Александр Аузан: «Измерение качества образования — фантастически сложная задача»
Александр Аузан — доктор экономических наук, декан экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. Осенью 2021 года на сайте Forbes в рамках совместного проекта с изданием Arzamas вышла серия его колонок «Культурные коды экономики». Мы поговорили с Александром Аузаном о том, как культура, влияя на институты, тормозит модернизацию, могут ли технологии изменить это и почему рассматривать образование как рынок — плохая идея.
В 2020 году журнал Nature объявил, что планирует ввести должность редактора по экономике, объясняя это тем, что «экономисты и ученые-естественники сближаются» и «больше экономистов, чем когда-либо, преодолевают дисциплинарные барьеры». В качестве примера такого сближения приводилась статья 2011 года, в которой для исследования рисков и уязвимостей глобальной финансовой системы использовались методы моделирования инфекционных заболеваний. Но разве экономика не была всегда на стыке дисциплин?
Все так. Неслучайно метод, лежащий в основе исследования экономистов Янна Алгана и Пьера Каю, которые в 2010 году смогли выделить воздействие культуры на внутренний валовой продукт, называется эпидемиологическим. Они сопоставляли ценности и поведенческие установки людей из разных волн миграции в США, а сами эти волны похожи на то, как распространяется эпидемия.
Аналогий можно привести много. Биолог Александр Марков делал у нас на факультете несколько докладов, рассказывал об эволюционных процессах и сам удивлялся, насколько биологическая и экономическая терминологии аналогичны.
Поговорим о том, без чего не может быть науки, — об образовании. Еще недавно и тем и другим на уровне государственного управления занималось одно министерство. В 2018 году оно разделилось на Министерство науки и высшего образования и Министерство просвещения. С институциональной точки зрения у этого есть какой-то эффект или это чисто техническое решение?
На мой взгляд, это политическое решение, потому что два министерских кресла больше, чем одно. Я не вижу каких-то серьезных оснований для разделения Минобрнауки и Министерства просвещения. У нас большая доля выпускников школ поступает в вузы, это, по существу, одна система. Кстати, из-за этого в свое время изменилась школа, потому что, когда в университеты поступал только, условно, 1% выпускников, она готовила людей к жизни. А теперь готовит к поступлению в вуз.
В целом образование довольно формализованная сфера. Как она себя чувствует в обществе, где доверие к институтам чрезвычайно низко, зато силен запрос на неформальные отношения?
Давайте учтем, что в русском языке слово «институт» одновременно обозначает организацию и правило (по-английски institute и institution).
Образование — это, конечно, определенный набор правил, которые, как и любые другие правила, люди стараются обойти. Получить диплом, не учась, исправить плохую оценку. Здесь проявляется низкий спрос на институты. Я считаю чрезвычайно важным международное исследование об отношении к списыванию (Ян Магнус, Виктор Полтерович, Алексей Савватеев, Дмитрий Данилов, «Отношение к списыванию: межстрановой анализ», The Journal of Economic Education, 2002. — Forbes Life), оно упоминается в самой первой колонке из серии «Культурные коды экономики». В российском образовании положительное отношение к ситуации, когда один студент дает другому списать, — это серьезная проблема, потому что в этом случае мы не можем рассчитывать, что у нас будут высококонкурентная экономика, независимый и справедливый суд, защищенная интеллектуальная собственность, которая необходима для креативной экономики, и так далее.