Связанные одной нитью: как женщина за ткацким станком помогла построить цивилизацию
В доиндустриальную эпоху появление любого текстиля начиналось с прядения — и занимались им женщины. Они пряли для себя и на продажу, поодиночке и компаниями, дома и в общественных местах. Из созданной женскими руками пряжи изготавливались ткани, на торговле которыми делались состояния. С разрешения издательства «Альпина нон-фикшн» публикуем отрывок из книги Вирджинии Пострел «Нить истории. Как прялка, веретено и ткацкий станок помогли построить цивилизацию».
На нижнем этаже амстердамского Рейксмюзеума, двумя этажами ниже Рембрандта и Вермеера, висят две картины XVI века, которые как бы предвосхищают то экономическое процветание, которое обусловило подъем голландского искусства. На двойном портрете изображена молодая пара — как считается, это Питер Биккер и его жена Анна Кодде. Эта картина, написанная в году Мартеном ван Хемскерком, относится к старейшим портретным изображениям голландских граждан.
Персонажи портретов (изображенные по моде в три четверти, а не в профиль, как делали прежде) — явно конкретные люди, а не типы. Анна, белолицая блондинка с задумчивым взглядом и намеком на морщину на лбу, дополняет своего темноволосого мужа, широкоскулого человека с настороженным взглядом.
Анна и Питер действительно существовали, но здесь, с выставленными напоказ орудиями своего ремесла, они могут служить и аллегорическими фигурами. Она сидит за прялкой и левой рукой вытягивает из кудели волокно, которое ведет к веретену. Он левой рукой придерживает конторскую книгу, а правой перебирает деньги. Положение их рук зеркальное: она сжимает рукоять прялки, он — монету. Она удерживает нить между большим, указательным, средним и безымянным пальцами, он точно так же — конторскую книгу. Эти двое олицетворяют собой Промышленность и Торговлю — занятия, которым голландцы обязаны своим процветанием.
Это теперь промышленность ассоциируется у нас с заводскими трубами, но они сделались ее знаком лишь в XIX веке. Начиная с эпохи Ренессанса визуальным символом индустрии выступала прядущая женщина: усердная, бодрая и совершенно незаменимая.
Нынешние критики подчеркивают неявно подразумеваемые привязанность к семье и дому и подчиненный статус прядущих женщин в иконографии той эпохи. «Питер Биккер изображен смелым и трезвым деловым человеком. Его жена сидит за прялкой, и это тоже символично: она воплощает собой добродетельную домохозяйку», — указывает историк искусства. Этот взгляд представляет прядущую женщину фигурой пассивной, экономически зависимой, занимающей в культурном отношении более низкое положение, чем независимый, участвующий в делах общества купец- мужчина. Он видит в его конторе настоящее, серьезное предприятие, в ее же прялке — просто деталь иконографии, атрибут «добродетельной домохозяйки» (как ключи у святого Петра).
На самом деле прялкау ван Хемскерка подлинна (и незаменима в хозяйственном отношении) в той же мере, что и конторская книга. «Прядение длинных волокон одной рукой ни на одной картине не изображено яснее, — отмечает Патрисия Бейнс в авторитетной работе «Прялки, пряхи и прядение» (Spinning Wheels, Spinners and Spinning) (1977). «Волокно удерживается указательным и большим пальцами, и натяжение на нить сохраняется между безымянным пальцем и прядильным отверстием», открытие которого позволяет пряже наматываться на веретено. «Видно, как большой и указательный пальцы сложены так, чтобы свивать нить, кисть повернута, а нить расправлена, перед тем как добрать еще немного волокна». Анна не просто позирует. Она действительно умеет прясть.
Видеть в прядении не отрасль промышленности, а символ домашнего угнетения — значит игнорировать причину, по которой с древности его считали знаком женской добродетельности или по которой промышленная революция началась с прядильных машин. Лишь потому, что двести лет пряжа имелась в изобилии, ее выработка кажется чем-либо иным, нежели воплощением созидательного труда. Большую часть истории выработка пряжи для ткани отнимала столько времени, что это важнейшее сырье всегда было в дефиците. Спрос на пряжу способствовал появлению некоторых из важнейших технических новшеств и привел к «Великому обогащению», повысившему стандарты жизни по всему миру (периодом «Великого обогащения» назвала эпоху с 1800 года до настоящего времени американский экономист Дейдра Макклоски, акцентируя внимание на значительном повышении уровня благосостояния населения за короткий период истории человечества. — Прим. науч. ред.). История пряжи показывает, как трудосберегающие технологии (несмотря на