Бросок на Триполи
Военная кампания фельдмаршала Хафтара обострила геополитические противоречия внешних сил в Ливии
Восемь лет, минувших после падения ливийской Джамахирии и варварской расправы над Муаммаром Каддафи, не принесли этому распавшемуся североафриканскому государству даже подобия стабильности. Напротив, хаос не кончается, банды «демократов», исламистов и криминальных элементов продолжают борьбу за ресурсы и контроль над важнейшими месторождениями и логистическими узлами.
В столице Ливии Триполи находится международно признанное правительство национального согласия (ПНС), которое возглавляет премьер-министр Фаиз Сарадж. Впрочем, назвать эту организацию правительством можно лишь условно, поскольку оно контролирует небольшую часть Ливии. Здесь также находится Новый Всеобщий национальный конгресс, который исполняет роль парламента. В него вошли в основном исламистские партии, которые в 2014 году проиграли выборы, организовали восстание и выгнали своих светских коллег из законодательного органа, да и вообще из города. Эти «парламентарии» близки к прокатаровским «Братьям-мусульманам».
Бежавшие победители выборов 2014 года обосновались в городе Тобрук, назвались палатой представителей и сегодня поддерживают главнокомандующего Ливийской национальной армии (ЛНА) фельдмаршала Халифы Хафтара. Это третья сторона конфликта. Именно Хафтар сегодня обладает инициативой на фронте и ведет масштабное наступление на Триполи.
Наступление развивается сразу с нескольких сторон. Уже взят ряд городов близ столицы, в частности Гарьян и Сурман, а также международный аэропорт Митига. В ответ ПНС нанесло авиаудары по войскам Хафтара, а из города Мисрата (бывшего Мисурата) на помощь ПНС выдвинулись боевые формирования. Сарадж объявил о начале контроперации «Вулкан гнева» в южных районах столицы. ЛНА также использует боевую авиацию в ходе наступления. Потери с обеих сторон измеряются десятками. Во все стороны от столицы потянулись беженцы.
На этом фоне американское командование провело срочную эвакуацию своего контингента из Триполи. Призывы ООН остановиться традиционно для последних лет были проигнорированы. Предложенная британцами резолюция на созванном совещании Совбеза ООН была заблокирована Россией, настаивавшей, чтобы призыв прекратить боевые действия был обращен ко всем сторонам конфликта.
Путь фельдмаршала
Личность Халифы Хафтара вписана в историю Ливии кровавыми чернилами и без нынешнего марш-броска на Триполи. В 1969 году он участвовал в свержении короля Ливии Мухаммада Идриса ас-Сануси и на протяжении долгих лет считался одним из приближенных к полковнику Муаммару Каддафи. Однако в 1987 году, в ходе ливийско-чадской войны за стратегический участок границы, ливийские войска потерпели поражение (Чад поддержала Франция), а сам Хафтар, командовавший на тот момент ливийской армией, попал в плен.
Каддафи, не желая признавать свое отношение к конфликту, отрекся от Хафтара. Считается, что именно этот инцидент привел к тому, что фельдмаршал пошел против своего лидера. Позже он пытался атаковать позиции Каддафи, используя в качестве плацдарма Чад. Однако после переворота в этой республике в 1990 году Хафтар был вынужден бежать сначала в Заир, а затем в Кению. Разумеется, такой ценный кадр не мог не попасть в поле зрения руководства и спецслужб западных стран. Хафтара вывезли в США. Именно Лэнгли (штаб-квартира ЦРУ) занимается подобным опекунством, используя подопечных в нужное время. Пусть даже через двадцать лет.
Когда в начале 2010-х годов коллективный Запад активно участвовал в серии госпереворотов «арабской весны», Ливия стала одной из первых ее жертв и претерпела наибольшие разрушения. Западные разведки сумели перекупить часть военных из окружения лидера Джамахирии, что во многом и позволило сокрушить ливийскую армию. Каддафи был убит, а на обломках страны прошли «демократические выборы», закончившиеся войной всех против всех. После свержения бывшего ливийского правителя Хафтар не сумел возглавить процесс и стать лидером, способным сплотить страну. Реальные успехи на ливийском политическом поле у него появились только в 2014 году и, разумеется, не без поддержки извне. В первую очередь следует отметить помощь со стороны Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратов и Египта. Поддержала фельдмаршала и Франция.
На стыке противоречий
ПНС опирается на «Братьев-мусульман» и другие организации вроде Специальных сил сдерживания (состоят из салафитов-мадхалитов), Бригад революционеров Триполи, Центральных сил безопасности «Абу Салим» и бригад «Наваси». В городах-государствах, таких как Мисрата и Зинтан, власть в большинстве своем децентрализована и состоит из множества бригад. Часть этих партий и группировок являются инструментами внешней политики Катара и в определенной степени Турции.
Везде, где присутствуют интересы и влияние Катара, в том числе в Ливии, есть «Братья-мусульмане» или аффилированные с ней структуры. В этих странах, как правило, наблюдается непрямое противостояние между Катаром и его злейшим врагом — Саудовской Аравией, а также близкими к ней режимами по типу ОАЭ. Нечто подобное происходит сейчас в Йемене и Сирии.
С другой стороны, палату представителей в Тобруке, как и самого Хафтара, поддерживают Египет, Саудовская Аравия и ОАЭ. Таким образом, каждый из хозяев своих прокси-сил внутри Ливии стремится достичь максимального, а в идеале — полного контроля над ливийскими землями.
Разумеется, противостоянием по линии Катар — КСА дело не ограничивается. Между рядом группировок и ПНС существуют собственные противоречия, и одна из причин разногласий состоит в отсутствии большого бюджета у Сараджа, чтобы покупать лояльность командиров группировок.
Правда, на стороне Саражда также выступает Рим. Итальянские спецподразделения активно помогают ПНС, Италия также участвует в формировании системы безопасности в Триполи. По сути, идет ее непрямое противоборство с Францией, выступающей на стороне Хафтара. Интересы здесь пересекаются по целому ряду направлений, включая миграционный барьер. В силу географического положения итальянцам приходится действовать особенно рьяно, дабы не допустить еще большей дестабилизации в Ливии. В противном случае новая порция мигрантов им гарантирована.
Кроме того, итальянцы кровно заинтересованы в контроле над Триполи, поскольку там берет начало газопровод Greenstream, по которому природный газ поступает в Сицилию. Кстати, именно в сицилийском Палермо в ноябре прошлого года состоялась конференция, куда уговорили прибыть Хафтара (да и то, как считают, чтобы повидаться с египетским президентом Абделем Фаттахом ас-Сиси). Толку от конференции было мало, и никаких важных решений на ней не приняли.
Для Франции усиление влияния в Ливии имеет как внешнеполитический, так и внутриполитический смысл. При президенте Эммануэле Макроне Париж активизировался в Северной Африке. Но для Италии ее бывшая колония Ливия —традиционная сфера влияния, поэтому усиление Парижа в этом направлении воспринимается враждебно. Кроме того, между европейскими странами постоянно ведется борьба за нефтяные ресурсы. Незря же в 2016 году силы ПНС при поддержке итальянцев и американцев выбили боевиков ИГ из Сирта в так называемом Нефтяном полумесяце на севере Ливии. В свою очередь Хафтар в 2018 году отбил у проалькаидовских элементов стратегически важный приморский город Дерна. Получив контроль над его терминалами, Хафтар вначале их заблокировал, но затем ливийской национальной компании (NOC) удалось договориться с ЛНА о снятии блокады. Запад работает только с NOC, и контроль над терминалами дал фельдмаршалу возможность еще больше влиять на ситуацию в Ливии, заодно получив свою нефтяную долю. Кроме того, Хафтар сумел взять под контроль крупнейшее нефтяное месторождение Эль-Шарара на юге Ливии, с которого исламисты добывали по 315 тыс. баррелей в день.
Геополитический клубок интересов
Разумеется, интересы в Ливии есть и у других региональных игроков. Египет, будучи в тесных отношениях с Эр-Риядом и Абу-Даби, в собственных интересах делает ставку на Хафтара, чтобы создать единоначалие в Ливии и тем самым способствовать ее относительной стабилизации. После свержения Хосни Мубарака у власти в Египте до 2013 года находился Мухаммед Мурси во главе с Партией свободы и справедливости, выросшей из поддерживаемых Катаром «Братьев-мусульман». После контрпереворота египетские военные, не без поддержки саудитов, сумели перехватить контроль у Мурси и вернуть власть в свои руки. Тем самым саудиты сумели выбить ставленников Катара из Египта, через который проходит стратегически важный Суэцкий канал. Однако проблемы никуда не делись: в Триполи продолжается деятельность контролируемых катарцами «Братьев-мусульман» и террористов из группировки «Ансар Бейт аль-Макдис», активной на Синайском полуострове.
Большую роль играет борьба за влияние в Себхе, соединяющим Ливию с Алжиром, Чадом и Нигером логистическим узлом. Там регулярно происходят столкновения между неподконтрольными ни одной из сторон племенем тубу и кланом Авлад Сулейман. Сарадж при поддержке итальянцев пытается наладить с ними связи, но пока безуспешно. Помимо этого через город осуществляется торговля людьми (сообщается о продаже в рабство по цене 800 долларов за человека), контрабанда оружия и наркотиков. Как только «арабская весна» катком прошлась по Магрибу, наркотрафик резко усилился. Поток кокаина через Западную Африку и Европу по мощности сравнялся с направлением в Северную Америку. Соответственно тот, кто контролирует Ливию, контролирует важные транзитные маршруты и колоссальные потоки наркотиков.
Нельзя не отметить и роль Алжира, который активно взаимодействует с племенами как на юге Ливии, так и в Чаде, пытаясь влиять на процесс в собственных интересах. Нахождение под боком террористических конгломератов и банд беспокоит алжирское руководство, особенно на фоне развернувшегося внутреннего кризиса. Не зря глава генштаба Алжира Ахмед Гаид Салах уделяет особое внимание ситуации на границах: риск инфильтрации боевиков-радикалов из Ливии остается высоким. Тот факт, что в последние годы угроза возросла, подтверждается передачей контроля вооруженным силам над границей в 2014 году. Ранее это была прерогатива МВД. Грядущая схватка за столицу Ливии, независимо от ее исхода, грозит вылиться в усиление потока боевиков через алжиро-ливийскую границу.
Неясные перспективы Хафтара
Получивший серьезную военно-политическую поддержку фельдмаршал Хафтар объявил о необходимости взять под контроль столицу и под своим началом объединить Ливию. Однако есть сомнения, что у него получится добиться такого стратегического результата. За последние восемь лет ни одна из сторон в ливийском хаосе так и не смогла получить решающее преимущество. В стане Хафтара наблюдаются противоречия, у него есть проблемы с перетягиванием на свою сторону ряда племен и кланов. В целом нет стопроцентных шансов нанести поражение силам в Триполи, Мисрате и других неподконтрольных городах.
Нормализовать обстановку в стране было бы возможно в случае консолидации всех внешних сил для поддержки одного из участников войны. В реальности такому объединению препятствуют непреодолимые разногласия между всеми сторонами конфликта и их спонсорами. Примечательно, что наступление на Триполи началось незадолго до назначенной на 14–16 апреля общенациональной конференции под эгидой ООН в Гадамесе, где должен был решиться вопрос о всеобщих выборах.
Россия над схваткой
С российской стороны ключевые интересы в Ливии просматриваются в нефтегазовой сфере. Так, в 2018 году глава ливийской национальной компании NOC Мустафа Саналла на полях «Российской энергетической недели» обсудил с представителями дочерней компанией «Газпрома» возобновление сотрудничества в сфере добычи нефти и газа. Российские компании заинтересованы в возвращении в Ливию, откуда пришлось уйти после свержения Каддафи.
Кроме того, в западной прессе не первый год муссируются слухи о наличии в Ливии представителей российских частных военных структур. Например, в 2017 году обсуждалась информация, что на стороне Хафтара выступала RSB-Group, хотя, по заявлению ее представителя, непосредственно в боевых действиях ее бойцы участия не принимали. Их деятельность была сконцентрирована на разминировании, а в бои они вступали только в качестве самозащиты. В конце 2018 года также появлялись неподтвержденные данные о присутствии в Ливии так называемой ЧВК «Вагнер», которая якобы выступала на стороне Хафтара и разместилась на базах в Тобруке и Бенгази. Полагают, что присутствие подобных частных военных организаций, чья деятельность официально запрещена законодательством России, позволяет решать специфические задачи, сопряженные с риском.
Для России логичнее всего сейчас играть на противоречиях между акторами войны, которые восемь лет назад дружно свергли лидера Ливии, а теперь сцепились в схватке за ее осколки. Признавая ПНС, Москва продолжает контактировать с Хафтаром, проходившим обучение в СССР и хорошо известным нашим компетентным структурам. После свержения Каддафи фельдмаршал неоднократно общался с российскими военными самого высокого ранга. Так, в мае прошлого года он провел переговоры с минобороны РФ Сергеем Шойгу и начальником Генштаба Валерием Герасимовым. В январе 2017 года фельдмаршал посещал ТАВКР «Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов», где его встретил вице-адмирал Виктор Соколов. Пока же Россия продолжает оставаться над схваткой, принимая в ней лишь опосредованное участие.
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl