Каким получился фильм Ренаты Литвиновой «Северный ветер»
6 февраля отечественный прокат пополнился фильмом «Северный ветер». Имя Ренаты Литвиновой привычно встречается в титрах не раз и даже не два. Кинокритик Ярослав Забалуев рассказывает, из чего сплетена эта история
Андрей Тарковский призывал воспринимать свои фильмы «как есть» и совершенно не боялся, что зрителю не хватит интеллектуального багажа для их понимания. «Зеркало» и «Сталкера» снял Георгий Рерберг — друг и один из любимейших операторов Ренаты Литвиновой. И если есть в российском кино режиссер, который может повторить завет Андрея Арсеньевича по поводу восприятия собственных фильмов, то это, конечно, Литвинова.
Ее работы — прозрачный (и призрачный) кинематограф, постоянно ускользающий даже от иллюзии абсолютного понимания. Ассоциативные связи — а других здесь, в общем, нет — сколь очевидны, столь и непредсказуемы, даже на ход вперед не просчитаешь. Избитое сравнение, но нити здешних ариадн разматываются согласно зыбкой логике сновидений. Именно поэтому многим порою хочется отмахнуться, и никто не осудит за нежелание смотреть чужие сны, когда реальность и так напоминает ночной кошмар.
И все же сон — не более и не менее, чем естественная потребность всякого организма, а кино, которое там показывают — хороший способ понять или хотя бы почувствовать о себе что-то важное. Именно поэтому, кажется, в прошлых двух фильмах Литвиновой так много про смерть — о сходстве грез и небытия размышляли ещё до принца Датского, но Гамлет окончательно сделал эти соображения общим местом. В «Богине» героиня-дознавательница переживала любовь как умирание — переход в совершенно другое качество. В «Последней сказке Риты» слагаемые будто бы менялись местами: уже смерть, ангела которой сыграла сама Литвинова, переживалась как любовь.