Отрывок из романа Пэм Дженофф, в котором Ноа находит пристанище в цирке

СНОБКультура

Пэн Дженофф: История сироты

4c3cd4d248e2a3dc3fd6e2cf80d242807861693f2256ef28e4e2e816bd78a0a6.jpg
Фрагмент картины Карла Хофера «Две молодые женщины», 1935 Иллюстрация: Wikipedia Commons

Шестнадцатилетняя Ноа, героиня романа Пэм Дженофф «История сироты» (издательство «АСТ»), вынуждена покинуть отчий дом в Голландии из-за связи с нацистским солдатом и отказаться от своего новорожденного ребенка. Судьба забрасывает ее в Германию, где она становится работницей на железной дороге. Девушка решает спасти одного из еврейских детей, которых везут в концентрационный лагерь в товарном вагоне. «Сноб» публикует главу, в которой Ноа находит пристанище в немецком цирке и принимает предложение стать воздушной гимнасткой

Астрид

Скрип поворачивающейся дверной ручки, чьи-то руки давят на твердое дерево. Сперва кажется, что это пришло из мутного сна, который я не могу разобрать.

Звуки повторяются, на этот раз громче, дверь со скрежетом открывается. Я удерживаю себя на месте. Меня охватывает сильный ужас. Инспекции нередко приходили без предупреждения в течение тех пятнадцати месяцев со дня моего возвращения. Гестапо или местная полиция, которая выполняет их работу. Они пока не заметили меня и не требовали ausweis*, которую добыл мне герр Нойхофф — идентификационную карточку, которой, к сожалению, может быть недостаточно. Моя репутация на сцене одновременно и подарок судьбы, и проклятие здесь, в Дармштадте: она дает мне средства на существование, но делает мою фальшивую личность лишь тонкой фанерой, за которой невозможно спрятаться. Поэтому, когда приходят проверяющие, я исчезаю под одним из вагонов, покрытых брезентом, или же, если времени совсем нет, — в лесах. Но здесь, в вагоне Петра, без подвала, с единственной дверью, я в ловушке.

Глубокий мужской голос разрезает темноту.

— Это всего лишь я.

Руки Петра, прикосновения которых я так часто чувствую по ночам в последние месяцы, уводят меня из страшных снов прошлого, которые меня не покидают, нежно массируя мою спину.

— Нашли кого-то в лесу.

Я перекатываюсь на другой бок.

— Кто нашел, ты? — спрашиваю я. Петр почти не спит, он ходит по ночам, рыщет по округе, как беспокойный волк, даже в самую глухую зиму. Я протягиваю руку, чтобы коснуться щетины на его щеке, с огорчением замечая, что мешки под его глазами стали еще больше.

— Я был рядом с ручьем, — ответил он. — Думал, это раненое животное.

Гласные у него огубленные, и «вэ» больше похожа на «уэ», его русский акцент ничуть не изменился, он как будто уехал из Ленинграда несколько недель, а не несколько лет назад.

— И естественно, ты подошел поближе, — говорю я ворчливым тоном. Я бы пошла в противоположную сторону.

— Да. — Он помогает мне встать. — Они были без сознания, поэтому я принес их сюда. — От него чувствуется запах спиртного, он пил совсем недавно, не успел протрезветь.

— Они? — повторяю я, теперь с вопросительной интонацией.

— Женщина. — Меня разбирает ревность, когда я представляю, что он держит на руках кого-то, кроме меня. — Еще там был ребенок. — Он достает самокрутку из кармана.

Женщина и ребенок, одни в лесу, ночью. Это дико, даже для цирка. От странных вещей — или незнакомцев — ничего хорошего быть не может.

Я поспешно одеваюсь и натягиваю пальто. Под отворотом я нащупываю грубый контур распоротых ниток, там, где раньше была пришита желтая звезда. Иду за Петром в леденящую темноту, опуская подбородок ниже, чтобы защититься от кусачего ветра. Его лачуга — одна из полудюжины, разбросанных по пологому склону долины. Отдельный квартал для старших, самых опытных артистов. И хотя мое официальное жилье находится в доме, длинном, отдельно стоящем здании, где спала большая часть девушек, довольно быстро я стала проводить все время у Петра. Сновала туда-сюда ночью или перед рассветом, пользуясь любым предлогом.

Когда я вернулась в Дармштадт, я предполагала, что останусь здесь только до тех пор, пока герр Нойхофф найдет воздушную гимнастку на замену, а я заодно разберусь, куда мне дальше идти. Но договор действовал, и по мере подготовки к первому туру здесь, мои надежды куда-то уехать улетучивались. А потом я познакомилась с Петром, который присоединился к цирку Нойхоффа тогда, когда меня здесь не было. Он был клоуном, но не тем образом в шутовском наряде, который возникает в голове любого человека, не связанного с цирком. Его выступления были особенными, тщательно продуманными, он сочетал комедию, сатиру и иронию с таким талантом, какого я не встречала прежде.

Я не ожидала, что снова буду с кем-то, и уж тем более, что влюблюсь. Петр на десять лет меня старше и совсем не такой, как все остальные артисты. Он был родом из русских аристократов, когда те еще существовали, некоторые даже говорили, что он двоюродный брат царя Николая. При других обстоятельствах мы бы никогда не встретились. Однако цирк — великий уравнитель. Кем бы мы ни были по классу, национальности или жизненному опыту, здесь мы одинаковы, всех нас оценивают только по таланту. Петр сражался в Мировой войне. У него не было ранений, во всяком случае, заметных, но в нем была такая меланхолия, что становилось очевидно — он так и не оправился от войны. Его грусть откликнулась во мне, нас притянуло друг к другу.

Я собираюсь идти к дому, где живут все девушки. Петр качает головой и ведет меня в другую сторону.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Жан-Поль Готье: Танцуют все! Жан-Поль Готье: Танцуют все!

Интервью Сергея Николаевича с великим модельером Жан-Полем Готье

СНОБ
Развитие дорожной сети Азии стало главной угрозой для тигров Развитие дорожной сети Азии стало главной угрозой для тигров

К 2050 году численность тигров упадет на 20 процентов

N+1
Как перестать спорить с партнером на карантине Как перестать спорить с партнером на карантине

Когда мы проводим вместе день за днем между нами то и дело вспыхивают споры

Psychologies
Сад для радости Сад для радости

Всё меняется с годами, но только не стремление человека быть ближе к природе

Домашний Очаг
Lada Gorbi — история самой сумасшедшей «Нивы» Lada Gorbi — история самой сумасшедшей «Нивы»

200 лошадей плюс четыре поворотных колеса

Maxim
Почему взрываются звёзды? Почему взрываются звёзды?

На первый взгляд звёздное небо представляется неизменным многие века

Наука и жизнь
«Игра в приставку разрушает нашу семью» «Игра в приставку разрушает нашу семью»

37-летняя Алиса часто ссорится с мужем из-за его пристрастия к онлайн-играм

Psychologies
Зачем мужчинам феминизм, рассказывают сами мужчины Зачем мужчинам феминизм, рассказывают сами мужчины

Почему мужчины считают феминизм необходимым для современного общества

Cosmopolitan
Продукты с плесенью: спасти или выбросить Продукты с плесенью: спасти или выбросить

Можно ли удалить заплесневелую часть продукта и съесть остальное

Здоровье
Судороги от свежего воздуха помешали голым землекопам уйти из дома Судороги от свежего воздуха помешали голым землекопам уйти из дома

Судя по всему, землекопы «сэкономили» на механизмах торможения нейронов

N+1
Как не достать соседа: 7 правил карантина в многоквартирном доме Как не достать соседа: 7 правил карантина в многоквартирном доме

Сейчас никому не нужны дополнительные проблемы.

Playboy
Свобода или благополучие: какова цель воспитания детей Свобода или благополучие: какова цель воспитания детей

Две основные цели воспитания — свобода и благополучие

Psychologies
Валентина Панина. На чемоданах Валентина Панина. На чемоданах

Валентина Панина на подмостках уже пятьдесят два года

Караван историй
«Как прекрасен жёлтый цвет!» «Как прекрасен жёлтый цвет!»

Период цветения первоцветов очень краток. Не пропустите «жёлтую» весну!

Наука и жизнь
Здравый смысл: как полюбить ЗОЖ Здравый смысл: как полюбить ЗОЖ

На самом деле, скорее всего, ты уже любишь ЗОЖ, просто пока не знаешь об этом

Cosmopolitan
15 скрытых цитат из киноклассики в «Симпсонах» 15 скрытых цитат из киноклассики в «Симпсонах»

Симпсоны живут не пончиками едиными. Есть ещё духовная пища в пороховницах!

Maxim
На страже ее величества На страже ее величества

Вот уже двадцать пять лет Анджела Келли отвечает за гардероб английской королевы

Караван историй
Кому на Руси жить тяжело: какие испытания переживают родители и дети в изоляции Кому на Руси жить тяжело: какие испытания переживают родители и дети в изоляции

Тяжелее всех в самоизоляции приходится родителям младших школьников

Forbes
35 лет перестройке: от какого наследства отказался Путин 35 лет перестройке: от какого наследства отказался Путин

В отказе от наследия перестройки кроется возможное поражение Путина

Forbes
Экзамен по жизни Экзамен по жизни

Став взрослыми, мы то и дело сталкиваемся с различными испытаниями

Psychologies
Наш паразит Наш паразит

Василий Степанов о «Спутнике» как попытке скрестить «Чужого» и «Лед-2»

Weekend
«Я вовремя окэшился»: Сергей Шнуров о бизнесе, пандемии и мерах правительства «Я вовремя окэшился»: Сергей Шнуров о бизнесе, пандемии и мерах правительства

Сергей Шнуров о политической деятельности, бизнесе и мерах по спасению экономики

Forbes
Связь между будущими центрами речи возникла еще у общего предка людей и макак Связь между будущими центрами речи возникла еще у общего предка людей и макак

Пучок волокон, который связывает два центра речи, возник 25 миллионов лет назад

N+1
Виктория Маслова: «Судьба мудрее нас» Виктория Маслова: «Судьба мудрее нас»

Интервью с актрисой Викторией Масловой

Караван историй
«Жужжащие: Естественная история пчёл» «Жужжащие: Естественная история пчёл»

Отрывок из книги «Жужжащие. Естественная история пчёл» биолога Тора Хэнсона

N+1
«Как только карантин отменят, зрители прибегут к нам вприпрыжку». Как культура в регионах переживает пандемию «Как только карантин отменят, зрители прибегут к нам вприпрыжку». Как культура в регионах переживает пандемию

Как музеи и театры собираются выжить в карантин и что ждет их после пандемии

Forbes
От малой до Великой От малой до Великой

Эль Фэннинг. Актриса, начинающий фильммейкер и новая Екатерина II

Glamour
Эмпатия в бизнесе. Почему из сверхчувствительных людей получаются лучшие руководители Эмпатия в бизнесе. Почему из сверхчувствительных людей получаются лучшие руководители

Почему повышенная чувствительность — конкурентное преимущество

Forbes
Илана: «Волшебных пилюль для похудения не бывает!» Илана: «Волшебных пилюль для похудения не бывает!»

Глядя на красавиц «из телевизора», мы думаем, что им всё дано от рождения

Худеем правильно
Как Елизавета II обращалась к подданным — и какие наряды выбирала: разбираем все 5 внеплановых обращений к нации Как Елизавета II обращалась к подданным — и какие наряды выбирала: разбираем все 5 внеплановых обращений к нации

Елизавета II выступала с внеплановым обращением к нации всего пять раз

Esquire
Открыть в приложении