Татьяна Замировская: Новый фильтр
Каждую неделю Илья Данишевский отбирает для «Сноба» самое интересное из актуальной литературы. Сегодня мы публикуем новый рассказ Татьяны Замировской — о ненависти, дегуманизации и о том, что в ситуации, где не работают закон и мораль, все всем враги, и выбраться из этого лабиринта невозможно
Мы не на вашей стороне, говорит Катя, это все ложь, ******, они специально это пишут, чтобы голову вам задурить. Вы как зомби, мозгов нет, всему верите, что вам говорят. Мы не на вашей стороне, мы не с вами, мы не подавали вам знак, а если вам казалось, что подавали, и даже где-то об этом писали, то это был не знак. И вы узнаете сейчас, что это было.
Володя уже знает, что это было: Катины спутники только что сломали ему нос, он это понял, когда попробовал вытереть с лица кровь: нос мягко, как котлета, ушатнулся вслед за рукой куда-то в сторону, и Володя испуганно отдернул руку.
Мы ровно такие же, как вы, немного запинаясь, как по учебнику, говорит Катя. То есть нет, не как вы, говорит Катя. Ровно такие же, как вы говорили о нас — вы помните, как и что говорили? Что вам про нас говорят, напомнить? Фашисты, уроды, нелюди. Выродки, животные, твари. Помните, что вы о нас говорили? Помните, что писали про нас на сайтах своих уродских? Вот все ровно так и есть. Правду писали. Сволочи, фашисты, садисты. Ни перед чем не остановятся. За все будут мстить. Домой придут к вам, двери выбьют и будут убивать вас и детей ваших, если вы их не остановите? Так вы писали? И смотрите-ка — все так и вышло. Пришли домой, двери выбили, и убивают вас сейчас. Видите, правду о нас говорят.
Еще один удар. У Володи выбиты зубы. Полон рот зубов, которые нужно теперь как-то распределить внутри рта. Он думает о том, что как раз собирался удалять восьмерку: а достали ли они до восьмерки? Это надо далеко и глубоко бить. Восьмерку удалить тяжело, она крепко сидит. Большие деньги нужны, чтобы восьмерку удалить. Бесплатно удаляются только передние — раз-два и нету. Легкие зубы, бесплатные.
Это похоже на сон, понимает Володя. Сон, где выпали все зубы и руки в крови.
— Нелюди! — кричит володина жена, пытаясь не пустить Катю и ее спутников в спальню.
— Да, мы нелюди! — безразлично говорит Катя, отталкивая ее. — Я же сразу сказала. Все, что ваши про наших пишут — чистая правда.
Начинается обыск. Катя и ее спутники ходят по квартире, вываливают на пол все книги с полок, сметают с тонких досточек серванта посуду, срывают с кровати постельное белье, спортивно бьют ногами подушки, распахивают шкафы.
— А что вы хотели? — говорит Катя, отталкивая ногой володину жену, пытающуюся отнять у нее планшет и старенький нет-бук, — чтобы мы как люди себя вели? Для этого надо признать, что мы люди. А вы у нас это — забрали. Теперь мы заберем ваши носители информации. Проверим. На кого подписаны, с кем нас обсуждаете, кто вам платит, проверим, и сколько платят. Вам же платят? Вот. И мы знаем, что вам платят. Но немного платят, да? Старая какая-то у вас техника. Не хватает, значит, на новую? Ой-ой, что же вы так дешево продаетесь?
Жена Володи плачет. Когда Катя распахивает очередной шкаф, оказывается, что в этом шкафу сидит дочка Володи.
Дочка Володи испуганно смотрит на Катю. Катя хватает ее за плечо и вытряхивает из шкафа, как старую пыльную книгу. Жена Володи подносит мокрые руки к лицу.
— А с нашими детьми вы что делали? — строго спрашивает Катя. — Помните, что вы делали? Подробно помните? Во всех деталях? Да, это тоже были дети, потому что у них есть родители. Интересно, как вы посмотрите на то, что мы сейчас будем делать с вашими.