Управляемое неудовлетворение и сложные переговоры с любителем астрологии. Как начинался Netflix (который чуть не стал NetPix)
Представьте себе картину: сотрудники крупной и обеспеченной компании сидят во время рабочего дня в оборудованном для них в хедофисе джакузи — и жалуются на эту компанию. Именно такую картину увидел Марк Рэндолф, когда работал наёмным топ-менеджером. В Netflix, где он был сооснователем и первым главой, он сделал всё, чтобы такого не было, — так и появилась знаменитая культура Netflix. Книга «That will never work. История создания Netflix, рассказанная её основателем» выходит в марте в издательстве «Бомбора». В ней Рэндольф подробно описал, с чего начиналась и как строилась компания. Inc. публикует отрывок из книги.
Одна из вещей, о которых меня спрашивают чаще всего, — это культура Netflix. Как мы ее создавали? Какие презентации показывали новым сотрудникам? Как определяли, каким образом будем работать вместе, взаимодействовать и говорить друг с другом?
Сейчас, конечно, культура Netflix знаменита. Презентации, которые выдаются новым сотрудникам, скачаны много раз. Но правда состоит в том, что она не была продуктом собраний, тщательного планирования или обсуждения за круглым столом. Она вырастала органически, благодаря набору ценностей, разделяемых людьми, которые прошли через работу как в стартапах, так и в крупных корпорациях. Для всех нас Netflix был возможностью работать в таком месте, о котором мы всегда мечтали. Это была возможность делать так, как мы считали нужным.
Культура — это не то, о чем вы говорите. Это то, что вы делаете.
Я нанимал почти всех в этом офисе. Я знал, как они работают. Я знал, что Кристина любит привносить порядок в хаос, и что она преуспеет, если ей дать много хаоса для упорядочения. Я знал, что креативность Те расцветет, если дать ей полную свободу действий, чтобы опробовать свои самые смелые идеи. Я знал, что Джим Кук может решить почти любую проблему, с которой столкнется, — но вы должны дать ему пространство для работы. Я знал, что я и каждый в стартовой команде достигнет успеха, если дать ему много работы и много свободы для ее выполнения. Это было то, что составляло нашу культуру. Отберите вручную дюжину блестящих, творческих людей, дайте им набор вкуснейших проблем, которые надо решить, а потом пространство для их решения.
Netflix в конечном итоге кодифицировал это как Свободу и Ответственность. Но это случилось годы спустя. В то время мы просто так вели дела. Мы не устанавливали рабочие часы. Вы могли прийти, когда хотите, и уйти, когда хотите. О вас судили по тому, что вы успевали сделать. До тех пор, пока вы решали поставленные задачи, и дела двигались, меня не волновало, где вы находились, как тяжело работали или как долго оставались в офисе.
Моя философия основывалась на многих годах путешествий в дикую природу с NOLS1. Я начал ходить в горы с рюкзаком с тех пор, как мне исполнилось четырнадцать. Это сохраняет мой рассудок. Я люблю запах горного воздуха, тишину и чувство покоя, которое приходит от сокращения жизненных потребностей до самых простых. Но больше всего я люблю людей, которых беру с собой. Когда вы в лесах, то отделены от остального человечества. В результате у вас есть возможность сформировать новую культуру, с собственными правилами, законами и традициями. Вы узнаете людей, когда спите на земле, едите простую пищу, которую приготовили сами и пахните так, словно не принимали душ неделю. Некоторые из моих лучших дружеских отношений завязались именно в дикой природе.
1National Outdoor Leadership School — Национальная школа
То, что происходит в путешествии, является идеальной моделью запуска стартапа. Последние невелики и часто ограничены в ресурсах, они отделяют себя от доминирующего способа мышления в остальном пространстве. Стартапы состоят из единомышленников и часто заканчиваются общей гибелью в глухом лесу.
В те первые месяцы перед запуском Netflix я узнал, что работать в стартапе — все равно что путешествовать в глуши, где нет проторенных путей. Допустим, ваш следующий лагерь находится в восьми милях впереди, по другую сторону крутого хребта. У вас есть команда — пара человек, несущих надувные лодки, еще пара человек со всем продовольствием и снаряжением, а также несколько невероятно быстрых следопытов с легкими ранцами.
Один возможный маршрут идет круто вверх через хребет к лагерю. Другой, менее трудный, но более длинный, включает в себя несколько водных переходов. Третий — это размеренный, величественный поход вверх и постепенный спуск. Какой из них вы выберете для группы?
Ответ — ни один.
Если нет проторенных путей, зачем заставлять каждого идти одинаковым маршрутом? Разведчики без груза могут двигаться прямиком через хребет, быстро добраться до места и выбрать подходящую стоянку с удобным доступом к воде, площадкой для палаток и защитой от ветра и дождя. Ребята с лодками могут воспользоваться водным путем и сплавиться до лагеря. А парни, груженые продовольствием и снаряжением, воспользуются самым медленным, но самым легким маршрутом.
Ваша задача как лидера — позволить им самим это понять. Вы выбрали эту группу для такого трудного путешествия по бездорожью, потому что доверяете их суждениям. Так что для лидера самый лучший способ убедиться, что все доберутся до места стоянки, — это рассказать людям, куда идти, а не как именно туда добраться. Дать им четкие координаты и позволить самим разобраться.
То же самое в стартапе. Настоящие инновации возникают не благодаря спущенным сверху распоряжениям и узко определенным задачам. Они появляются, если нанять инноваторов, сосредоточенных на целостной картине, тех, кто может определить для себя проблему и решить ее без того, чтобы их постоянно вели за руку.
Мы называем такой подход — быть слабо связанными, но плотно выровненными. С самого начала я решил обращаться со всеми, кто работает в Netflix, как со взрослыми. Потому что в компании Borland, где я работал раньше, я увидел, что происходит, если руководство так не делает. Когда я был у них в штате, компания была на спаде в сравнении с высотами 80-х. Расположенный на дюжине зеленых акров кампус мог похвастаться прудом с карпами в холле, рощей секвой, пешеходными дорожками, театром, полным рестораном, оздоровительным клубом с кортами для ракетбола, тренажерными залами, фитнес-студиями и бассейном олимпийского размера. И конечно, как и подобает фирме, в которой не было того, что могло бы быть слишком хорошим для ее сотрудников, Borland имела гидромассажную ванну.
Но даже джакузи не могло осчастливить всех. Я возвращался с обеда с Пэтти Маккорд, одним из менеджеров по персоналу, когда мы заметили группу программистов, купающихся в горячей ванне компании. Остановившись, чтобы поздороваться, мы невольно услышали, как они ругали компанию. Именно так: сидя в джакузи, обеспеченной компанией, они жаловались на жизнь. Что не так в этой картине? Это был забавный момент. Но когда мы с Пэтти возвращались на работу, то не могли не задаться вопросом: если мы снабжали наших сотрудников изысканной кухней, фитнес-центром и бассейном олимпийского размера, а они все еще жаловались, какие факторы действительно могли заставить сотрудников чувствовать себя удовлетворенными? Или что заставляет других людей помогать вам осуществить вашу мечту — и быть при этом счастливыми?
То, что мы обнаружили, было удивительным. И удивительно простым.
Люди хотят, чтобы с ними обращались, как со взрослыми. Они хотят иметь миссию, в которую верят, проблемы, чтобы их решать, и пространство для их решения. Они хотят быть окруженными другими взрослыми, чьи способности они уважают.
Годы спустя Пэтти в конечном итоге революционизировала сферу HR в Netflix. Люди не хотят гидромассаж. Они не хотят бесплатных снэков или столов для пинг-понга, или комбучу на разлив. То, что они на самом деле хотят, — это свобода и ответственность. Они хотят быть слабо связанными, но плотно выровненными.
Когда мы начали приобретать DVD, было доступно только триста наименований или около того. Когда в апреле 1998-го мы стартовали, их было уже восемьсот. Относительно небольшое количество существующих DVD-дисков было, в некотором смысле, благом — это означало, что мы могли реально приобрести пару копий каждого из них и точно утверждать, что у нас есть каждый DVD, который когда-либо был выпущен. Но относительно небольшая библиотека DVD была одновременно и помехой.
Многие из доступных наименований не были блокбастерами. Конечно, некоторые студии выпускали DVD, которые люди хотели видеть в 1998-м: «Клетка для пташек», «Маска», «Семь». Но абсолютное большинство фильмов было куда менее высококлассным. Это был ералаш: «Национальный бархат» и «Освободите Вилли», «Улица Сезам: Элмо спасает Рождество» и «Энциклопедия спортивных ляпов». В нашей коллекции были низкобюждетные документальные картины о поездах, NASA и Второй мировой войне. Дюжины фильмов о природе и «киножурналов» с короткими видеоподборками. Было много Болливуда, видеокараоке и концертов симфонических и марширующих оркестров.