Гений нетворкинга: договориться с наркобароном, Ридли Скоттом и Дензелом Вашингтоном и снять фильм об американской мечте
Брайан Грейзер — голливудский продюсер. Фильмы, созданные их совместной с Роном Ховардом компанией Imagine Entertainment (среди них «Аполлон 13», «Код Да Винчи» и «Гринч — похититель Рождества») принесли в общей сложности $15 млрд. Его фильмы получили 43 номинации на премию «Оскар», а в 2002 году он забрал с собой статуэтку за «Игры разума». Грейзер убежден, что главная причина его успеха — умение общаться с людьми и искусство выстраивать отношения. Причём он уверен, что именно личное общение лицом к лицу необходимо, чтобы завоевать доверие, уважение и признание. В своей книге «От Эминема до Билла Гейтса», которая выходит в издательстве «Альпина паблишер», Грейзер рассказывает, как питчить свои идеи, как принимать отказ и как заставить Билла Гейтса оторваться от телефона. Сам Грейзер пишет, что работа над фильмом очень похожа на работу над стартапом. Inc. публикует отрывок из книги.
Во время личного контакта мы используем немало инструментов, которые помогают нам общаться и ориентироваться в отношениях. Однако важнейшим из них я считаю зрительный контакт. Одного взгляда достаточно, чтобы привлечь чье-то внимание, заинтересовать, зародить симпатию и тем самым перекинуть мостик к настоящей связи. Помимо того что я становлюсь внимательным и активным слушателем, возможность заглянуть кому-то в глаза делает меня более чутким и приводит к осознанности. Это придаёт мне внутреннюю силу и уверенность. И привлекает людей. Никто не захочет открыться тому, кто смотрит куда угодно, только не в глаза. Никто не захочет делиться с кем-то, кто уткнулся в свой телефон. Когда вы смотрите человеку в глаза с искренним интересом, вы сигнализируете ему: я здесь, с тобой и для тебя. Вот отправная точка для уважения и признания. Так мы показываем собеседнику, что он важен. Тут и зарождается всё, что ценно в значимых отношениях: доверие, близость, эмпатия и уязвимость.
Я уверен, что от вашей способности устанавливать зрительный контакт может зависеть, получите ли вы работу, заслужите ли доверие коллег, дадут ли проекту, который вы представляете, зеленый свет. Это может построить или разрушить вашу карьеру.
Вера в видение
Меня постоянно спрашивают, как снять хороший фильм. Что на самом деле происходит за кадром? Обычно людей интересуют пикантные подробности вечеринок из жизни звёзд, поэтому я никогда не знаю, что отвечать. На самом деле очень часто в кинобизнесе намного меньше гламура, чем кажется. Под глянцем может скрываться невероятная путаница и трудности в реализации проекта. Моя работа как кино- и телепродюсера заключается в том, чтобы развить креативную идею от её возникновения до воплощения на экране.
Продюсер — все равно что предприниматель, который каждый раз начинает с нуля. Гарантий никаких нет, зато препятствий уйма. Это крайне рискованный бизнес. Для каждого нового проекта нужно подготовить убедительный кейс, который покажется привлекательным всем, от спонсоров до актёров и аудитории, — людям с разными взглядами, со своими заботами и идеями. Стоит ли говорить, что для этого приходится проводить немало переговоров.
С учётом всего сказанного я выявил для себя два ключевых момента, необходимых для успеха: чёткое видение проекта, в которое я сам верю, и способность устанавливать крепкие связи с другими. Идея фильма или телешоу может возникнуть когда и где угодно. Иногда это какая-то личная тема, иногда — универсальная, общечеловеческая. Два моих первых фильма — «Всплеск» и «Ночная смена» — стали для меня своего рода терапией: в то время я был одиноким парнем лет двадцати с небольшим и пытался разобраться в своей жизни. Тщетные поиски настоящей любви вдохновили меня на «Всплеск» — романтическую комедию о мужчине, влюблённом в русалку. Идея «Ночной смены» родилась из моих размышлений о своей удивительной способности получить практически любую работу и тут же её потерять. Я задумался: какую работу я могу назвать такой, что хуже и не придумаешь? И я нашел жуткий — и уморительно смешной — ответ: работник ночной смены в морге.
Какой бы ни была идея, важно в самом начале задать себе несколько вопросов. В чем суть истории — её концепция, персонаж, тема, миссия, глубокий личный подтекст? Какие мысли и чувства она должна вызвать у зрителя? Чем она должна его зацепить? Но, пожалуй, самые важные вопросы — это почему она вообще родилась и какое значение имеет лично для меня.
В «Играх разума» рассказана история Джона Нэша, шизофреника, который получил Нобелевскую премию по экономике. Я создал этот фильм, чтобы развеять предвзятое отношение общества к людям с психическими расстройствами и вообще с любыми физическими недостатками. Эта миссия имела для меня огромное значение. Мой сын Райли, которому сейчас 32 года, страдает аутизмом. Ещё когда он учился в начальной школе, я как-то раз увидел, как дети спрятали его поднос с обедом, пока он ходил за напитком. Райли вернулся к столу и выглядел абсолютно растерянным; все вокруг смеялись. У меня сердце разрывалось, хотелось хоть как-то ему помочь. Поэтому я с таким рвением взялся за историю, которая сможет расшевелить в людях сочувствие и сострадание к другим — не таким, как все.
Автор Саймон Синек, которому принадлежит одно из самых популярных выступлений на конференциях TED, говорит: «Люди покупают не то, что ты делаешь, а то, почему ты это делаешь. Ведь то, что ты делаешь, просто показывает, во что ты веришь».
Создание фильма или телешоу не является чьей-то личной задачей; это требует поддержки студии, финансистов и целой группы преданных своему делу людей — писателей, режиссеров, актеров, продюсеров, — которые работают сообща. Если я не уверен в своем видении проекта или не могу его чётко сформулировать, то можно ли ожидать, что в него поверит кто-то другой? Как при таком раскладе привлечь к проекту самых талантливых и интересных людей?
Встреча с наркобароном
Одним из ярчайших тому подтверждений в моей жизни является история создания фильма «Гангстер». Ник Пиледжи попал в поле моего зрения еще в начале 1990-х. Он был женат на ныне покойной Норе Эфрон; они жили в Нью-Йорке и имели широкую известность. Нора была суперзвёздным сценаристом, затем стала режиссёром. Ник, популярный журналист, специализировался на криминальной хронике. Тогда он только что написал сценарий для фильма «Славные парни», основанный на его научно-популярном романе «Умник», и собирался взяться за сценарий к фильму «Казино», тоже по собственной одноимённой книге. Меня восхищала осведомлённость Ника о преступлениях XX века и его умение поддерживать связь с боссами мафии и представителями преступного мира.
Каким-то неведомым образом он, ко всему прочему ещё и журналист, вошел в такое доверие, что заслужил право входа в этот закрытый мир. Поэтому я, конечно же, пригласил его на познавательную беседу. Он согласился и предложил поужинать в Rao’s, итальянском ресторане в Гарлеме, знаменитом тем, что в него почти невозможно попасть.
Когда я вошел в Rao’s, мне показалось, что я попал на съемочную площадку «Крестного отца». Стены с портретами Синатры и Фрэнки Валли были украшены рождественскими гирляндами (которые, видимо, не снимали весь год). Здесь все как будто были знакомы друг с другом и каждый точно знал, что будет заказывать. (В Rao’s вам не дадут меню, если вы не попросите, а просить казалось неуместным.) Я понятия не имел, чего ожидать от Ника и что он из себя представляет; но ощущение исключительности этого места и его непринуждённая атмосфера, казалось, располагали к установлению настоящей связи. Я был рад, что для встречи Ник выбрал именно это место. И вот он появился: в темной рубашке и пиджаке, высокий (под метр восемьдесят), с залысинами, в больших круглых очках в черепаховой оправе. Мощь его интеллекта, спокойная, располагающая манера общения были невероятно притягательны. Этот парень мне сразу понравился. Мы сели за столик, и разговор завязался сам собой. Оказалось, каждого из нас живо интересовало, чем занимается и живёт другой. Мне не терпелось узнать о работе Ника и расспросить его о мире криминала, с которым он был так хорошо знаком. Он чувствовал мой неподдельный интерес по тому, как я слушал и задавал вопросы, которые заставляли его задуматься. Мои рассказы о жизни Голливуда он слушал очень живо и в ответ делился своими занимательными историями. Лидеры криминальной среды, личности со сложными характерами возбуждали наше любопытство не меньше, чем противостоявшие им силовики. Глубоко очарованный, я легко мог понять, почему гангстеры открывались Нику.