Черное море. В Краснодаре тоже была какая-то лужа, плавали в ней.

Жили мы на квартире с моей подружкой Еленой Шаниной, которая сейчас актриса в театре «Ленком», было прекрасно, мы сами себе готовили.

Я была занята везде в массовках, кроме спектакля «Двери хлопают», где играла одну из главных ролей.

Потом помню гастроли уже более поздние, Тюмень, откуда мы полетели на вертолете куда-то за полярный круг. В северных городах был страшный голод, в магазинах ничего, кроме банок с березовым соком, а это лишь середина 70-х годов. Мы приехали туда с плитками, с кипятильниками. Из Петербурга везли тушенку, варили картошку и это ели. Помню этот тяжелый быт, когда после спектакля из всех номеров раздавались запахи еды, все что-то варили, парили, ходили друг к другу в гости, играли во всякие игры, выпивали. Было весело и хорошо. Театр был одной семьей, одним домом.

В Ленинграде каждую премьеру отмечали очень шумно — капустниками, розыгрышами. Новый год встречали вместе, дни рождения, свадьбы — вместе. В нашем театре все повлюблялись, переженились, развелись и снова поженились.

Михаил Боярский, Алиса Фрейндлих, Игорь Владимиров в спектакле «Интервью в Буэнос-Айресе», 1976 год. Фото: Нина Аловерт/из архива литературной части Театра Имени Ленсовета

— В театре были какие-то особенные традиции?

— Была традиция после «Дульсинеи Тобосской» собираться в радиоцехе за бутылочкой водочки и за легкой закусочкой обсуждать, как прошел спектакль. Ее завела Алиса Фрейндлих вместе с Равиковичем. И поскольку я уже была Мишиной девушкой, он меня брал с собой на эти посиделки, хотя я играла там всего лишь в массовке. Но я впитывала то, как они обсуждали каждую реплику, каждое слово: «А ты помнишь, что-то не так я сказала, а ты не так повернулся, и я почувствовала тогда, что-то такое у тебя произошло».

И мне было очень интересно это обсуждение. Вообще, это тот театр, который я люблю, который проповедую, который со мной всегда. В моем понимании только такой театр и должен быть. Я считаю, что это постоянный сговор. Быть единомышленниками, обсуждать, что было так и что не так, причем без обид, потому что все для дела и во благо этой общей жизни на сцене.

— Вы так восторженно об этом рассказываете. Кажется, все было легко. Но, наверное, что-то давалось сложно? Вы ведь приехали из солнечного Ташкента в серый депрессивный Ленинград. Атмосферу города многие воспринимают сложно. Вам, наверное, было непросто даже акклиматизироваться?

— Нет! Мне было сразу замечательно! Я ощущала Ленинград своим родным местом. Город был серым, влажным, теплым и... прекрасным. Cойдя с трапа самолета, я почувствовала себя буквально как рыба в воде, которая занырнула в родной водоем. Уже гораздо позже, когда Лиза стала известной артисткой, появилась передача «Моя родословная», и там сделали сюжет о нашей семье, и очень многое раскопали, и выяснилось, что мои предки Луппиан еще при царе жили в Петербурге и служили в одном банке с предками Михаила Сергеевича. Так что не зря у меня были такие ощущения родного города. Это среда моих предков.

— Расскажите о Ташкенте, в котором вы росли.

— Воздух в Ташкенте был пропитан пряными запахами южных фруктов — виноградных листьев и ягод, падающих на землю персиков, яблок и абрикосов. Они превращались в сладкие лужицы, которые как смола засыхали на солнце... Время было удивительное, 60-е и 70-е годы — оттепель, расцвет культуры, театра и кино. Я помню, как мы с девочками бегали смотреть «Золотой теленок», «9 дней одного года», все фильмы Гайдая. Помню все эти потрясающие картины. Живя в Ташкенте, я была очень образованной, очень раскованной. В Ташкенте была развита европейская, российская культура, потому что очень много людей в свое время туда приехали во время эвакуации и остались. И ученые, и кинематографисты, и режиссеры, и музыканты. Там было полно интеллигенции, которая разговаривала на чистейшем русском языке. Когда я поступала в театральный, обратила внимание, что люди с Украины и из южных республик в основном общаются с говором, а у меня оказалась чистейшая речь. Я была очень начитанной, потому что раньше не было гаджетов, и я очень любила читать. Ходила в театральный и вокальный кружки, занималась музыкой и художественной гимнастикой. Была всесторонне развитой девушкой. Знала модные течения, слушала «Битлз», потому что они уже стали модными в Ташкенте. Вот такая я приехала в Ленинград — веселая, дерзкая, очень свободная и легкомысленная.

Лариса Луппиан и Алиса Фрейндлих в спектакле «Двери хлопают», 1976 год. Фото: Борис Кауфман/РИА Новости

— Почему вы решили стать артисткой?

— Потому что, когда я была маленькой девочкой, мне понравилось сниматься в кино. Фильм был очень хороший, «Ты не сирота». Мне понравилось работать на площадке.

— Как вы туда попали?

— Когда я училась в третьем классе, к нам в школу пришел ассистент по актерам — искать ребят на роли в фильме о том, как во время войны кузнец из Ташкента и его жена усыновили и удочерили 14 детей разных национальностей, в том числе латышскую девочку Дзидру. На пробы на киностудию «Узбекфильм» меня повезла мама моей подруги. Я прошла пять или шесть этапов — простые задания, этюды, сцены и непосредственно кинопробы. Я не волновалась и оттого вела себя естественно. Перед завершающими пробами впервые за мной на киностудию приехал папа. Режиссер Шухрат Аббасов ему сказал: «У вас очень талантливая дочка» — папа был счастлив. Через месяц нам пришла открытка: «Ваша дочь утверждена на роль».

Сниматься мне было легко и радостно. Но иногда приходилось повторять сцену дубль за дублем, правда, не по моей вине. Помню, как снимали сцену прихода женщины, которая сначала думает, что она моя мать, а потом понимает, что это ошибка, и говорит: «Извини, но я ищу свою дочку». В этой роли была занята эстонская актриса Эве Киви, в то время очень известная. Она никак не могла заплакать, и режиссер ее очень ругал: «Смотри, девочка маленькая в кадре плачет!» А мне было легко плакать раз, второй, третий — сколько потребуется, потому что я верила в предлагаемые обстоятельства сразу и безоговорочно. Безуспешные попытки снять сцену продолжались три часа, в конце концов режиссер ударил Эве по лицу, чтобы добиться слез...

Фильм получился очень хорошим, его все хвалили. Я же была рада, что мне заплатили большой гонорар.

— На что вы его потратили, помните?

— Мы с родителями на эти деньги отлично отдохнули на озере Иссык-Куль в горах Киргизии. А еще мне купили пианино, которое до сих пор стоит на даче. Но прекраснее всего было то, что на съемках мне подарили пуанты. И я сразу встала на них — танцевать я любила, у меня были хорошие балетные данные и музыкальность. Появилась мечта — поступить в хореографическое училище. Я сказала об этом маме, но ей было не до меня, она снова придумала разводиться с отцом. Они были слишком разными. Впервые разошлись, когда мне было три года, потом пытались начать все с чистого листа, и не раз. Это была последняя неудачная попытка...

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Михаил Шемякин: «Евтушенко сказал: «Вся Москва только и говорит о твоей великолепной карете, на которой ты разъезжаешь по Парижу!» Михаил Шемякин: «Евтушенко сказал: «Вся Москва только и говорит о твоей великолепной карете, на которой ты разъезжаешь по Парижу!»

Мне было запрещено взять с собой даже маленький чемодан

Коллекция. Караван историй
Никакой химии: как отбелить простыни подручными средствами Никакой химии: как отбелить простыни подручными средствами

Щадящие способы сделать белье белоснежным

ТехИнсайдер
«Элина говорила: «Я умею держать себя в руках. Никто не должен видеть меня слабой», — рассказывает родная сестра Элины Быстрицкой София Шегельман «Элина говорила: «Я умею держать себя в руках. Никто не должен видеть меня слабой», — рассказывает родная сестра Элины Быстрицкой София Шегельман

О детстве, первых шагах в профессии и других событиях из жизни Элины Быстрицкой

Караван историй
Комфорт и домашняя еда: как лауреатка «Грэмми» заработала $20 млн на пирогах Комфорт и домашняя еда: как лауреатка «Грэмми» заработала $20 млн на пирогах

Как певица Патти Лабель покорила американцев своими домашними рецептами

Forbes
Алла Довлатова: «Жена Нагиева мстила соперницам» Алла Довлатова: «Жена Нагиева мстила соперницам»

По дороге Нагиев наплел мне, семнадцатилетней дуре, что совершенно свободен

Коллекция. Караван историй
Храните стрит-арт в Севкабель Порту Храните стрит-арт в Севкабель Порту

В 2023 году в «Севкабель Порту» получила прописку «Стрит-арт хранение»

Собака.ru
«Мне смешно читать про хоромы за 130 миллионов. Ира никогда не стремилась к роскоши» «Мне смешно читать про хоромы за 130 миллионов. Ира никогда не стремилась к роскоши»

Пианист Константин Купервейс рассказывает об Ирине Мирошниченко

Коллекция. Караван историй
Как справиться с гиперконтролем: 3 стратегии для отношений с детьми, партнером и коллегами Как справиться с гиперконтролем: 3 стратегии для отношений с детьми, партнером и коллегами

Чем объяснить чрезмерный контроль и ревность по отношению к другим людям?

Psychologies
Саша плюс Таша Саша плюс Таша

Брак Первого Поэта и Первой Красавицы начали обсуждать задолго до венчания

Дилетант
«Жить нужно на позитиве!» «Жить нужно на позитиве!»

Денис Провалов не только альпинист, но и спелеолог с мировым именем

Зеркало Мира
Андрей Миронов. «Он нравился. Он влюблял в себя. В нем была магия...» Андрей Миронов. «Он нравился. Он влюблял в себя. В нем была магия...»

«Быть артистом — это абсолютно его предназначение. Сцена у него затмевала все»

Коллекция. Караван историй
Попасть под пресс: как накачать желаемые «кубики» Попасть под пресс: как накачать желаемые «кубики»

Узнали у эксперта все, что вы стеснялись спросить насчет пресса

Правила жизни
Наталия Белохвостикова. Защищаю любовь Наталия Белохвостикова. Защищаю любовь

Наталия Белохвостикова рассказывает о своей жизни и сложностях усыновления

Караван историй
Слово пацана Слово пацана

Будет ли ренессанс «Ленфильма»? Станет ли квартал в центре модным районом?

Собака.ru
Что добавить в воду, чтобы простыни стали белоснежными: стираем без отбеливателя Что добавить в воду, чтобы простыни стали белоснежными: стираем без отбеливателя

Натуральные отбеливатели для простыней и другой одежды

VOICE
Чем женский сценарий секса отличается от мужского Чем женский сценарий секса отличается от мужского

Девушки устроены сложнее, но порой мужчины даже не представляют насколько

Maxim
Почему стоит заниматься спортом под музыку? Почему стоит заниматься спортом под музыку?

Кто из нас не хотел бы такой же рельефный пресс, как у Генри Кавилла?

Maxim
Ностальгия по 1990-м: чем интересна редкая «одиннадцатая» «Волга» Ностальгия по 1990-м: чем интересна редкая «одиннадцатая» «Волга»

ГАЗ-3111 — редкая «Волга» со слабыми ездовыми качествами

ТехИнсайдер
Актриса Анна Ардова: Я понимаю Гурмыжскую, хотя некоторые ее поступки оправдать сложно Актриса Анна Ардова: Я понимаю Гурмыжскую, хотя некоторые ее поступки оправдать сложно

Разговор с Анной Ардовой о спектакле, ее героине и коллегах по цеху

СНОБ
«Цвет войны — противный желто-коричневый». Петербургский художник Александр Траугот вспоминает дни блокады «Цвет войны — противный желто-коричневый». Петербургский художник Александр Траугот вспоминает дни блокады

Живописец Александр Траугот — о роли художников во время войны

СНОБ
Давайте без сюрпризов: как найти скрытые недостатки авто с пробегом Давайте без сюрпризов: как найти скрытые недостатки авто с пробегом

На что обратить внимание при тест-драйве, чтобы распознать скрытые неисправности

Maxim
Как не угробить свой телефон на морозе: инструкция по применению Как не угробить свой телефон на морозе: инструкция по применению

Рекомендации, чтобы телефон смог работать при сильном морозе

ТехИнсайдер
Как я пережила отопительный коллапс в Климовске: личная история и советы эксперта Как я пережила отопительный коллапс в Климовске: личная история и советы эксперта

Как себя вести, если события в жизни заставляют чувствовать себя жертвой?

Psychologies
Что такое AGM аккумуляторы и как их правильно заряжать Что такое AGM аккумуляторы и как их правильно заряжать

Все о AGM аккумуляторах: отличия, как заряжать, плюсы и минусы

РБК
Директор-основатель Cosmoscow Маргарита Пушкина: Мы должны верить в силу таланта современных российских художников Директор-основатель Cosmoscow Маргарита Пушкина: Мы должны верить в силу таланта современных российских художников

В чем секрет популярности современного африканского искусства?

СНОБ
Голливудские портреты, военная хроника и оптические иллюзии: что нужно знать о фотографе Сесиле Битоне Голливудские портреты, военная хроника и оптические иллюзии: что нужно знать о фотографе Сесиле Битоне

Кто такой Сесил Битон и как он стал легендой фотомира?

Правила жизни
Сага о доме Сага о доме

Масштабный проект загородного семейного особняка в стиле американской классики

SALON-Interior
Что такое европейский педикюр, который часто путают с русским педикюром: плюсы и минусы, различия между техниками Что такое европейский педикюр, который часто путают с русским педикюром: плюсы и минусы, различия между техниками

Чем отличается европейский педикюр от сухого русского и какая методика лучше?

VOICE
Как лечат в центрах наркологической помощи: 5 основных этапов Как лечат в центрах наркологической помощи: 5 основных этапов

Психиатр-нарколог о том, какие именно методы борьбы с зависимостью существуют

Psychologies
Успеть за 15 минут: какие места на кухне достаточно убрать, чтобы она выглядела чистой Успеть за 15 минут: какие места на кухне достаточно убрать, чтобы она выглядела чистой

Гости прибудут с минуты на минуту? Вот как быстро убрать кухню!

VOICE
Открыть в приложении