Продолжение истории матери, которая все делала по правилам
Что получится, если соблюдать все рекомендации «для хороших родителей» и как это исправить.
Сегодняшний пост — продолжение материала про Маргариту и ее сына Алексея. В первых строках моя огромная и искренняя благодарность всем откликнувшимся читателям, описавшим свое ви́дение ситуации, сложившейся в семье Маргариты. Писем пришло очень много и включить их все в этот текст никак не получится. Но все они без исключения очень интересны, и я постараюсь их опубликовать в своем блоге в ближайшие дни. Очень рекомендую прочитать все — там особенно интересно то, что представлены мнения разных поколений. Есть те, кто сам был «осознанной матерью» и воспитывал своих детей в соответствии с нынешними психолого-педагогическими трендами, есть те, кто наблюдал это со стороны, а есть и те, кто был объектом похожего воспитания и делится своими соображениями по поводу пережитого.
Во многих письмах меня спрашивали: а с мальчиком-то поговорить не пробовали? Или советовали: чего гадать, надо с самим Алексеем поговорить, пусть он всем и объяснит, что происходит.
Увы. В 12 лет дети очень редко способны к рефлексии о таких сложных многолетних проблемах и к внятным объяснениям своего протестного поведения. Маргарита говорила, что на прямой вопрос, заданный в спокойное время: Скажи, что тебе не так? — Леша не отвечает вообще ничего или отвечает: не знаю!
Разумеется, я с Лешей тоже говорила. Ответ был тот же: не знаю, что на меня находит.
Было понятно, что нам с Маргаритой нужно искать объяснение. И нам же решать, что тут можно сделать.
Первый совет, который дали наши читатели, без преувеличения, в нескольких десятках своих писем, сразу пришел в голову и мне самой: А что, если вам, мамочка, от него просто отстать? И заняться своей собственной жизнью? Перестать искать «правильный способ воспитания» и просто жить обычной человеческой повседневностью. Говорить с сыном только о «погоде, природе и видах на урожай», желать доброго утра и спокойной ночи — и этим на некоторое время ограничиться. Хороший срок для эксперимента — три недели или месяц. Я этот метод называю «психологической детоксикацией» и знаю на практике, что он часто помогает.
Маргарита встретила мое предложение довольно агрессивно:
— Да он же воспримет это как свою победу и решит, что теперь можно вообще ничего не делать. Оценки в школе упадут в ноль, а его собака окажется полностью на мне. Хорош эксперимент, куда уж лучше!
— «Как свою победу»? — отзеркалила я. — А у вас с сыном разве война?
Маргарита меня услышала и тут же сбавила обороты:
— Возможно, это моя вина, я его так приучила, но он без моих понуканий вообще ничего делать не привык. И если они прямо вот так, сразу, резко исчезнут, он моментально расслабится и…
— Вот и посмотрим, каков он сам, расслабленный и без ваших понуканий! — бодро предложила я.
Дальше произошло то, что, надо сказать, в письмах наших мудрых читателей тоже предполагалось.
— Я сначала просто бесилась от происходящего, а потом все-таки немного расслабилась, — признала Маргарита. — Так сказать, переложила ответственность на вас — психолог велел так делать, и ага.
— А Алексей?
— А он, когда понял, что я от него действительно отстала, обвинил меня в том, что мне вообще ребенок не нужен, что я единственного сына никогда не любила, и когда он оказался не такой, какого я себе придумала и хотела скроить, решила выбросить его на помойку. Его надо отдать в детский дом или интернат для умственно отсталых, или он сам уйдет жить с бомжами и пусть мне будет стыдно…