От ударницы труда до бунтарки: как менялись героини российского кино
Героиня с экрана, с одной стороны, служит ролевой моделью, а с другой — отображает реальных женщин, благодаря чему становится узнаваемой для зрителей. Forbes Woman поговорил с киноведом Светланой Смагиной о том, как менялись гендерные стереотипы и как они находили отражение в советском и российском кино
Светлана Смагина — киновед, доктор искусствоведения, ведущий научный сотрудник Научно-исследовательского центра кинообразования и экранных искусств ВГИКа, доцент кафедры киноведения ВГИКа, член правления Союза кинематографистов России. Автор более 30 научных работ по истории отечественного и зарубежного кино.
«Новая женщина»
— Время после Октябрьской революции ассоциируется с женской эмансипацией. Каким было кино того времени и каким идеям оно служило?
— Когда к власти пришли большевики, перед страной стояла задача — построить новый мир. В кино 1920-х все заточено под эту идею: новый мир, новая мораль, новый человек, новая женщина, ее новый образ мышления и новый повседневный имидж. Чтобы произошли глобальные изменения, нужно изменить самую инертную и традиционалистскую сторону общества: полоролевые отношения и семью. К изменениям нужно привлекать женскую часть, ведь женщина рождает не только мир, но и человека, и руководство страны это отчетливо понимало. Становится популярным лозунг, сквозь призму которого нужно смотреть на весь кинематограф 1920-х: «Строить социализм — значит освобождать женщину». Освобождать от патриархальных уз, вырывать из семьи, чтобы женщина принадлежала не мужу или роду, а государству. Так при поддержке государства начала формироваться новая гендерная мифология. Ее центральным персонажем становится «новая женщина»,
— Кто такая «новая женщина»?
— «Новая женщина» — это идеологическая концепция, сформированная государством: финансово независимая и свободная от семейных уз женщина, которая способна наравне с мужчиной строить «светлое будущее». Важнейшей чертой этой женщины становится не только отрицание семейных ценностей, но и то, что ее личная жизнь теперь подчиняется общественной. Важно понимать, что, в отличие от западного феминистского движения, эмансипация в СССР происходила исключительно в рамках пролетарской борьбы. Советской женщине была предложена «единственно верная модель», без права выбора, кем быть: домохозяйкой, матерью или работницей. Женщину вытащили из одной системы и погрузили в другую. И кино 1920-х эти процессы в определенной степени отражает.
— В каких фильмах встречается образ «новой женщины»?
— Есть два очень важных фильма для 1920-х: «Третья Мещанская» (1927) и «Парижский сапожник» (1928). Там появляется женщина, которая беременеет, а мужчины оказываются недостойными ее. Мужчины говорят о высоких идеях нового мира, однако в реальности они не способны нести ответственность ни за себя, ни за свои поступки. В дореволюционном кино, если женщину насиловал какой-нибудь мерзавец, ее сразу объявляли «падшей», после чего ей «ничего не оставалось», как покончить жизнь самоубийством. В этих же фильмах беременная женщина, столкнувшись с низостью любимого мужчины, не боится уйти от него в свободную жизнь. Потому что не боится осуждения и знает, что государство ее защитит и ей хватит сил «поднять дитя» самостоятельно.
Советский патриархат
— Что происходит с образом женщины в кино 1930-х годов? И как меняется ее гендерная роль?
— В 1930-е годы многое меняется. В 1929 году в газете «Правда» выходит статья Сталина «Год великого перелома: к XII годовщине Октября», в которой он провозглашает в качестве государственной программы политику форсированной индустриализации и коллективизации, т.е. фактически новый курс развития страны, приведший к тотальной централизации власти и формированию культа личности Сталина, «отца народов». Утопическому проекту большевиков «освобожденной советской женщины» приходит конец, и начинает формироваться «советский патриархат». Традиционная семья снова объявляется единственно верной формой отношений между полами, ни о каком сексуальном раскрепощении речи больше не ведется. Единственная поправка, что при сохранении традиционного распределения ролей в семье на производстве мужчина и женщина должны быть равноправными работниками. Теперь женщина — это женщина с двойной занятостью.
— Какой-то неприглядный женский образ вырисовывается.
— Напротив! Любопытно, что в кино конца 1930-х годов привлекательной в глазах мужчины становится профессионально реализованная женщина. Если женщина реализована, то она привлекательна. В этом плане показателен фильм «Бабы» (1940) Владимира Баталова. В нем представлена домашняя женщина. Мужу становится с ней скучно, он уходит к какой-то красотке, жена расстраивается, но потом записывается в рыболовную бригаду, становится ударницей труда, про нее пишут в газетах. Ее муж читает эти статьи и начинает ее заново добиваться. Такую героиню мы встречаем и у Ивана Пырьева в «Трактористах» (1939), и у Григория Александрова в «Светлом пути» (1940). Женщина становится привлекательной, если она может обогнать мужчину в трудовом порыве.
Женщина и война
— Как изменился образ женщины в советском кино с началом Великой Отечественной войны?
— Кинематограф 1940-х сильно отличается от фильмов сталинского периода. Важной характеристикой женского образа в этих картинах становится супружеская верность и безграничная любовь к мужу или жениху — именно она будет вдохновлять и «оберегать» бойцов. В фильмах военного периода очень много души, некоего мистицизма. Несмотря на то, что в 1920-е–1930-е происходили гонения на религию, в военном кино 1940-х появляется христианская символика. Образ женщины часто соотносится с образом Богородицы. Иногда даже буквально. В фильме «Она защищает Родину» (1943) Фридриха Эрмлера в рамках одного кадра соединяются образ главной героини и иконы Богородицы. В фильме «Радуга» (1944) Марка Донского несколько героинь создают собирательный образ женщины — образ Богородицы и Родины-матери.
Часто в военных фильмах мужчина и женщина будут иметь связь сердец. Они будут слышать друг друга сквозь время и пространство. До войны такого не было. Любой разговор о душе был запрещен. В 1920-е и 1930-е был блестящий кинематограф, но он больше конструировал реальность, а не отражал. В 1930-е показывали счастливое будущее, его модель, которая на экране уже существовала. В 1940-е заявляется душевная связь между мужчиной и женщиной. Ярчайшим примером такой связи можно назвать фильм Александра Столпера «Жди меня, и я вернусь» (1942). Героиня верила, что ее возлюбленный жив, и он каким-то чудом выживал. К тому же эта героиня очень сильная, и в ней прочитывается образ Родины-матери. А вот подруга той героини утратила веру в мужа, Родину, общую победу. Пытаясь забыться в гулянках, она мистическим образом приводит собственного мужа к смерти в ситуации, далекой от линии фронта.