История жизни одного из самых читаемых авторов в XIX веке

ДилетантКультура

Оноре де Бальзак

0:00 /
1519.921

1

Бальзак был одним из самых читаемых авторов в XIX веке и почти забыт сегодня. Это несправедливо, но кто сегодня не забыт? Есть ли у меня надежда, что его будут читать сегодня, — разумеется, говорю не о тех студентках-Гермионах, которые читают всю программу; по моим наблюдениям, их очень мало и они в литературе понимают очень мало, несмотря на всё усердие, потому что берут попой, как говорится. Нет, я о том чтении, которое утоляет потребность души, выражаясь высокопарно. Подозреваю, что Бальзак — как раз тот случай, когда буквально необходимы адаптированные варианты романов: на сегодняшний, да и на всякий вкус в его романах масса лишних описаний, бесконечно долгие подступы к действию, превосходно закрученные сюжеты с эффектными развязками упакованы в бесконечное количество никому не нужных подробностей, сюжетных ответвлений и рассуждений, большей частью только мешающих читателю. С высоты всего, что знает и умеет сегодняшний романист, следовало бы предоставлять нынешнему читателю сокращённые — ни в коем случае не упрощённые — версии бальзаковских романов; не надо рассказывать мне о том, что это кощунство.

Жизнь Бальзака описана многажды, компактней и увлекательней всего: Андре Моруа в «Прометее», а совсем уж конспективно — в биографии работы Анри Труайя. Пересказывать его биографию мы не будем, тем более что с тридцати лет и пересказывать особенно нечего: человек, выпускающий от трёх до шести книг в год, не живёт, а сочиняет, потребляя огромное количество кофе. Ваяет он гигантскую современную эпопею, в которой, по его замыслу, 137 романов и повестей; закончил он 96. В ней три раздела: «Этюды о нравах», «Философские этюды» и «Аналитические этюды»; самый обширный раздел — первый, разделяющийся, в свою очередь, на «Сцены частной жизни», «Провинциальные сцены», «Парижские сцены», а также сцены политические, военные и сельские. Почему комедия и в трёх частях, ясно: тогдашние гении вечно брали за образец Данте. О параллелях между двумя грандиозными «комедиями» писали многие, начиная с самого Бальзака, подробнее прочих — Ромен Роллан; подобно аду, чистилищу и раю, три слоя бальзаковской вселенной — провинция, парижская буржуазия и высший свет, но в действительности аду соответствует «частная жизнь», чистилищу — жизнь политическая, а раю — любовь и творчество, прерогатива поэтов и мыслителей. Относительно же главной мысли Бальзака, собственно философии его, наговорено чрезвычайно много, и почти всё это отравлено марксистским литературоведением, которое видело в Бальзаке историка буржуазии, чуть ли не иллюстратора самого Маркса.

Бальзак менее всего хроникёр Реставрации либо Июльской монархии, менее всего летописец буржуазии с её, так сказать, хищничеством и аристократии с её, разумеется, вырождением; ради иллюстрирования экономических трудов не стоило бы с такой безумной одержимостью сочинять 50 томов, постепенно в них превращаясь и не занимаясь толком ничем другим. Бальзак имеет в виду другое: ему хочется понять главную пружину истории, ни много ни мало, обнаружить главную цель всего живого и выработать универсальный рецепт успеха. Задача эта весьма актуальна после краха Наполеона — и связанного с этим кризиса романтизма.

Бальзак — безусловный реалист, но он же и мистик, автор «Шагреневой кожи» — едва ли не ключевого текста «Человеческой комедии» — и мистического романа «Серафита» (1835), истории андрогина, столь тёмной и многозначной, что читателю, незнакомому со Сведенборгом, это нордическое сочинение вообще ничего не скажет. Бальзак — бесспорный романтик, мастер готической прозы, любитель сильных страстей и гротескных сцен; чего стоит эпизод «Утраченных иллюзий», в котором Люсьен над трупом девятнадцатилетней Корали сочиняет водевильные песенки, безумно хохоча, потому что у него всего одиннадцать су, а за песенки обещали двести франков и другого способа оплатить похороны любовницы у него нет. Вот в одном абзаце весь Бальзак: «Мёртвая красавица, улыбающаяся вечности, возлюбленный, окупающий её могилу непристойными песнями, Барбе, оплачивающий гроб, четыре свечи вокруг тела актрисы, которая ещё недавно в испанской баскине и в красных чулках с зелёными клиньями приводила в трепет всю залу, и в дверях священник, примиривший её с Богом и направляющийся в церковь отслужить мессу по той, что так умела любить! Зрелище величия и падения, скорбь, раздавленная нуждой, потрясли великого писателя и великого врача; они сели, не проронив ни слова. Вошёл лакей и доложил о приезде мадемуазель де Туш. Эта прекрасная девушка с возвышенной душой поняла всё. Она подбежала к Люсьену, пожала ему руку и вложила в неё два билета по тысяче франков».

Он тем и взял, что в его вселенной находится место романтизму, реализму, раблезианским шуточкам «Озорных рассказов», гротеску, сюрреалистическим фантазиям и социологическим штудиям; из него вышла двадцатитомная эпопея Золя, столь же физиологичная, сколь и патетическая, и исторические романы Франса, и десятитомная сага о Жан-Кристофе. Бессмысленно делить его романы на периоды и циклы — его творческий метод с начала тридцатых был един; мистическое и таинственное занимало его не меньше, чем коммерческое и бытовое, и в этой цельности он ближе подошёл к тайне человека, чем все его наследники. Они ощупывали хобот, уши, хвост — Бальзак умудрялся созерцать целого слона; и, разумеется, сводить его мировоззрение к одной религии либо к одной экономической теории было бы нелепо. Если и может сегодня появиться новый эпос, он должен сочетать в себе реализм, фантастику и, быть может, житие, и не на уровне поверхностной стилизации, а на уровне мировоззрения. Но где ж его взять.

2

Он потому и близок нам сегодняшним — и может быть нами понят и прочитан, — что описывает эпоху великого разочарования, эпоху, когда нация, перепробовав всё, вряд ли может чем-то по-настоящему утешиться и увлечься. Великие идеалы Просвещения и порождённая ими революция, её расцвет и её террор — позади; соблазны наполеонизма позади, и Реставрация показала только, что «Бурбоны ничего не забыли и ничему не научились». В эту эпоху, когда Реставрация — как всякое возвращение, как любой Юлиан-отступник, — привела к массовому разочарованию, измельчанию, триумфу разнообразных Тенардье (помните такого трактирщика из «Отверженных», бывшего мародёром при Ватерлоо?), приходит время нескольких типов, которых Бальзак впервые вывел на сцену; они и для нашего времени чрезвычайно характерны, и ближайшее будущее, надо полагать, за ними.

Первый такой тип — накопитель и скопидом Гобсек, который в конце концов сходит с ума от жадности и умирает на груде заплесневелых сокровищ; его русский вариант — Плюшкин — создан с учётом бальзаковских достижений, но, конечно, в более гротескном и ёмком варианте. Гобсек-то не Плюшкин — он гораздо умней, хитрей, остроумней:

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Город в крови Город в крови

Триумф крестоносцев при штурме святого града обернулся кровавой драмой

Дилетант
Дождь и ветер нипочем: 15 звездных укладок, которые идеальны для осени Дождь и ветер нипочем: 15 звездных укладок, которые идеальны для осени

Примерь на себя несколько по-настоящему трендовых звездных укладок

Cosmopolitan
Расплата «бизнес-олигархов» Расплата «бизнес-олигархов»

Акулам немецкого капитализма тоже пришлось предстать перед судом

Дилетант
Танцы вдвоем Танцы вдвоем

Стиль спортшик — воплощение демократичности

Добрые советы
«Убойный завод» начала нэпа «Убойный завод» начала нэпа

Василий Комаров - убийца, жертвами которого стали более 30 человек

Дилетант
Модная еда: 8 фуд-трендов года Модная еда: 8 фуд-трендов года

Рассказываем о трендах мировой гастрономии

РБК
История болезни: двойная мораль История болезни: двойная мораль

Коммунистические вожди не доверяли своё здоровье отечественным медикам

Дилетант
Россию накрыла волна поддельных номеров. Чем это грозит? Россию накрыла волна поддельных номеров. Чем это грозит?

На автомобилей-двойников из разных регионов жалуются водители

РБК
Подарок Гитлеру Подарок Гитлеру

Чтобы вручить этот подарок фюреру германская армия торопилась войти в Сараево

Дилетант
Режиссер года: Кирилл Серебренников Режиссер года: Кирилл Серебренников

Несмотря на полтора года домашнего ареста, режиссер смог выпустить фильм «Лето»

GQ
Дети декабря Дети декабря

Декабристы — безумцы, герои, предатели или лучшие сыны нации?

Дилетант
Спортсмен года: Александр Овечкин Спортсмен года: Александр Овечкин

Звездный форвард «Вашингтон Кэпиталз» переписывает историю мирового хоккея

GQ
Рейтинг брендов Рейтинг брендов

Бренды, которые стали заметны на рынке за год

Forbes
Поправляем кривую стрелку: 5 советов, как нарисовать идеальную линию Поправляем кривую стрелку: 5 советов, как нарисовать идеальную линию

Кажется, стрелки никогда не выйдут из моды

Cosmopolitan
Музыкальный генерал Музыкальный генерал

Хочу предложить вниманию читателей атрибуцию, точка в которой ещё не поставлена

Дилетант
Как отказать Джеффу Безосу: сооснователь Netflix рассказал о попытке Amazon купить сервис 21 год назад Как отказать Джеффу Безосу: сооснователь Netflix рассказал о попытке Amazon купить сервис 21 год назад

В 1998 году Amazon пытался купить Netflix, которому тогда было лишь два месяца

Forbes
Сила мысли Сила мысли

Как можно работать с мыслями — и почему стоит это делать

Yoga Journal
«Всегда найдется кто-то, кому ты будешь мешать»: что значит для бизнеса новый проект ограничений продажи алкоголя «Всегда найдется кто-то, кому ты будешь мешать»: что значит для бизнеса новый проект ограничений продажи алкоголя

Госдума в первом чтении приняла законопроект, ограничивающий продажу алкоголя

Forbes
Неудачник против везунчика Неудачник против везунчика

«Имя, сестра, имя!» — крылатая фраза из фильма «Д’Артаньян и три мушкетёра»

Дилетант
9 лайфхаков с пищевой пленкой, которые пригодятся каждому 9 лайфхаков с пищевой пленкой, которые пригодятся каждому

А вы знали, что с пищевой пленкой можно сделать еще и это?

Популярная механика
Диана Вишнёва: Матч в контексте Диана Вишнёва: Матч в контексте

Очерк Сергея Николаевича о Диане Вишнёвой, балерине Мариинского театра

СНОБ
Portal в будущее: зачем Facebook собственные гаджеты Portal в будущее: зачем Facebook собственные гаджеты

Компания Марка Цукерберга представила новую линейку устройств Portal

Forbes
«Даже неудобно вас о таком просить»: полная расшифровка беседы Трампа и Зеленского «Даже неудобно вас о таком просить»: полная расшифровка беседы Трампа и Зеленского

Содержание телефонного разговора Дональда Трампа и Владимира Зеленского

Forbes
6 вопросов к… 6 вопросов к…

Дарья Пухаева, основательница ювелирного бренда Geoma Jewelry

Glamour
Брать или нет: обзор мультиметра DT-830B за 250 рублей Брать или нет: обзор мультиметра DT-830B за 250 рублей

Недорогой мультиметр: стоит ли его покупать или лучше взять что-нибудь подороже?

CHIP
Ах, какая женщина! Ах, какая женщина!

20 сентября исполнилось 85 лет Софи Лорен

Лиза
История школьной формы: как менялся стиль учеников в разных странах мира История школьной формы: как менялся стиль учеников в разных странах мира

Вопрос о школьной форме не раз становился поводом для споров

Cosmopolitan
«Компании будут за него бороться»: сколько теннисист Даниил Медведев заработает на рекламе «Компании будут за него бороться»: сколько теннисист Даниил Медведев заработает на рекламе

О первом российском теннисисте, сыгравшим в финале турнира Большого шлема

Forbes
Певица Люся Чеботина: «Мне для счастья не хватает любящего парня» Певица Люся Чеботина: «Мне для счастья не хватает любящего парня»

Эту яркую девушку ты неоднократно видела в Instagram

Cosmopolitan
Неделя потребления: благотворительный забег с Clarins, Wheely покоряет Париж, Salvatore Ferragamo выпускает новые туфли Неделя потребления: благотворительный забег с Clarins, Wheely покоряет Париж, Salvatore Ferragamo выпускает новые туфли

Главные события недели

Forbes
Открыть в приложении