Конец кумира
Героя нашего времени больше не нужно ждать — он не появится никогда. Как же жить в мире, где нам больше не на кого равняться?
Хищный XXI век, последовательно уничтоживший на наших глазах бумажные книги, большинство макроэкономических теорий, телефоны с кнопками, арктические льды, семью как формат человеческой жизни по умолчанию и кинематограф без супергероев, недавно нашел себе следующую жертву — ролевые модели.
Дело в том, что у лермонтовского «Героя нашего времени», Владимира Ильича Ленина и фотографий Стива Маккуина, мужественно смотрящего мимо камеры сквозь винтажные «авиаторы», есть важная общая черта: целые поколения использовали их как шаблоны для строительства жизни. Черно-белый Хамфри Богарт одним профилем говорил почти все, что нужно было знать; Маккуин и даже молодые Сталлоне со Шварценеггером договаривали остальное. Еще чуть позже подключилась музыка: требующие перемен сердца, анархия в Соединенном Королевстве и гангста-рэп повлияли на целые поколения сильнее, чем перестройка, (потенциальный) брекзит и война в Персидском заливе. Генерация и толкование ролевых моделей почти сто лет были смыслом существования глянцевых журналов, с которыми XXI век тоже обошелся жестоко.
Сегодня ролевые модели как концепция испытывают жесточайший кризис. Делать жизнь нам больше не с кого, и этому есть несколько причин. Во-первых, мировая литература уже не первое десятилетие находится в поиске очередного героя нашего времени, но находит вместо этого всякую мишуру и красивые камешки. Во-вторых, со смертью физических носителей и увяданием сопутствующих ритуалов (поход в музыкальный магазин, важная кинопремьера) популярная культура стала де-факто бесплатной или очень дешевой, моментально растеряв сакральность. Сюда же — демократизация творческого процесса: чтобы записать музыкальный альбом, больше не нужен контракт с лейблом, аренда студии, умение играть на музыкальных инструментах — все это заменяет смартфон. Каждый из нас — без пяти минут Виктор Цой. В крайнем случае Кендрик Ламар. В‑третьих, соцсети сократили дистанцию между талантами и поклонниками до неприемлемой. Звезды, в особенности спортсмены и музыканты, обрушились на землю и начали шутить кретинские шутки, публиковать (не)смешные картинки и огрызаться на комментарии — то есть вести себя как нормальные люди. Наконец, в‑четвертых, кинематограф уже несколько десятков лет не рождал больших звезд: старые догорают, мучительно и безнадежно сражаются с пенсионным возрастом (привет, Том Круз) и скрываются за горизонтом, унесенные ветром Me Too (пока, Кевин Спейси), а новые все как один