Переворот формы
О том, почему самые красивые автомобили выпускали в 1930-х
В Строгановское училище я попал случайно. Дед отдыхал на теплоходе и рассказал новому знакомому, что внук постоянно рисует машины. А попутчик оказался профессором Николаем Бавструком, заведующим кафедрой тканей в Строгановке: «Это же к нам!» Мне Бавструк посоветовал поступать на кафедру «Художественное конструирование». Слово «дизайн» тогда не использовали. Дизайнер – это фамилия, а не профессия. На кафедре художественного конструирования было два отделения – транспорта и всяких бытовых штук, сейчас это называют промдизайном. Я учился на «транспорте».
В 1974 году я пришел устраиваться на АЗЛК. Главный конструктор полистал мой диплом и говорит: «Не могу вас принять на работу». У меня все оборвалось. А он продолжает: «У вас одни пятерки по общественным дисциплинам, а у нас оклад молодого специалиста всего 86 рублей. Я вам дам 87 рублей». С премиями выходило до 120–140 рублей. Рабочий на конвейере получал больше.
На АЗЛК мне достался стол Эдуарда Молчанова, который с Борисом Ивановым нарисовал «Москвич-408», лучший по стилистике советский автомобиль, наше осмысление космической темы, наш рокет-стайл. Молчанов только что уволился, и комки его сказочных эскизов были запиханы в ящик стола, фактически их выкинули. Надо было бы забрать для своего архива, но я не мог взять чужое. Теперь жалею.
Забавный случай произошел с Юрием Борисовичем Соловьевым, директором Всесоюзного научно-исследовательского института технической эстетики, ВНИИТЭ. В 1973 году в Москву приехал его приятель и коллега известный американский дизайнер Раймонд Лоуи. И спрашивает: «Юра, а как ты собираешься лето проводить? У тебя есть яхта? У меня вот 12-метровая лодка, решаем с женой, куда на ней пойти». А что мог Юрий Борисович? Только если обратиться в местком, попросить, чтобы ему выдали на прокат трехместную байдарку «Салют». Лоуи на деньги Государственного комитета на науке и технике сделал интерьер для «Москвича-2140». Большинство его решений нельзя было воплотить – все упиралось в возможности нашей промышленности. В серии были освоены лишь формованные обивки панелей дверей.
«Москвич-2140 SL», «супер-люкс», придумали мы с Александром Сорокиным, который сейчас возглавляет «Автотор». Надо сказать, что на международные автомобильные салоны мы с ним в те годы не ездили, этим занимались начальники. Они привозили что-то по своему усмотрению. Например, купили французский автомобиль Simca 1307, который лег в основу «Москвича-2141». Заместитель главного конструктора АЗЛК как-то принес под мышкой красивый пластиковый бампер от «Заставы», югославского «Фиата». У нас в КБ стоял 2140-й с макетом интерьера Лоуи, мы в нем иногда отдыхали. И как-то пришла в голову идея – а что, если вместо хромированного бампера поставить пластиковый югославский? Примерили – смотрится отлично. Съездили на рынок в Южный порт, купили у грузин колесные колпаки, изображающие итальянские литые колеса Cromadora. Покрасили их серебрянкой, поставили. Так начался проект.