Василий Ян глазами Дмитрия Быкова

ДилетантКультура

Василий Ян

1.

Если бы Василий Янчевецкий (1875– 1954) ничего не написал, он всё равно вошёл бы в историю литературы как любимый преподаватель двух Всеволодов — Вишневского и Рождественского, учившихся в Первой Петербургской гимназии, ныне школа 321, что на углу Правды и Социалистической. Он преподавал историю и обладал чудесным даром рассказывать о героях прошлого как о личных знакомцах. Страницы учебников или источников делались прозрачными, сквозь них становилось видно — эффект, доступный лишь избранным учителям. Третий Всеволод — Иванов — был его подчинённым и учеником в газете «Вперёд», издававшейся на территории колчаковцев и кочевавшей вместе с ними. Возможно, Янчевецкого запомнили бы как основателя скаутского движения в России (просуществовавшего с 1911 по 1922 год и вроде как возродившегося в виде движения юных разведчиков). Кто-то помнит его как создателя первого российского школьного журнала «Ученик», сочинявшегося им примерно наполовину — но наполовину всё же состоявшего из детских рассказов и корреспонденций; журнал этот продержался с 1911 года до 1915-го. Он побывал также разведчиком, журналистом, путешественником, финансистом, живописцем, играл на рояле, сочинял музыкальные и драматические пьесы — и сделался наконец писателем, лауреатом Сталинской премии первой степени, что для бывшего колчаковца поистине превосходный результат. Почти 80 лет его жизни вместили четыре брака, десятки азиатских путешествий, утрату почти всех родственников — но после всех ударов он с фантастическим упорством поднимался, осваивал новую профессию, находил новую жену, открывал новую литературную манеру. Умер он патриархом отечественной романистики, автором фундаментальных романных серий о Батые, Чингисхане и святом Александре Невском. В семидесятые его книги добывались с трудом, выменивались на макулатуру — был такой советский способ обзаведения книжным дефицитом; сегодня он, как и большинство советских эпических авторов, почти забыт, ибо исторические его концепции сильно зависели от требований эпохи, — но, кажется, настало время для его педагогических и геополитических трудов: достаточно вспомнить, что его книга «Воспитание сверхчеловека» открывается тезисами «Россия окружена врагами, которые ведут борьбу постоянно» и «Овечьи добродетели погубят Россию. Будущее принадлежит сильным и нападающим».

«Воспитание сверхчеловека». Обложка издания 1908 года

Человек был страстный, бурно заблуждающийся и совершенно неубиваемый. Если попробовать отделить зёрна от плевел, моды от убеждений, конформизм от выстраданных убеждений, — можно увидеть оригинального мыслителя, интересного педагога и чуть ли не первого идеолога России будущего.

С педагогической его ипостаси мы и начнём, ибо первая его книга — своеобразная программа воспитания идеального россиянина переходной эпохи. Конечно, «Воспитание сверхчеловека» (1908) вдохновлена Ницше и носит следы рабского подражания ему, но там есть чем воспользоваться: Янчевецкий неоспоримо прав, говоря, что стройной и оригинальной системы воспитания в России ещё нет. Иное дело, что геополитика — к тому же в атакующем, агрессивном стиле, — не лучшая база для такого воспитания; но к этому программа не сводится, она шире. Мы смотрим на «Воспитание» глазами людей, проживших финал ХХ века и помнящих его середину, мы примерно себе представляем, чем кончилась проповедь агрессивной борьбы за жизненное пространство, — но для начала прошлого столетия книга Яна невинна, она вполне в русле тогдашних представлений о пороге, ступеньке, к которой подошла человеческая эволюция. И эволюция эта в самом деле должна бы породить сверхчеловека — беда в том, что этих людей модерна бросили в топку двух мировых войн, вследствие чего модернистский рывок состоялся гораздо позже и совсем не в том виде, в каком предполагался. Вместо человека, свободного от предрассудков, появился человек, отягощённый двойным бременем этих предрассудков, боящийся прогресса больше, чем застоя; фашизм скомпрометировал всё, о чём говорит Янчевецкий, — а говорит он не только о геополитике, не только об агрессивной, набирающей силу Азии, не только об одряхлении Европы (о котором, кстати, говорили не только протофашисты вроде Шпенглера, но и христианские мыслители вроде Владимира Соловьёва). Лев Разгон отчасти прав, когда в биографическом очерке о Яне, писанном с сугубо советских, хоть и оттепельных позиций, находит в его педагогической практике и скаутских идеях «отвратительную смесь Передонова с отставным унтером». Такой риск всегда есть — вспомним эволюцию Карема (Кавада) Раша, известного в молодости как педагог-новатор, создатель отряда «Виктория»; и у Янчевецкого встречаются вполне рашевские пассажи о том, что наилучшим педагогом будет офицер, и в начальной школе — сельской, например, — иного и желать нельзя. Но все ли создатели военизированных детских формирований обречены несколько, как бы сказать, съехать в неадекватность? Удержался же Крапивин… Да, Янчевецкий кидается на защиту чёрной сотни, утверждая, что она состоит из оклеветанных прессой патриотов. Да, лёгкие признаки неадекватности заметны у Янчевецкого и в слишком узнаваемой апологии Севера — где человек обречён на борьбу, — ив перечислении преимуществ этого Севера перед праздным и сытым Югом; тоже ничего нового, до «Ориентации Север» Джемаля всего каких-то 70 лет (хотя каких лет!). Но от культа нордических добродетелей Янчевецкий воздерживается. Он говорит прежде всего о том, что современное воспитание направлено на активизацию в ребёнке худших его качеств — рабства, покорности, адаптивности; тогда как Россия, если ей хочется достойного будущего, должна воспитывать нонконформизм, инициативу и дерзость. Гимназическое образование учит прежде всего дисциплине — но если с выносливостью и исполнительностью у российских нижних чинов всё в порядке, именно отсутствие инициативы у офицеров привело к досадным и временным (разумеется) поражениям в Японской войне. Идя ещё дальше, Янчевецкий выдвигает идею профилированного обучения, которая и посейчас находит в России горячих противников. Ссылаясь на опыт своего отца, директора гимназии, Янчевецкий подчёркивает, что дети, успевающие в отдельных науках — будь то история, языки или физика, — нуждаются во всяческом поощрении: к чему нивелировка? Три основания школы будущего — борьба, творчество и специализация.

Янчевецкий недальновиден, когда обрушивается на горизонтальные связи в российском обществе: у нас всегда можно попросить взаймы, пристроить родственничка, порадеть за «родного человечка» и прочее; это, конечно, препятствует объективности, но это наш единственный способ противостоять давлению государства, его тотальному наблюдению и насилию на всех уровнях. Но Янчевецкий совершенно прав, когда говорит, что русским необходим культ самостоятельности и независимости — ибо государство, растлённое тотальной коррупцией, всеобщей повязанностью всех со всеми, по самой своей природе противостоит формированию одиноких и сильных борцов, а только они и двигают общество вперёд.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Фермопильская битва Фермопильская битва

Проигравших история запомнила лучше, чем победителей

Дилетант
Новинка кинопроката Новинка кинопроката

Главный кинотеатр Москвы снова в строю

AD
Сахаров: портрет на фоне эпохи Сахаров: портрет на фоне эпохи

Что заставило академика Сахарова вступить в противостояние с политбюро и КГБ?

Дилетант
5 блюд и напитков, изобретенных случайно 5 блюд и напитков, изобретенных случайно

Блюда, которые получились не благодаря, а вопреки усилиям их авторов

Maxim
О каждом пятом О каждом пятом

В XXI веке реабилитация нацизма вползла в наш мир

Дилетант
Все свое: Шэрон Стоун и другие звезды, которые никогда не делали пластику Все свое: Шэрон Стоун и другие звезды, которые никогда не делали пластику

Эти знаменитые красавицы по сей день могут похвастаться идеальной внешностью

Cosmopolitan
Кто является автором термина «Великая Отечественная война»? Кто является автором термина «Великая Отечественная война»?

Кем впервые было произнесено название войны, которую предстояло пройти СССР

Дилетант
5 самых необычных вкусовых сочетаний 5 самых необычных вкусовых сочетаний

Есть сочетания продуктов, которые ты точно еще не пробовал — небольшой обзор

Maxim
Инвентаризация ценностей князя Юсупова Инвентаризация ценностей князя Юсупова

Князья Юсуповы были богатейшей семьёй России

Дилетант
Как выбраться из тонущего автомобиля. Пошаговая инструкция Как выбраться из тонущего автомобиля. Пошаговая инструкция

Объясняем, как попробовать себя в роли Бонда, если твоя машина ушла под воду

Maxim
Драма 1921 года Драма 1921 года

Страшные подробности царь-голода в Советской России 1921 года

Дилетант
Бонни и Клайд: история любви и смерти самого известного преступного дуэта в мире Бонни и Клайд: история любви и смерти самого известного преступного дуэта в мире

Ромео и Джульетта из преступного мира

Cosmopolitan
Марфа Пешкова Марфа Пешкова

Не стало Марфы Пешковой — внучки Максима Горького и подруги Светланы Аллилуевой

Дилетант
Избыток водорода на белом карлике объяснили поглощением богатой водой планетезимали Избыток водорода на белом карлике объяснили поглощением богатой водой планетезимали

Как объяснить большое содержание водорода в атмосфере белого карлика GD 424?

N+1
Евпатий Коловрат: сотворение героя Евпатий Коловрат: сотворение героя

Существовал ли Евпатий Коловрат

Дилетант
«Маленькая женщина с большим IQ»: как Джанет Йеллен разрушает стереотипы «Маленькая женщина с большим IQ»: как Джанет Йеллен разрушает стереотипы

Министром финансов в администрации Джо Байдена стала Джанет Йеллен

Forbes
Бегство наследника Бегство наследника

Алексей Петрович так боялся отца, что в итоге сбежал за границу

Дилетант
Лучшая книга про похмелье: как подобрать лекарство от болезни, в которой виноваты мы сами Лучшая книга про похмелье: как подобрать лекарство от болезни, в которой виноваты мы сами

Отрывок из книги Шонесси Бишоп-Столл «Похмелье»

Forbes
«Не внимая голосу совести» «Не внимая голосу совести»

«Око за око» — не лучший принцип для современного правосудия

Дилетант
Подвиг ретушера. Самые интересные фальсификации фотографий в истории Подвиг ретушера. Самые интересные фальсификации фотографий в истории

Лучшие фотофальсификации последних 150 лет — полюбуйся

Maxim
Дядька императора Дядька императора

В Российской империи воспитание царских отпрысков было делом политическим

Дилетант
Игра в пирамиду: о чем говорит происходящее вокруг GameStop Игра в пирамиду: о чем говорит происходящее вокруг GameStop

Почему случай GameStop не «победа простого народа», а финансовая пирамида

Forbes
Чумной форт Чумной форт

История вакцинации против опасных инфекционных заболеваний

Дилетант
Недобрый дедушка: пятерка самых отвязных Санта Клаусов из рождественских фильмов Недобрый дедушка: пятерка самых отвязных Санта Клаусов из рождественских фильмов

Санта Клаус — это не добрый белобородый старик, и подарки он никому не дарит

Cosmopolitan
С мечтой о Мальте С мечтой о Мальте

Как российский император Павел I протянул руку помощи рыцарям-католикам

Дилетант
10 книг о любви и отношениях. Выбор психолога 10 книг о любви и отношениях. Выбор психолога

10 книг, которые отвечают на вопросы о взаимодействии в паре

РБК
Строитель единой Руси? Строитель единой Руси?

Деспотическая вертикаль Батыя на века осталась в управлении Московского царства

Дилетант
Черная невеста: 8 звезд, которые вышли замуж в черных платьях Черная невеста: 8 звезд, которые вышли замуж в черных платьях

Наши героини уверены: черный подвенечный наряд ничуть не хуже белого!

Cosmopolitan
К последнему морю К последнему морю

Почему Батый, покорив Русь, без передышки вторгся в Центральную Европу

Дилетант
Медь – в серебро: празднуем «медную» свадьбу Медь – в серебро: празднуем «медную» свадьбу

7 лет супружеской жизни отмечаются как медная или шерстяная свадьба

Cosmopolitan
Открыть в приложении