Есть мнение
Одна голова хорошо, а четыре экспертные головы – особенно ценно и интересно. Обсуждаем причинно-следственные связи наших отношений с едой.
Мария Лобанова: Говорить, что лишний вес – это проблема, в наше время сложно. Люди настолько увлеклись бодипозитивом, что перестали соотносить его со здоровьем. Ничего здорового в лишнем весе нет. Юваль Ной Харари, изучая историю развития человечества, отмечает, что малоподвижный образ жизни нас убивает. И отсутствие ограничений в еде, к которым все известные цивилизации пришли давным-давно – в форме тех же постов. Когда я пишу в своем телеграм-канале, что ограничения нужны, люди воспринимают это негативно. Им удобнее позиция «Я люблю свое тело таким». Меня в соцсетях часто обвиняют, что я не люблю толстых. Пишут: «Мы счастливы, что едим булки. А ты – несчастная и глупая со своими ограничениями». Я, может, и правда не Софья Ковалевская, но людям с лишним весом прежде всего сочувствую, потому что понимаю, что качество их жизни с годами будет резко ухудшаться, и не только эмоционально, к сожалению.
Ольга Тонкова-Кузнецова: Из бодипозитива сделали такое же мракобесие, как из детоксов и бездумного увлечения БАДами. Все хорошо в меру, а мы бросаемся из ограничений во вседозволенность. Не надо путать ее со свободой. Свобода – это осознанная необходимость, когда человек выбирает из всего, что предлагают, то, что позволяет ему оставаться здоровым и активным.
Мария: Мы живем в XXI веке, но большая часть производимых сегодня продуктов наносит вред организму. А ведь мы заложники советской системы питания, построенной на задаче вырастить после многих лет голода здоровое поколение детей, – нас пичкали жирным и сладким и радовались, когда мы просили добавки.
Ольга: Важно развивать критическое мышление, эмоциональную грамотность и повышать осведомленность в вопросах укрепления здоровья. Бодипозитив в классическом понимании – про принятие себя, и это классно. Но если лишний вес эмоционально и физиологически некомфортен для человека, а он не осознает проблему или не готов ее признать, тогда у нас получается «бодипозитив» в кавычках.
Анетта: Само противопоставление худых полным создает сильное противостояние и даже вызывает агрессию, особенно у полных людей, которые ощущают себя отвергнутыми. Враждебность среды, внутренний дискомфорт, одиночество и пустота, неудовлетворенная потребность в контактах с другими людьми и принятии – это и есть главные причины переедания. Еда – это то, что позволяет гарантированно получить положительные эмоции недорогим способом. Исследуя копинг-стратегии женщин, склонных к перееданию, мы поймем, что они часто диссоциированы от своего тела, наполнены тревогами и страхами. Они боятся разбираться в своей жизни, потому что внутри них живет Карающий Критик, который грозит наказанием за каждую оплошность. Часто проблемы уходят в глубокое детство, когда мама не была в состоянии распознать истинные потребности ребенка, все проблемы пыталась решить кормлением грудью. Неважно, что с ним было – колики, страх, слишком холодно или жарко. Как только он начинал плакать, она бежала его кормить. А позже, когда ребенок хотел быть услышанным, от него откупались сладостями. И он вырос с четкой поведенческой стратегией: когда тебе некомфортно, загляни в холодильник. Изменить то, что заложено настолько глубоко, сложно, но можно.
Я думаю, все полные люди хотели бы быть стройными. Никто не получает удовольствия от собственной полноты. Но и принимать советы от стройной, спортивной барышни вроде тебя, Маша, им сложно, они не готовы, поэтому сразу идут в атаку. А потом – поесть. Нужна тонкая, долгая работа, чтобы поправить проблемы с пищевым поведением. С психологом, психоаналитиком, психиатром, потому что та же самая анорексия – серьезное заболевание.
Мария: Однажды я сделала пост на тему «Что я не ем». Меня поразил шквал агрессии, который я получила в ответ. Люди спрашивали: «А что ты тогда ешь и зачем вообще живешь?» Хотя, если разобраться, мало кто каждый день ест пиццу, бургеры, пасту, пирожные. Я имела в виду, что у меня этого нет в ежедневном рационе. В ресторане я не буду закатывать истерики, если мне принесут пирожное. Но дома мне и в голову не придет съесть его на ночь.
Николай Яковлев: