Иван Охлобыстин: «Наверное, я буду вредным стариком...»
Тяжело с одним ребенком. С двумя — легче, чем с одним, а с тремя — легче, чем с двумя. Потом вообще уже нет разницы, сколько их — пятеро, шестеро...
Уходящий год был для вас необычайно продуктивным. Под занавес, 26-го декабря, в кино выходит «Холоп» — полнометражная картина с вашим участием. Судя по дате релиза, это нечто новогоднее?
— В картине нет новогоднего антуража, Деда Мороза и Снегурочки, но она очень яркая и веселая и в ней царит праздничная атмосфера. Главный герой — сынок олигарха по имени Гриша. Своими выходками он доводит родителей до отчаяния, и те решаются на психологический эксперимент. После специально подстроенной аварии Гриша теряет сознание и оказывается... в XIX веке, превращаясь из избалованного мажора в дворового мужика. Его всячески притесняют, даже порют, и постепенно парень меняется к лучшему. Становится человеком.
В «Холопе» много смешных ситуаций и остроумных диалогов, но это не просто комедия, а хорошая нравоучительная история, в которой помимо развлекательных моментов содержится какой-то смысл. Сейчас проблема мажоров стоит очень остро. Общество требует разобраться с ними, призвать к порядку! В реальной жизни это вряд ли получится, они все равно отмажутся. А в кино нет ничего невозможного.
Мне в этом проекте досталась роль безумного профессора, руководящего экспериментом.
— Психи — ваш конек?
— Да, это мое! Причем роли могут варьироваться от бандита до ученого, но мой герой обязательно с придурью.
— Вас это не обижает?
— Никогда не рассчитывал на роль героя-любовника. Зачастую играть отморозков гораздо интереснее, чем положительных героев. Взять хотя бы Котелка из сериала «Ростов». Он не просто бандит, а яркий исторический персонаж. И проект в целом получился достойным. Только зрители ругались, что меня убили в самом начале.
— То есть нет ролей, о которых вспоминать не хочется или стыдно?
— Когда-то я снимался у Леши Учителя в «Мании Жизели» и по лености не удосужился вникнуть в сценарий. В процессе съемок выяснилось, что мой герой, знаменитый танцовщик и балетмейстер Серж Лифарь, любил мужиков. Я покрылся холодным потом, когда это осознал. Но отказываться от роли было уже поздно, и я решил взять псевдоним. Придумал самый нелепый из всех возможных — Леопольд Роскошный. Не предполагал, что фильм будет жить так долго. Теперь уже ничего с этим не поделать... Вообще, когда вспоминаю проект, думаю не о своей роли, а о том, как работал с каким-то цехом. В принципе, ради этого ощущения комьюнити — сообщества людей, объединенных некой идеей, — большинство из нас и занимается кино. Что такое богема? Цыганщина. И мы кочуем, как цыгане, из проекта в проект. Радостно встречаемся, передаем приветы общим друзьям-знакомым и чувствуем себя практически родственниками.
На «Холопе» была прекрасная команда. Мажора Гришу сыграл Милош Бикович — очень работоспособный парень. Скромный, нечванливый. Цеха его любят, а это едва ли не главный показатель в нашем деле. В ролях Гришиных родителей снялись Маша Миронова и Саша Самойленко, которых я знаю тысячу лет.
— А вам, многодетному отцу, приходилось когда-нибудь прибегать к кардинальным мерам, чтобы вразумить распоясавшееся чадо?
— До такого не доходило, слава богу. Наверное потому, что дети всегда с нами, под присмотром. Мне кажется, мы с Оксаной избрали очень правильную тактику. Максимально долго держим их рядом с собой, при этом сохраняя за ними право собственного устроения жизни. Вообще, когда у вас большая семья и дети еще не женились и не вышли замуж, целесообразнее быть вместе.
Две старшие дочери в какой-то момент от нас отделились. Дуся так и снимает квартиру, а Анфиса недавно вернулась домой. Открыла для себя, что жить отдельно нелегко: надо готовить, мыть посуду, убираться хотя бы раз в неделю.
— «Эксперимент» финансировали родители?
— Нет, они сами зарабатывают. Анфиса окончила РГГУ и работает у Касперского. Насколько я понимаю, занимается пиаром. Сейчас много профессий, которые с ходу не объяснить, нужно не меньше пяти предложений. И у нее работа какая-то диковинная, с непростым названием.
Дуся окончила биофак, поступила в аспирантуру, а потом трезво все взвесила и осознала, что ей это неинтересно. Сейчас работает в администрации в «Главкино» — организует съемки разных шоу.
— Варя не делала попыток отделиться? Она ведь тоже взрослая?
— Да как ей жить отдельно? Сеченовка — очень тяжелый институт. Варя сходит с ума от своей учебы. Она круглая отличница и еще постоянно практикуется в больнице, но учится на платном и не может перейти на бюджет. Сразу поступить на него не получилось, а теперь в деканате говорят — мест нет. Очень жалко. И денег, что греха таить, и дочку. Она так старается.
Варя на третьем курсе. Периодически сетует, что учиться еще долго, что все время и все силы уходят на медицину, на музыку их не остается. Она ведь поет. Я ей говорю: «Варечка, ты человек талантливый. Если станешь врачом, сможешь спасти гигантское число людей. А искусством можно заниматься и для себя, в границах, не мешающих другой реализации. У тебя с ней, слава богу, получается». Правда, Варе почему-то пока нравится травматология. Для девочек это тяжело — кости выправлять. Но у нее еще не было специализации, так что все может измениться.
Зато Вася, наш старший сын, в этом году поступил на бюджет — во ВГИК, на сценарный факультет. Мы с Оксаной были очень удивлены и обрадованы. Вася мальчик готический, замкнутый, сам по себе. Я ему неоднократно говорил: «Если собираешься на сценарный, надо писать!» Он в ответ бурчал что-то невнятное. Я понял так, что неохота и некогда, надо готовиться к ЕГЭ. Но Вася просто оказался тихушником. Пока мы с его мамой думали, что он бездельничает, смотрит что-то на своем телефончике тайно от нас, под одеялом, сын готовился, читал и писал. И поступил с очень высокими баллами без всякой волосатой руки. Я никому не звонил, ни о чем не просил. Вася никогда бы и не позволил мне вмешаться.
— Да зачем ему волосатая рука — при такой-то фамилии?!
— На фамилию во ВГИКе не особенно смотрят. Тем более на этом факультете. Сценаристы — люди очень независимые. Вообще, настоящий сценарист определяется пониманием того, будет ли человек сидеть над текстом месяц, выкидывая каждый день по двадцать страниц в корзину, или не будет. И при этом оставаться совершенно неизвестным в общей череде славы, являясь главным источником кинематографической истории. Вася все это осознает. И у него прекрасный мастер Александр Бородянский — классик советского кино. Людей такого масштаба, к сожалению, остается все меньше.
Этой осенью умер Марк Захаров, сыгравший очень важную роль в моей жизни. Когда-то, посмотрев его «Обыкновенное чудо», я решил стать кинорежиссером. Дело было в деревне. Прыгнул с тарзанки в пруд, где росли желтые кувшинки, и тут друг Андрей Васильевич Мокрецов, учившийся на класс младше в сельской школе, позвал: «Ванька, побежали, сейчас вторая серия будет!» Мне было четырнадцать.
О кончине Марка Анатольевича я узнал в Минске, где снимался в сериале «Вспышка». Так расстроился, что позабыл весь текст. С трудом отработал смену. Давно так не печалился, хотя нас ничего не связывало и встречались мы редко. Но если я находился в районе «Ленкома», всегда мог к нему зайти. Марк Анатольевич с удовольствием принимал, хотя никакой нужды в моей персоне не испытывал. Никогда не звал в свой театр — ни артистом, ни автором.
Как-то разговорились по вопросу веры, и Захаров рассказал, что долгое время ходил мимо церкви, расположенной рядом с «Ленкомом», и не обращал на нее внимания. А однажды зашел и увидел лошадь — там была репетиционная база циркачей. Он подумал: «Не должно быть в церкви лошадей». Его это покоробило не с религиозной, а с эстетической точки зрения. Марк Анатольевич обратился к Горбачеву, и храм вернули церкви...
— Что и говорить — вам повезло, уже в четырнадцать осознали свое призвание. Сейчас многие родители жалуются, что дети не могут сориентироваться. Поступают в вуз и вскоре заявляют, что не станут там учиться.
— У нас большая семья, и мы не можем себе такого позволить. Дети понимают, что нужно получить образование, а потом уже заниматься «творческими поисками». Вообще, молодое поколение смотрит на родителей и их окружение. У нас окружение так или иначе реализованное. Наши дети это видят и хотят быть такими же, насколько я понимаю.
— А какими вы хотели бы их видеть? Благополучными? Успешными?
— Порядочными. Под порядочностью я понимаю способность к жертвенности, отсутствие зависти, верность. С учетом того, что мы живем чуть дольше кошек, успех ничего не стоит. И положить свою жизнь на плаху ради каких-то призрачных достижений — безумие. Конечно, если все легко получается, то почему бы и нет. Но рваться, убиваться — нет смысла.
Если наши дети будут порядочными, их будут окружать такие же люди. И жизнь их будет гармонична и наполнена смыслом. Возможно, его нельзя будет конвертировать в деньги или повесить на стену, но ощущение того, что ты нужен миру, — уже немало. Наши дети равнодушны к так называемому гламуру. Никто из них не задумывается о богатой невесте или богатом женихе. И не будет жертвовать собственной жизнью, чтобы стать звездой.
— Но Варе наверняка хочется стать знаменитой певицей?
— Она больше интересуется качеством исполнения. Конечно ей хочется признания, но заслуженного. Она довольно строго к себе относится. Понимает, как высока конкуренция, и работает над собой.
— А чем заняты ваши младшие — Иоанна и Савва?
— Нюша учится в одиннадцатом классе. У нее довольно много темных пятен в мировоззрении, в которые, я думаю, мы не имеем права погружаться, потому что она еще не совсем сформировалась как личность. У Нюши какой-то иной способ мышления. Иногда невозможно понять, что она говорит, о чем думает. Но в подростковом возрасте дети, как правило, все такие. Пока у нее нет какой-то ярко выраженной направленности. Нюша очень любит культуру азиатских стран и фильмы ужасов. Прекрасно учится, если не ленится.