Художник Дмитрий Гутов: У людей есть иллюзия, что они видят
Зачем идти на лекцию искусствоведа в эпоху, когда знание стало общедоступным? «Сноб» поговорил с художником и теоретиком искусства Дмитрием Гутовым о том, может ли арт-эксперт рассказать то, что никогда не найдешь в «Википедии», почему стоит интересоваться современным искусством и что ждет искусство в будущем
Ɔ. Что искусство может дать человеку, никак не связанному с этой сферой?
Мой профессиональный путь в искусстве начался довольно поздно. Поэтому у меня есть большой опыт общения с ним с позиции любителя: я ходил по музеям, выставкам, мастерским художников, получал максимальное удовольствие, каждый день узнавал что-то новое и после этого по-другому смотрел на мир. На эту тему можно 20 томов написать…
Ɔ. Как можно объяснить ценность искусства человеку, который был в музее один раз?
Если совсем по-простому, искусство — это невероятный источник радости. Радости в жизни не так много. Есть радость чисто физиологического характера, которую мы получаем от хорошего вина или еды. Существуют еще более мощные источники. Из наслаждений жизни одной любви музыка уступает. Но радость такого рода не носит интеллектуального характера, и в этом ее ограниченность. Намного более мощный уровень — это радость познания, открытия или даже просто узнавания чего-то нового. Человек, однажды ее испытавший, физически не может жить без этих переживаний. Все остальное начинает казаться пресным, скучным и банальным. Именно этим объясняется существование искусства на протяжении многих тысячелетий.
Если человек после нетворческой работы удовлетворяется какой-то неприхотливой музыкой или просмотром футбольного матча, да еще и по телевизору, мы ему уже ничем не поможем. Хотя, с другой стороны, никогда не поздно начать меняться.
Ɔ. Сейчас популяризация искусства и его истории занимает существенную нишу в образовательной сфере. Необходимо ли современному зрителю как-то готовиться к общению с искусством?
Действительно, за последние пару десятилетий ситуация изменилась радикальным образом. В мои юношеские годы знание библейских сюжетов — а тогда ни Ветхий, ни Новый Заветы нигде нельзя было купить — давало ощущение носителя сакрального знания, я чувствовал это физически. Сейчас человек, заходя в музей, если он не совсем ленив, достает гаджет, вбивает в поисковик название картины и за доли секунды получает информацию, на нахождение которой мое поколение тратило годы. Причем это может быть любой затерянный в глубинах Библии или античной мифологии сюжет.
Поэтому эрудиция сегодня лишилась былого статуса. Иногда я вожу экскурсии по музеям, и всегда в группе из 5–10 человек будет тот, кто накануне прочитал статью в «Википедии», и он будет неумолимо поправлять, если ты ошибешься с датой или с чем-то подобным. С этой ситуацией надо смириться. Она радикально отличается от того, что было в советское время, когда я учился. Как выглядели советские книжки? Много текста и мало картинок, порой ни одной, как в знаменитом «Введении в историческое изучение искусства» Бориса Виппера. Тогда нужно было после каждой страницы бежать в библиотеку, заказывать каталог с репродукциями, ждать полтора часа — и не факт, что нужная картина там была.
Сейчас любое понятие загуглил — тебе и изображение будет, и комментарий. Но есть у всего этого и обратная сторона — иллюзия приобретенного знания. Современный человек потенциально обладает феноменальным запасом сведений, но обычно не понимает сути дела — как отличить хорошее произведение от плохого. Это серьезная искусствоведческая проблема. На двух картинах изображен одинаковый сюжет, но в одном случае — это шедевр, а в другом — базарная мазня. Часто они и внешне похожи. Различать такое «Википедия» не научит.