«Черные гуси» и «Баллада о мальчике по имени Ножниц» Марианны Лаптевой

EsquireКультура

Мрачные сказки

Евгений Бабушкин

Говорят, взрослая литература должна быть про оторванную ногу, а детская – про сахарную вату. Но можно совмещать. В Муми-долине живут обсессивный невротик Хемуль и Филифьонка с паническими атаками. В Сказках Марселя Эме фермеры пашут на дочках, превратившихся в скот. Герои Гайдара беззащитны, как дети, – потому что у них не было детства.

Марианне Лаптевой 33 года, у нее четверо. Ее герои – дети на краю катастрофы. «Черные гуси» похожи на гайдаровскую «Голубую чашку» – в них столько же тихой любви и скрытой угрозы. Это рассказ-побег, и причина побега спрятана в нем так же, как дети прячут секретики. «Баллада о мальчике по имени Ножниц» – готическая история о маленьком маньяке, больше остросюжетная поэзия в духе Сваровского, чем проза. Но оба эти очень разных текста можно прочитать ласковым голосом, чтобы спалось без кошмаров. Потому что такой и должна быть детская литература.

Черные гуси

Мы вышли из вагона, у нас был телескоп в тубусе и рюкзак. Поезд, весь раскрашенный и старый, загремел по рельсам. Мы шли по мокрой утренней траве, я тащила телескоп Соли, а Соля несла котенка. Она подобрала его в какой-то деревне. Тараторила, что спасла. Соля, толстая, шла медленно и немного косолапила. Ее кудряшки висели над ушами, как китайская лапша.

Я не знала, на какой станции мы вышли, искала дорожные знаки, а Соля ныла, что хочет есть.

– Арбуз!

– Потерпи.

– Хочу арбуз!

– Придем в город – поешь.

– Я сейчас хочу!

– Сейчас нету.

– А ты найди!

– Соля!

– Найди! Найди! Найди!

Воет.

– Что ты как маленькая.

– Сама ты маленькая, а я большая.

– Большая, вот и не ной.

Дорога огибала гору и уходила вверх. Гора, обтянутая железной сеткой, тени не давала. С нее сыпались камешки. Мы шли по обочине вдоль обрыва. Внизу холмы, поросшие лесом, торчали как брокколи. На лугах коровы лежали в траве и в цветах и млели.

Соля запела:

– Жили-были две королевы,
Две королевы.
Домик красивый, домик белый,
В домике жили котик и собачка,
В домике жили стульчики и тарелочки
И гуси жили, красивые гуси…

Я ногу натерла!

Соля отстала и плелась позади. Пришлось вернуться за ней.

– Выброси ты кота этого! Может, он вшивый. Чем кормить его будешь?

– Не выброшу! Я тебя выброшу!

Котенок совсем развалился, хвост повис. Наверное, дурел от жары.

– Пить хочешь?

– Я котенку дам.

Черный тубус нагрелся, жег ногу. Дорога стала узкой и изгибалась, как раздавленная змея. Ни людей, ни машин. Мы были одни.

К полудню мы совсем скисли. Одежда поприлипала, губы высохли. Соля выпила всю воду назло мне. Села на корточки, уткнулась носом в котенка и чтото ему гудела.

– Идем, Соль! Ну идем же! А-ну вставай! Нам только до города, а там…

Голова у меня горела, в глазах было мутно, от пота во рту кисло. Воздух вокруг дрожал и стягивался, будто дышишь в горячее одеяло. Не помню уже, как упала, но вдруг оказалось надо мной небо. И только одно зыбкое облачко – мазок белой краски. Потом почудился мне звук мотора, а может, катера. Гул, похожий на волны. И чье-то лицо кирпичное с большим носом. И кто-то вылил на меня воду и тащил куда-то, и вот сидим мы с Солей в огромной кабине фуры, Соля жует пирог.

– Как зовут твоего котенка?

– Котенок.

– А имя?

– Это имя. Котенок. А вас как зовут?

– Нико.

– Вы нас до города довезете?

– А то!

За рулем сидел мужик в майке и потертом комбинезоне. У него был большой блестящий лоб, уходящий в залысину, и нос с жирной родинкой. Белая щетина на подбородке и толстых щеках торчала злодейски. Он курил и все время плевал в окошко. Ничего хорошего, в общем.

– Куда мы едем? – спрашиваю.

А он:

– В город. Вам же в город надо? Тебя как зовут?

Я промолчала.

– Лиза! Лиза!

Я шикнула на Солю, а ему говорю:

– Остановите. Мы сами доберемся.

– Ну уж нет, – отвечает, – сказали до города, так до города. Я вас не брошу.

И Соля, глупая:

– Дядя нам помог! Ты упала, он поднял. Давай мы с ним поедем, пожалуйста!

Ну какая же дурочка! Я скривила лицо, а руки ко рту прижала.

– Ой тошнит! Тошнит! Остановите!

От резкого торможения мы чуть не влетели в лобовушку. Я выскочила, не заметив подножку. Соля за мной. Испугалась. Я встала за куст. Молчи, говорю, бежим! И пока мужик курил, мы перебежали дорогу позади фуры и нырнули в кусты. Неслись вниз через камни, спотыкались, царапались в зарослях. Соля несла котенка за шкирку, он висел безвольно, как плюшевый.

Мы сбежали со склона и оказались в лесу. Елки в нем росли густо, всюду висели ветки зелеными занавесками. Было прохладно и так свежо, что я никак не могла надышаться. Идти по сухим иголкам мягко и весело, Соля взбодрилась и стала петь.

– Жили были две королевы,
Две королевы,
Был у них домик, был у них дворик
И качеля.
Был у них стол,
Был у них чайник,
Была кровать.
И шкаф,
И тарелки,
И лошади были,
И гуси были, красивые гуси,
И собака была…

И тут я остановилась и по лбу себя хлопнула.

– Ах ты, елки зеленые!

– Ты чего?

Соля глаза на меня выпучила, а потом поняла.

– А тубус! А вещи! А телескоп мой! Где?

– У дядьки того в машине остались.

И тут она как завоет. А я что. Покусала губы, идем, говорю, ну его, тот телескоп. Тащить еще.

Пошли мы дальше. Соля хлюпает носом, бурчит про меня гадости. Я молчу. И вдруг слышу что-то за елками.

– Соль, смотри, там ручей!

Он начинался где-то высоко на горе и лихо спускался вниз, ударяясь о камни.

Я стащила горячие кеды и встала на мох. Потом запрыгала по камням к озеру. В нем рыбки носились жирными запятыми, на дне сверкали камешки. Я зашла в воду по колено. Соля полезла за мной. Котенка оставила на пеньке. Я плеснула в Солю водой. Она надулась сначала, но потом бросила в меня клочок мха.

Мы вопили на весь лес как дурные, и все кругом сияло, и солнце, уже совсем не злое, мягко сквозило в ветках.

Потом мы полезли вверх вдоль ручья и нашли старую водяную мельницу. Она стояла полуразрушенная, два этажа и стеночка третьего.

– Замок! Замок!

Соля побежала по каменной лестнице, поросшей мхом. Я оглядела здание. Обычная развалюха, лианы зашторили так, что и стен не видно. А доски внутри совсем прогнили.

– Это же замок спящей красавицы!

Рядом валялось разбитое каменное колесо. Соля улеглась на него, глаза закрыла, руки пухлые на груди сложила, как мертвая.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Тимоти Шаламе Тимоти Шаламе

Правила жизни актера Тимоти Шаламе

Esquire
Как построить телескоп Как построить телескоп

«Когда я заглянул в свой телескоп, я лишился дара речи»

Популярная механика
Шоу. Лига кулачных боев Шоу. Лига кулачных боев

Лига кулачных боев Hardcore развернулась в серию реалити-шоу

Esquire
Луи-Филипп: король баррикад и олигархов Луи-Филипп: король баррикад и олигархов

«Король-буржуа» оказался последним Бурбоном на троне Франции

Дилетант
Михаил Горбачев Михаил Горбачев

Правила жизни Михаила Горбачева

Esquire
Польские археологи раскопали на вилле центуриона древнеримскую посуду Польские археологи раскопали на вилле центуриона древнеримскую посуду

Археологи обнаружили набор качественной глиняной посуды в доме центуриона

N+1
Полторы минуты славы Полторы минуты славы

Продюсер звезд российского TikTok рассуждает о будущем молодых инфлюенсеров

Esquire
15 стыдных вещей, которые делает каждая женщина 15 стыдных вещей, которые делает каждая женщина

Ни одна девушка в этом не признается

Maxim
В натуре разборки В натуре разборки

Что происходит с косметической империей бизнесмена Андрея Трубникова?

Esquire
Евгений Гришковец — о «Живом журнале», хейтерах и о том, как интернет мешает ремеслу Евгений Гришковец — о «Живом журнале», хейтерах и о том, как интернет мешает ремеслу

Евгений Гришковец — чему его научил ЖЖ?

Esquire
Инвестиционный поход Инвестиционный поход

Важен баланс между стабильностью и риском

Esquire
Культовые предметы советского дизайна. Почему нам так дорог фотоаппарат «Зенит» Культовые предметы советского дизайна. Почему нам так дорог фотоаппарат «Зенит»

Рассказываем об истории фотоаппаратов «Зенит»

СНОБ
Жан Бодрийяр Жан Бодрийяр

Правила жизни Жана Бодрийяра

Esquire
17 эффективных способов снизить стресс 17 эффективных способов снизить стресс

Все мы иногда попадаем в ситуации, которые выбивают нас из колеи

Psychologies
Влияние Влияние

Как полёт Юрия Гагарин вдохновил человечество и изменил культуру

Esquire
Мнение: как PowerBook от Apple изменил все ноутбуки 30 лет назад Мнение: как PowerBook от Apple изменил все ноутбуки 30 лет назад

Стивен Синовски вспоминает прошлое

VC.RU
Песня про счастливого Песня про счастливого

Не более полутора минут – столько уйдет на чтение этого рассказа

Esquire
Олеся Новикова Олеся Новикова

Новой (долгожданной!) примой Мариинского стала хрупкая красавица Олеся Новикова

Собака.ru
Ed-Tech. Онлайн-образование Ed-Tech. Онлайн-образование

Как зарабатывать на пробелах государственной образовательной системы

Esquire
Книги, которые изменят вас в лучшую сторону Книги, которые изменят вас в лучшую сторону

Эти книги заставляют посмотреть на жизнь иначе, заново понять, кто такой лидер

Популярная механика
Марк Цукерберг Марк Цукерберг

Правила жизни создателя Facebook Марка Цукерберга

Esquire
Дочки-матери Дочки-матери

Известные девушки, их мамы, сестры и дочери рассуждают на тему возраста

Grazia
Эдгар Райт Эдгар Райт

Правила жизни кинорежиссера Эдгара Райта

Esquire
Подтяни плейлист! Ученые нашли идеальные песни для сложных тренировок Подтяни плейлист! Ученые нашли идеальные песни для сложных тренировок

Секрет спортивных побед – в правильном плейлисте

Cosmopolitan
А был ли мальчик? А был ли мальчик?

Джастин Бибер вступил в опасный для американских артистов возраст 27 лет

GQ
«К черту мое лицо». Кто делает маски Канье Уэсту и зачем он их носит «К черту мое лицо». Кто делает маски Канье Уэсту и зачем он их носит

Рассказываем о других фантасмагорических головных уборах Канье Уэсту

РБК
Дорогое наследство Дорогое наследство

Почему держать на своем счету американские бумаги — худшее из возможных решений

Forbes
Новый русский Гарвард. Как создать успешное профессиональное сообщество из тех, кто только учится Новый русский Гарвард. Как создать успешное профессиональное сообщество из тех, кто только учится

Зачем нужны и как создаются новые объединения учащихся в России

СНОБ
Вечно живые Вечно живые

Зинаида Пронченко не любит онлайн, но готова с ним примириться

GQ
«Общество так называемых людей мне противно» «Общество так называемых людей мне противно»

Как Николай Миклухо-Маклай хотел сделать папуасов русскими

Наука
Открыть в приложении