Чтение выходного дня: «Любимое уравнение профессора» Ёко Огавы— добрый роман о бескорыстной дружбе и о том, какую роль в нашей жизни играет память
В Polyandria NoAge выходит роман «Любимое уравнение профессора» титулованной японской писательницы Ёко Огавы в переводе «отца Мураками на русском» Дмитрия Коваленина (его эссе об Огаве ранее публиковал Esquire). Попав в автомобильную аварию, главный герой — математик, которого зовут Профессором, — частично теряет память: он не может запомнить, что ел на завтрак, но легко решает математические задачи. В какой-то момент он начинает преподавать математику сыну своей домработницы — и так начинается крепкая дружба на троих, которая навсегда их изменит. Прекрасная история о роли памяти в нашей жизни, основанная на реальных событиях. Esquire публикует фрагмент первой главы романа.
Мы с сыном так и звали его — Профессор. А он, в свою очередь, одарил мальчика пожизненной кличкой — Коренёк. Просторная, чуть приплюснутая детская макушка чем-то напоминала ему знак квадратного корня.
— О-о... В такой голове, наверно, прячутся очень особенные мозги? — пошутил он при первой встрече, взъерошив мальчишке вихры. Коренёк, который даже кепку носил, чтобы приятели не дразнили его за лохматость, настороженно втянул голову в плечи. — С ее помощью можно получить доступ к Бесконечноcти — и даже к таким числам, которых никогда не увидеть глазами...
И он вывел пальцем на пыльной столешнице горбатую закорючку:
«√».
* * *
Во всех бесконечных историях, что рассказывал нам Профессор, именно квадратный корень играл чуть ли не важнейшую роль. Хотя, возможно, самому Профессору, свято верившему, что устройство мира можно описать числами, в нашей «бесконечности» было бы тесновато. Но в каких еще категориях это описывать, если даже самым огромным из простых чисел — от исполинов из Книги рекордов Гиннесса в тысячи знаков длиной до чудовищ необъятней самой Бесконечности — не передать полноты и насыщенности того времени, что мы проводили с ним.
Хорошо помню день, когда он показывал нам, какое колдовство происходит с числами, если упрятать их под квадратный корень. Апрель едва начался. Вечерело, моросил дождь. В кабинете Профессора горела тусклая лампа, на ковре под ногами валялся брошенный сыном рюкзачок, а за окном подрагивали от дождевых капель бледнорозовые лепестки абрикоса.
Какая бы задача ни ставилась, Профессора не очень заботило, найдем мы решение или нет. Куда больше он радовался, когда мы метались в испуге, своими же ошибками загоняя себя в тупик, чем если просто замирали в молчании, не зная ответа. Ведь тогда рождалась новая задача, уже из предыдущей, что и приводило его в восторг. Он обладал уникальным чутьем на такую вещь, как правильная ошибка, и умел поддерживать нашу веру в себя именно в те минуты, когда решения не находилось, хоть плачь.