Насилию бой!
Правда ли, что в мире стало значительно меньше насилия, чем раньше? Является ли насилие главным злом нашей жизни? Возможно ли построить мир без насилия? Мы попытались ответить на эти вопросы, и у нас не очень получилось. Тем не менее кое-какие любопытные выводы сделать все же удалось.
Склонен ли человек к насилию от природы?
Вся имеющаяся у нас в наличии логика подсказывает, что на шкале агрессивности между акулой и пандой человек расположен куда ближе к рыбке, чем к мишке. Наша история – это сплошное выдирание кишок друг у друга, а ярость и гнев преотлично демонстрируют даже грудные младенцы. С другой стороны, человек очень плохо экипирован природой для уничтожения других живых существ, особенно сопоставимых с нами по размерам. Агрессивные, тем более хищные животные обычно великолепно вооружены: зубы, когти, рога, копыта, в крайнем случае – яд. А у нас что? Конечно, мы научились пользоваться орудиями и возместили этим прискорбную малость зубов и хрупкость когтей, но мы же говорим об изначальном состоянии человека. На кого мы могли агрессировать со столь скудным арсеналом? Может быть, нашему виду действительно изначально не присуща агрессия в том смысле, как ее определяет этолог Конрад Лоренц: «злоба, ненависть, ярость»? И даже если мы нападали на мелких животных, то делали это без ярости, а лишь добывая себе пропитание? Известный биолог Виктор Дольник, однако, утверждает, что именно слабое естественное вооружение превратило человека в машину агрессии, особенно агрессии внутривидовой. Дело в том, что большинство хищных или просто опасных животных всегда было вынуждено жестко контролировать свою агрессию. Если бы самцы змей во время споров за самку на самом деле кусали друг друга, то такие змеи очень быстро прекратили бы свое существование как вид. Поэтому змеи просто мерятся длиной и решают спор мирно: более короткий соперник признает себя поверженным и уползает. Хищники, одержимые жаждой убийства, моментально уничтожили бы свою кормовую базу. Поэтому почти единственное существо, которое будет продолжать страстно охотиться на все живое, даже если лопается от сытости, – это домашняя кошка, ее люди целенаправленно выводили и отбирали именно по признаку такой одержимости охотой. Но чем менее опасно существо, тем большую агрессию оно может себе позволить: жесткий контроль гнева в этом случае необязателен для выживания вида. И человек является одним из рекордсменов по скорости выработки гормонов, способствующих ярости и гневу, наши адреналиновые и прочие метаболические механизмы развиты великолепно.
Поэтому, вероятнее всего, ответ на вопрос, являются ли повышенная склонность к насилию и агрессивность нашими видовыми свойствами, будет «да». А кто сомневается, может съездить на Северный Сентинел. На этом индийском острове живет единственное полностью неконтактное племя сентинельцев, которые из-за своего географического положения были оторваны от прочего человечества как минимум последние 60 тысяч лет. Живут они в полноценном каменном веке, в самом что ни на есть первозданном виде, и стремятся уничтожить любого человека, свинью, вертолет или лодку, которые только посмеют приблизиться к их поселениям. Изучают сентинельцев строго с воздуха, стараясь не попасть в зону долета стрел и копий, а миссионеры и прочие авантюристы, пытавшиеся украдкой пробраться на Сентинел со всякими благими целями, нашли свою смерть на здешних берегах. Последний раз так погиб в 2018 году американский миссионер Джон Аллен Чжао, который хотел донести до сентинельцев благую весть Христову, но был подстрелен из лука и потом забит до смерти.
Насколько важным для нашего выживания было насилие?
Чтобы понять причину нашей готовности причинять зло ближнему своему, нужно вспомнить, как у животных обстоят дела с совместным проживанием и сотрудничеством. Да, некоторые животные любят жить большими стадами или стаями. Это практически всегда относится к тем видам, у которых мало проблем с кормом, но много проблем с внешними угрозами. Для травоядных, для многих птиц, для ряда грызунов и, скажем, для рыбоядных млекопитающих типа тюленей постоянное нахождение в большой группе выгодно. Это значительно снижает персональный риск каждой особи стать жертвой атаки хищника, ведь такое количество глаз и ушей позволяет снизить тревожность и пастись более спокойно. А случись что, можно попытаться забить хищника стаей. Так часто делают птицы: множество мелких пернатых бойцов способны отогнать и напугать даже очень крупного хищника.