Junk Reality
Основатели креативной студии Junk Reality Андрей Волков и Николай Николенко стали евангелистами phygital-идей для бизнесов и соединяют физическую и цифровую реальность. Они сделали цифровые двойники выставок от Бэнкси до Dior, предсказали бум на NFT, выпустили инстамаски-блокбастеры*, анимировали плафон академии художеств и объясняют, как и для чего использовать метавселенные прямо сейчас.
*признана в РФ экстремистской организацией
Что на самом деле происходит с метавселенными?
Николай Николенко: Пока что обилие умных слов преобладает над результатом. Метаверсы всё еще находятся в полузачаточном состоянии, никакого слияния и путешествия с мостами для аватаров и NFT нет. Ясно, что часть экономики мигрирует в сеть и постоянное подключение к сети через новые девайсы и интерфейсы — это вопрос времени. Несмотря на аналитические выкладки мировых компаний — Citibank и McKinsey вангуют, что к 2030 году этот рынок будет оцениваться в триллионы долларов — сейчас и миллиардов мало. Не происходит стыка технологий и реальности, пока что метаверсы — чисто гиковская история: либо игры, либо вау-эффект-пиар, либо простейшая киберэкономика. Один из самых смешных и мощных по смыслам проектов — Aavegotchi: ты покупаешь гочика, персонажа компьютерной игры, бегаешь им по метавселенным и собираешь ресурсы, которые тебе рандомно выпадают для того, чтобы генерить крипту, проводя все время у монитора и выжигая ресурсы компьютера.
Ну хорошо. А можем ли мы рассчитывать хоть на что-то полезное?
Андрей Волков: Мы с каждым днем все больше трезвеем. От романтичной веры в огромный потенциал технологий приходим к тому, что на внедрение уйдут годы. Мы все время переосмысляем стратегии, потому что глупо не замечать проблемы, связанные с распространением программных и аппаратных решений в России. Очки Oculus не работают без верификации с запрещенной у нас социальной сетью. Но у нас в Junk Reality есть мечта: каждый год подводить итоги, наблюдая, как шаг за шагом реализовываются все наши главные маркетинговые гипотезы. В нашей с вами стране есть неверие в своих пророков. Когда появляется «там», все ахают и говорят: «А, ну это там...»
Николай: Как визионер, я предсказывал весь хайп вокруг коллекционных уникальных карточек (прототип NFT. — Прим. ред.) еще в 2017 году. Тогда ко мне обратился Эрмитаж: они купили сверхмощный сканер для изготовления супердетализированных 3D-моделей предметов прикладного искусства. И возник вопрос с авторскими правами на эти цифровые объекты. Я предложил выпускать токены на блокчейн, которые, в отличие от кода, впечатанного в полигональную сетку, никогда не потеряются, потому что по токену можно отследить все передачи с кошелька на кошелек до самой первой транзакции. Коллеги из музея не восприняли идею, хотя эта технология в принципе очевидная, такая же, как отслеживание брендовых сумочек по карте идентификации и голограмме. И если бы обожаемый Эрмитаж выпустил свои NFT не в 2021 году в прекрасном проекте Дмитрия Озеркова, а в 2017, то они стали бы прецедентом и стоили бы сегодня миллионы долларов. Мы с Junk Reality всегда бежим немного впереди паровоза. А когда всем наконец оказывается надо, мы уже перегорели.
Андрей: Помню, одиннадцать лет назад я рассказывал про рынок мэппинга, а все только хлопали глазами — и посмотрите, как мощно он развивается сейчас. Студия Setup, один из основателей которой петербуржец Дмитрий Знаменский, только что сделали мэппинг с генеративной графикой для мирового тура Red Hot Chili Peppers. Удивительно и круто, что наши ребята делают кейсы мирового масштаба. Запрос на мэппинг постоянно растет. К примеру, гиперреалистичный на фасадах зданий, как в Гонконге или Сингапуре, скоро будет востребован и у нас. Есть хорошая новость: в России все развивается довольно быстро, в то время как та же Европа безнадежно отстает. Петербуржцы Ион Липчиу и Дмитрий Мохов запускают стартап — медиаконтейнеры с HD-изображениями на крышах такси: пока ребята сделали тесты и пытаются продавать технологию большим компаниям.
Какой тренд вам кажется гиперважным, но не все его еще, как обычно, осознали?
Андрей: Работа с инклюзией и возможности метаверса для людей с ограниченными возможностями. Это шанс вести полноценную жизнь, пусть даже и в дополненной реальности. Мне очень нравится, как работает московская компания «НейроЧат» и Наталья Галкина: она создала мощный продукт-коммуникатор для людей с такими диагнозами, как инсульт, ДЦП, БАС, рассеянный склероз и нейротравмы. Текст можно набирать практически силой мысли. Задолго до Илона Маска с его Neuralink.