Ощущение кризиса
Анализ мировых фондовых рынков предвещает приближение коррекции.
Последние несколько лет отечественные чиновники и эксперты соревновались в поиске того «дна», от которого, по их мнению, вот-вот должна была оттолкнуться российская экономика или на которое на худой конец она могла бы залечь. Это «дно» было нащупано в ушедшем году, но оно оказалось каким-то илистым: за год ВВП вырос всего на 2%, однако и располагаемые доходы населения, и частные инвестиции не увеличились, а число банкротств вплотную приблизилось к рекордным показателям 2009 года. Хотя цены на нефть резко повысились, бюджет сбалансировать не удалось; инфляция снизилась до невиданных величин, однако сложно сказать, что стало тому причиной — жесткая монетарная политика или банальная стагнация спроса, не позволявшая производителям повышать цены. Иначе говоря, итоги 2017 года позволяют говорить не столько о хороших стартовых позициях для роста (как это было в 1999 или в 2009 году), сколько о том, что экономика замерла в раздумье, что ей делать дальше.
Чтобы ситуация изменилась, должны произойти значимые события либо внутри страны, либо во внешнем мире — или позитивные, или несущие отрицательный заряд.
Проблема, на мой взгляд, в том, что в самой России ничего оптимистического ждать не приходится. Переизбрание президента Путина в марте будет обеспечено его личной харизмой и не потребует никакой внятной программы действий, следовательно, стоит рассчитывать только на дальнейшее ужесточение контроля силовиков над экономикой. Предвыборные траты, чемпионат мира по футболу, запуск новых проектов типа моста на Сахалин или иных инфраструктурных строек приведут к бессмысленным тратам, не подталкивающим экономику к росту. Режим экономии по большей части других бюджетных статей сохранит стагнацию доходов, а излишняя закредитованность домохозяйств удержит спрос на сегодняшних уровнях. При этом выживание многих компаний потребует повышения цен, инфляция снова приблизится к 5%, а Банк России не снизит сколь-либо серьезно учетную ставку. Цены на нефть, которые выросли по сравнению со средними значениями 2016 года почти на 30%, вряд ли продолжат рост и не смогут обеспечить дополнительного оптимизма.
Между тем во внешнем мире накапливаются сигналы, которые дают основания для беспокойства. В отличие от России, где последние годы были потрачены на реализацию «майских указов» и борьбу с выдуманными угрозами, большинство развитых экономик использовало уникальную комбинацию низких цен на основные виды сырья и сверхнизких процентных ставок для быстрого роста. Российская экономика с 2008 года смогла вырасти лишь на 5,2% (если принять рост в 2017 году за 2%), а американская показала рост на 12,7%, европейская — на 8,8%. Характерно, что данный рост дополнялся стремительным повышением биржевых котировок и восстановлением цен на недвижимость, уже превысивших в США и в ЕС уровни 2008 года (про Азию я и не говорю).
Вот несколько примеров. Если сравнить сегодняшние уровни — нет, не с низшими точками падения образца 2009 года, а с докризисными максимумами 2008-го, — многое видится в новом свете. Основной фондовый индекс Германии DAX-30 сегодня превышает показатель весны 2008 года более чем на 2/3; в США с максимумов 2007 года индекс DJIA поднялся на 67,3%, S&P — на 68,3%, а NASDAQ — в 2,87 раза, и темпы роста в последние месяцы увеличиваются. Всего за 12 месяцев капитализация фондового рынка США повысилась на $4,65 трлн, или ровно на три размера российского ВВП, исчисленного с применением текущего курса доллара к рублю. С момента состоявшихся год назад президентских выборов индекс DJIA установил уже более