Книжная полка: Любимые книги поэтессы и писательницы Линор Горалик

EsquireЗнаменитости

Линор Горалик — о «Лолите» как книге про любовь, русской классике и поэтах, навсегда изменивших ее жизнь

Писательница, поэтесса, исследовательница моды и основательница проекта личных историй PostPost.Media Линор Горалик рассказывает о поэзии как средстве борьбы с демонами, признается в любви к Набокову и детективам и объясняет, почему она больше не может возвращаться к "Анне Карениной", которую она раньше перечитывала едва ли не каждый год.

Лиза Биргер

О детском чтении

Я была типичным советским ребенком из интеллигентной, но не диссидентской семьи — я читала взахлеб и много, но по довольно стандартному списку. При этом я страшно благодарна моим родителям и бабушке с дедушкой за то, что они очень рано начали давать мне «взрослые» книги — от Джерома до Мопассана. Я плохо представляю себе, какой бы я была без этого. Что же до детской литературы, я поочередно влюблялась то в одну книжку, то в другую, но есть две, которые нельзя не назвать: одну из них любили и любят очень многие, а вторая, кажется, к сожалению, была не очень распространена. Первая — это «Дорога уходит вдаль» Александры Бруштейн, вся трилогия. Она, конечно, имела для меня огромное значение: сейчас я понимаю, что это был не просто захватывающий «роман взросления», от которого взрослеющему ребенку не оторваться, но и первая книга, которая открыто говорила со мной и о еврейской идентичности, и об истории страны, и при этом — что впоследствии станет для меня предельно важным — была крайне внимательна к повседневности. Я не перечитывала Бруштейн очень давно, но люблю до сих пор.

А вторая книга, которая сразу приходит на ум, — вернее, серия из трех маленьких книжек — называлась «Голубая бусинка». Про девочку с голубой бусинкой на ниточке, и бусинка эта умела исполнять желания. Но, как положено волшебному предмету, ресурсы бусинки были не бесконечны и тратить их надо было с умом. У меня был повод внезапно и недавно о ней вспомнить, читая отличную статью на «Горьком» про экономику волшебства в волшебной сказке; «Голубая бусинка» заставила меня на всю жизнь запомнить важный принцип: никакой внешний ресурс, даже магический и всемогущий, не избавляет тебя ни от личной ответственности, ни от необходимости принятия решений, ни от этических дилемм.

А еще в этой книжке был пес Тобик, и оттуда у меня был воображаемый пес Тобик, с которым я провела все свое детство.

Стихи про меня

В детстве у меня был банальный, общеинтеллигентский круг чтения. Не припомню, чтобы там было что-то радикальное, свое и общественно неприемлемое. Разве что странноватым было, что меня до дрожи интересовали стихи, а больше они в моем окружении не интересовали примерно никого (хотя окружение это было очень читающим). Я помню, например, как в десять лет я в библиотеке пионерского лагеря надыбала журнал, в котором были стихи Вертинского. Меня это совершенно потрясло, я их себе переписывала, и они создали у меня какое-то ощущение туннеля в невероятное; до этого мое столкновение с поэзией ограничивалось поэзией советской и разрешенной, даже до Серебряного века и Блока я еще не добралась (до него оставалось буквально несколько дней в той же библиотеке — и после этого моя жизнь реально изменится навсегда), до Вознесенского и настоящего, не школьного, Рождественского мне оставался год, и в рамках моего читательского опыта Вертинский был откровением свыше: неужели такое бывает? Неужели можно говорить настолько иначе?

И еще, к сожалению, мне было совсем не с кем говорить о стихах, и я приучилась говорить о них сама с собой; только позже, в 14, после переезда в Израиль, у меня появился первый «поэтический» собеседник, мальчик Женя. И он немедленно дал мне Бродского. Это тоже было откровение и удар под дых, и мир никогда не был прежним после этого: все, что я знала о поэзии, оказалось даже не одной двадцатой того, чем поэзия могла быть на самом деле. А ведь при этом до моего реального и сколько-то основательного знакомства и с русской неподцензурной поэзией XX века, и с русской современной поэзией оставалось десять лет. Я думаю, то, что происходило со мной, когда я открывала для себя очередной поэтический голос — будь то лирика Маяковского, «Реквием» Ахматовой, Крученых, Бродский, Вознесенский, Айзенберг или Айги, — было осознанием новых степеней поэтической свободы, со временем сложившееся в ощущение свободы уже абсолютной: поэзия может все, поэзии можно все. Я до сих пор испытываю восхищение, когда тексты того или иного автора вызывают именно это ощущение: «Неужели и так можно?» — «Да, можно», — но чтобы эта свобода оставалась поэзией, нужно такое сочетание большого дара и большой работы, которым остается только восхищаться.

Об отношениях с Набоковым

Я совершенно не могу вспомнить, как именно и при каких обстоятельствах мне попала в руки «Лолита»: мне было лет 16, в этот период читаешь взахлеб все, до чего можешь дотянуться. У меня была совершенно прекрасная компания, много читающих друзей, мы одалживали друг другу книги из наших переехавших с нами из страны в страну библиотек. И я помню, что «Лолита» была для меня книгой, благодаря которой я поняла, как для меня устроен некоторый определенный род любви, уже к тому моменту случавшийся со мной. Не к маленьким девочкам, слава богу, и не подразумевавшей насилия над другим ни в каком смысле. И это было болезненное, стыдное и важное понимание. Еще один набоковский роман, «Защита Лужина», станет для меня вторым ключом к истории про эту все отдающую и всего требующую взамен искаженную любовь. Для меня до сих пор «Лолита», при всей ее сложности и двойственности, великий и страшный роман о неразделенной обсессивной любви, муке и бессилии, которые были мне так знакомы. Я перечитываю «Лолиту» часто и знаю, кажется, кусками наизусть. Есть такое чувство, как «страх перечитывания», очень многим наверняка известное, когда ты боишься браться за книгу, которая была тебе дорога, потому что боишься, что она тебя разочарует. Так вот, у меня никогда не было с Набоковым ничего подобного: чем больше и дальше я его читаю, тем больше я его люблю.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Британская журналистка — о смешном Гоголе и серьезном Тарковском Британская журналистка — о смешном Гоголе и серьезном Тарковском

В издательстве Individuum вышла книга «Саморазвитие по Толстому»

РБК
Каникулы и праздники: как сохранить мир для детей и родителей Каникулы и праздники: как сохранить мир для детей и родителей

Праздники — во всех отношениях горячее время

Psychologies
Путь «диктатора» Путь «диктатора»

Почему князь Трубецкой не пришёл на Сенатскую площадь?

Дилетант
Квартира с летним настроением, 39 м² Квартира с летним настроением, 39 м²

Неординарное оформление в летнем стиле для небольшой квартиры

AD
Краткая история бесплатной юридической помощи Краткая история бесплатной юридической помощи

Автор-аноним рассказывает о судебной системе Великобритании

СНОБ
Мария Туровец: Постсоциалистические страны 30 лет спустя. Какие у них общие нормы и ценности Мария Туровец: Постсоциалистические страны 30 лет спустя. Какие у них общие нормы и ценности

Что по прежнему сравнивает постсоциалистические страны?

СНОБ
Ми-ми-мишные убийцы: чем опасны домашние животные Ми-ми-мишные убийцы: чем опасны домашние животные

За ми-ми-мишностью скрывается целый ряд потенциально опасных заболеваний

Популярная механика
Голливуд 2.0 Голливуд 2.0

В 2020 году Дженнифер Лопес выйдет замуж, а Джеймс Бонд – на пенсию

StarHit
Операция «С Новым годом!» Операция «С Новым годом!»

Новый год для пластических хирургов — высокий сезон

Glamour
Светлана Белова, Swarovski — о грядущем Рождестве и стратегии в России Светлана Белова, Swarovski — о грядущем Рождестве и стратегии в России

Светлана Белова, Swarovski — о конкурентных преимуществах и планах на год

РБК
Плавучий институт: как устроено российское судно «Академик Мстислав Келдыш» Плавучий институт: как устроено российское судно «Академик Мстислав Келдыш»

Судно «Академик Мстислав Келдыш» не остается подолгу в порту своей приписки

Популярная механика
Как ребенок становится нарциссом? Как ребенок становится нарциссом?

Психолог рассказывает, как происходит нарциссическая адаптация

Psychologies
Неуверенность в лучшем. Почему власть и народ по-разному чувствуют реальность Неуверенность в лучшем. Почему власть и народ по-разному чувствуют реальность

В Кремле не уверены, что народ ощущает реальные перемены к лучшему

СНОБ
5 причин поехать в Тунис зимой 5 причин поехать в Тунис зимой

В Тунисе есть что посмотреть, где погреться и чем себя побаловать

Лиза
Александр Бренер: Ева-пенетратор, или Оживители и умертвители Александр Бренер: Ева-пенетратор, или Оживители и умертвители

Отрывок из новой книги художника и писателя Александра Бренера

СНОБ
Как правильно питаться зимой для здоровья и поддержания тонуса Как правильно питаться зимой для здоровья и поддержания тонуса

Как оставаться в форме в пору застолий и дефицита витаминов

Cosmopolitan
Как модные бренды осваиваются в TikTok Как модные бренды осваиваются в TikTok

Если вы ничего не знаете о TikTok, то вы тот, кому молодежь кидает «ок, бумер»

GQ
Это вам не сказка: как сейчас выглядят герои рождественских фильмов Это вам не сказка: как сейчас выглядят герои рождественских фильмов

Как сейчас выглядят и чем занимаются звезды наших любимых рождественских фильмов

Cosmopolitan
Обманчивый успех самого дорогого IPO: что скрывается за фасадом Saudi Aramco Обманчивый успех самого дорогого IPO: что скрывается за фасадом Saudi Aramco

Прошел первый этап IPO самой дорогой компании в мире Saudi Aramco

Forbes
На всякий морозный: какие телефоны не боятся холодов? На всякий морозный: какие телефоны не боятся холодов?

Как выбрать телефон, который выживет российские в морозы

CHIP
Звёзды, которые скрывали смертельный диагноз — от Мирославы Думы до Эмилии Кларк Звёзды, которые скрывали смертельный диагноз — от Мирославы Думы до Эмилии Кларк

В мире, где балом правит успех, мало кто хочет выглядеть жалким и несчастным

Cosmopolitan
Квартира с антикварной мебелью, 92 м² Квартира с антикварной мебелью, 92 м²

Заказчица мечтала о "парижской" квартире, но поняла, что русский стиль ей ближе

AD
Алия Григ: Алия Григ:

Алия Григ (Прокофьева) — о "космическом будущем" и о проектах в США

Cosmopolitan
Особенности национального фитнеса Особенности национального фитнеса

Виды зимнего фитнеса, которые помогут постройнеть без затрат и усилий

Худеем правильно
7 самых неловких кинопоцелуев десятилетия (за них было немного стыдно) 7 самых неловких кинопоцелуев десятилетия (за них было немного стыдно)

Романтические моменты, о которых все предпочли бы забыть

Playboy
Семейная ценность Семейная ценность

Дочь директора ГУМа Софию Гугуберидзе после учебы отправили в Тбилиси

Tatler
Современная одежда, позаимствованная из военных времен Современная одежда, позаимствованная из военных времен

Культуролог Ольга Вайнштейн уверяет, что современная мода многим обязана войне

Esquire
Все свои Все свои

Семь инсайдеров модной индустрии превратили свой опыт в семь камерных марок

Vogue
Мифы о питании, которые разрушились в 2019 году Мифы о питании, которые разрушились в 2019 году

Многие пищевые привычки можно смело отпустить вместе с уходящим годом

РБК
Писатель Давид Гроссман — о стендапе в Израиле и притягательности зла Писатель Давид Гроссман — о стендапе в Израиле и притягательности зла

Давид Гроссман: как юмор становится главным оружием в борьбе со страхами

РБК
Открыть в приложении