Пока играет Вальц
Кристоф Вальц и грает в кино самых обаятельных злодеев. По просьбе Esqui re кинокритик Никита Смирнов выяснил, найдется ли в 2020-м место этому подчеркнуто старомодному австрийцу, считающему журналистов дураками, а смартфоны – чумой?
24 февраля 2013 года с разницей всего в час на сцену театра «Долби» в Лос-Анджелесе поднялись два австрийца; оба покидали ее уже с «Оскаром» в руках. Для старшего, Михаэля Ханеке, мастера стерильного, провокативного кино, это была первая статуэтка. А вот его соотечественник Кристоф Вальц уже выходил на эту сцену три года назад – получать статуэтку за роль полковника Ганса Ланды в фильме «Бесславные ублюдки» Квентина Тарантино. Ханеке – сухопарого, застегнутого на все пуговицы, даже лицо прячущего за косматой седой шевелюрой, густыми бровями и колючей бородой, – до той секунды было трудно представить держащим в руках главную буржуазную премию в мире. Единственный раз, когда Ханеке приехал в США снимать фильм, он покадрово воспроизвел собственную австрийскую картину. В Голливуде так шансами не разбрасываются. 56-летний Вальц с гладковыбритым мальчишеским лицом, напротив, между первой и второй статуэткой выстроил карьеру в Штатах, приобрел резиденцию в Лос-Анджелесе, покорил вечерние шоу, раздал интервью глянцу и собрал роли отъявленных злодеев, маленьких людей и типов неоднозначных.
Двух триумфаторов вечера разделяло, на первый взгляд, все, а объединяла лишь национальность. Однако есть в их биографии и общее. В юности Ханеке собирался стать не режиссером, а пианистом. Его отговорил отчим, известный композитор и дирижер Александр Штейнбрехер: он сказал, что Михаэлю недостает таланта, уж отчим-то в этом разбирается. Возможно, так мы и получили Ханеке-режиссера, а не Ханеке, мрачно разминающего длинные пальцы перед концертом. Кристоф Вальц с детства мечтал стать оперным певцом (что очень по-венски). Он даже поступил в Венский университет музыки и исполнительского искусства. Однако голоса не хватало, и с мечтой пришлось проститься. И хотя мы не знаем, кто объяснил Вальцу про голос, одно известно доподлинно: в эти годы его отчимом тоже был Александр Штейнбрехер.
Дремлющий агент
Бросив оперу, Вальц впервые оказался в США, где учился актерскому мастерству у двух легендарных педагогов, Ли Страсберга и Стеллы Адлер. Это был конец 1970-х: Нью-Йорк, романтический и опасный, балансирует на грани банкротства. В один год выходят оды-антиподы, «Манхэттен» Вуди Аллена (о романтическом) и «Воины» Уолтера Хилла (об опасном); а в это время молодой Кристоф Вальц гуляет по тем же улицам, но, по собственным словам, «не видит НьюЙорка за женщинами». Кое-чему он точно научился: Адлер внушила начинающему артисту, что анализировать и понимать текст сценария – это его работа и полагаться на режиссера не стоит.
Еще до отъезда он впервые попал в международный кинопроект. Западногерманские продюсеры захотели снять пиратское продолжение военного «Железного креста» на медные деньги. Несколько кадров с артистом вырезали при монтаже, но сегодня они доступны на YouTube. Вальц играл роль нациста.
Когда Вальц вернулся в Европу, у него стало получаться. Главная роль в комедийном сериале «Пароль «Чикаго» (1979), в мрачной «Стойке на голове» (1981) – об ужасах пребывания в психиатрической лечебнице. Его юного героя пичкают таблетками, допрашивают, истязают: полиция отчего-то уверена, что он принимает все виды наркотиков и должен сдать своих продавцов. «Назови нам хотя бы одно имя». – «Джон Леннон». В том же году Вальц играет Тристана в картине «Пламя и меч». В эти годы он выглядит озорным и невинным, проницательным и глуповатым. Его мужественный подбородок оттеняет субтильную фигуру и невысокий рост. Его глаза ярко горят в цветном «Пароле…» и выразительно гаснут вместе с цветом в «Стойке…» Его голос натренирован брать низкие ноты, но может звучать звонко и зазывно. В каком-то смысле он идеальная молодая звезда. По щелчку пальцев он стирает с лица всякие следы жизненного опыта, чтобы оставить лишь незамутненное мальчишество, и наоборот.
Однако дальше следует взросление, а с ним обволакивающее ничто – точнее, много всего, что в биографиях перечисляется короткой строкой. Эпизоды на ТВ. Работа в театре. Тщетные попытки пробиться в британские шекспировские постановки (не вышло, театральный шовинизм – это великая сила). Участие в англоязычных фильмах – роли почти первого плана: поставь еще одно-два имени в начальные титры, и добрались бы до твоего, но нет, прости, только упоминание в финальных. Вальц, как принято говорить в народе, «мелькал».