Траектория упадка: США на Ближнем Востоке
Американская политика на Ближнем Востоке вступает в новую, соответствующую снижению глобального статуса США эпоху
Несмотря на усилия Дональда Трампа укрепить сверхдержавные позиции в мире, эти позиции медленно, но неуклонно слабеют. Америка остается и в обозримом будущем останется сверхдержавой, но находящейся на траектории упадка.
Пожалуй, нигде этот упадок и снижение влияния не являются столь очевидными, как на Ближнем Востоке. Американское вторжение в Ирак обернулось дестабилизацией и ростом влияния Ирана. Реагируя, США не смогли взять эти процессы под контроль и даже усугубили ситуацию. Вмешательство в Ливии и Сирии, выход из ядерной сделки с Ираном, отсутствие серьезных попыток остановить войну в Йемене — важные звенья американской политики. Ранее внушавшее тревогу противостояние Ирана и Саудовской Аравии достигло нового порога опасности. Успешная атака патронируемых Ираном хуситов против Saudi Aramco способна привести к новой эскалации в регионе.
Ситуация последних лет уменьшает возможности США. Главные союзники Вашингтона — Израиль, Турция, Саудовская Аравия и Египет — остро ощущают снижение американского влияния и стремятся укрепить отношения с Россией, Китаем и друг с другом. Америка подходит к осознанию реальности методом проб и ошибок. Происходит это по-трамповски. Сначала объявляется о решительном сокращении участия США в регионе как несоответствующем целям America First. Затем, не менее решительно, под давлением обстоятельств провозглашается возвращение в регион с общим существенно пониженным влиянием в сухом остатке.
Мы наблюдали за этой траекторией в Сирии и Афганистане. От предвыборных призывов снизить участие Америки в регионе Трамп перешел к идеям создания нового НАТО на Ближнем Востоке — разумеется, за счет укрепления военных связей с союзниками. А сегодня мы имеем фактическое нежелание Трампа вмешиваться в конфликт Ирана и Саудовской Аравии. Новые санкции и планы Пентагона отправить в регион эсминец и дополнительные комплексы ПВО Patriot вряд ли меняют дело. Эксперты уже отметили: ничто так не дискредитирует военно-воздушные возможности США, как асимметричная атака низколетящих, сравнительно дешевых в изготовлении дронов, способных поразить цель вопреки защите сверхсовременных (и сверхдорогостоящих) американских комплексов ПВО. Атака чрезвычайно усложняет возможности военного ответа, меняя сам характер противоборства в регионе.
На особом треке — ситуация с Ираном. Здесь уйти не удастся: силен страх нуклеаризации региона, есть намерение остановить подъем «радикального» Ирана, прочны связи с Израилем. Поэтому поднимается планка угроз, чтобы затем, путем диктата, пусть не в желаемой Трампом степени, укрепить позиции США. Так или примерно так развивались отношения с Северной Кореей, Китаем, Мексикой и Венесуэлой. Далеко не везде получилось, но попробовать попытались. В отношениях с Ираном мы помним о решительном выходе Трампа из ядерной сделки с ужесточением санкций и угрозами военного вмешательства. Ответом Тегерана стала эскалация атак дронов, включая, возможно, и последнюю против Saudi Aramco. А ведь Трамп уже начал было готовить вторую фазу политики влияния — уволил своего советника по национальной безопасности Джона Болтона и вбросил в публичное пространство идеи смягчения санкций и переговоров с президентом Ирана Хасаном Рухани. Увы, фиаско. Вновь возникла угроза войны, введены новые санкции, предпринимаются попытки сформировать антииранскую коалицию в регионе.
Вместо рационального переформатирования политики мир сталкивается с конвульсиями эмоционально трудной адаптации США к новым реалиям. Характер этой адаптации объясняется снижением потребности Америки в ближневосточной нефти, подъемом других держав и личностью президента США. В отличие от Болтона и военных «ястребов» в Вашингтоне, Трамп стремится оказывать давление на конкурентов прежде всего методами политического и экономического шантажа. Это не означает, что война в период его президентства невозможна. В апреле 2017 года он подошел к ней достаточно близко, пожелав «наказать» Иран и Россию в Сирии. По иронии, именно военные, в частности глава Пентагона Джеймс Мэттис, смогли донести до президента последствия такого поведения.
Для России, если отвлечься от нервирующего стиля Трампа, снижение влияния США на Ближнем Востоке не самая плохая новость, если при этом соблюдены некоторые условия. Главное из них — готовность Америки не мешать, не вставлять палки в колеса, а лучше помогать в стабилизации региона. У Москвы и Вашингтона немало общих целей на Ближнем Востоке, связанных с ядерным нераспространением, политической стабилизацией и уничтожением очагов терроризма. В активе двух стран и проявившаяся в Сирии готовность военных координировать свои действия.
Остаются, правда, сверхдержавные амбиции Америки и ее психологическая неготовность быть «одной из» в решении вопросов мирового порядка. Не только Барак Обама, но и Дональд Трамп не раз саботировали действия России и Ирана в целях демонстрации своих возможностей. США отнюдь не отказались от стремления влиять на военно-политическое и энергетическое развитие региона. Важную роль играет и американская внутренняя политика, в которой влиятельны верящие в войну группировки. Поэтому ожидать реально партнерских действий от Вашингтона было бы утопией. Но возможно постепенное установление «красных линий» в действиях основных держав региона. В случае успеха их соблюдение постепенно могло бы перерасти в свод норм по достижению региональной стабильности и безопасности.
Политика России, состоящая в поддержке здоровых инстинктов Трампа при демонстрации готовности к жесткому отпору возможной агрессии, уже принесла свои плоды. Если такие инстинкты способствуют снижению роли США при укреплении международного взаимодействия и баланса сил на Ближнем Востоке, то они вполне сообразуются с интересами России и вписываются в общемировой тренд децентрализации.
ТАСС
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl