Русский чех: как строил бизнес самый богатый человек Чехии Петр Келлнер и при чем тут российская приватизация
Самый богатый миллиардер Чехии Петр Келлнер имел дело с несколькими участниками российского списка Forbes. Результат? Он был намного богаче их. Основатель инвестиционно-финансовой группы PPF разбился при крушении вертолета на Аляске 27 марта. Его состояние, по данным Forbes Real-Time, составляет $17,5 млрд
Этот текст впервые был опубликован в 2009 году. 27 марта 2021 года Петр Келлнер погиб при крушении вертолета. Как он строил свой бизнес и сотрудничал с российскими бизнесменами?
В северо-западной части Праги много частных особняков, и утопающий в зелени дом на улице Na Vinicnich horach среди них ничем не выделяется. Справа к нему примыкает отель, и по узкой улочке прогуливаются туристы с фотокамерами. Но любая попытка снять дом обречена — из припаркованного у тротуара черного автомобиля выйдут охранники и попросят показать снимки. «Фотографировать можно все что угодно, только не это здание», — указывает рукой двухметровый гигант, видимо, старший в группе. Появившаяся из-за угла пожилая женщина бросает на ходу: «В этом доме просто помешаны на безопасности».
На ум приходят обитатели подмосковной Рублевки, со многими из которых, кстати, хозяин пражского особняка прекрасно знаком — здесь живет основной владелец группы PPF, самый богатый чех Петр Келлнер, и свое состояние он заработал в том числе и в России.
В мае 1993 года 29-летний чешский предприниматель Петр Келлнер, поучаствовавший уже в становлении рыночной экономики у себя на родине, приехал на разведку в Россию, где ваучерная приватизация только начиналась, и успел к разделу пирога. Одним из первых его знакомых в Москве стал президент инвестиционной компании «Олма» Олег Ячник. Келлнер, дающий интервью Forbes в своем пражском офисе, вспоминает о тех временах: «Мы часами могли вести беседы. Я рассказывал, как у нас прошла приватизация. Первые шаги в России нам помог сделать именно Олег». «Олма» была агентом Российского фонда федерального имущества и Фонда имущества Москвы, которые проводили чековые аукционы.
В то время Келлнер еще сам сидел за рулем видавшей виды Volvo, перекусывал в «Макдоналдсе» и два месяца почти ежедневно встречался с Ячником. Результатом стало создание нескольких чековых фондов, из них самый известный — «Петр Великий». Фонды собрали у населения и компаний, по оценкам Ячника, около 100 000 ваучеров (для сравнения: крупнейшие фонды привлекали миллионы приватизационных чеков); ваучеры затем обменивались на акции государственных предприятий — так фонды приобрели доли в 130 российских компаниях. Объем активов под управлением фондов Келлнера в середине 1990-х годов составлял, по разным оценкам, несколько сот миллионов долларов. Чего тут только не было: акции предприятий энергетики и связи, бумаги «Газпрома» и доли в компаниях вроде Челябинского завода профилированного стального настила и павлово-посадской швейной фабрики «Игла».
Кроме фондов в России у Келлнера были и прямые инвестиции. Как и многие инвесторы в то время, он придерживался простой стратегии: скупать все, что попадается под руку, в надежде перепродать дороже. Так, четыре цементных завода (Невьянский, Катав-Ивановский, «Ульяновскцемент» и «Жигулевские стройматериалы»), принадлежавшие Келлнеру и его словацкому партнеру Игору Ледецки, сменив нескольких владельцев, входят сейчас в холдинг «Евроцемент груп».
Вот как описывает те времена бизнес-консультант Андрей (фамилию он просил не называть), в середине 1990-х работавший в «Петре Великом»: «Я мотался по стране, в мои функции входило участвовать в собраниях акционеров. Бывало, приезжаешь, а завод закрыт, ворота заварены». Среди множества предприятий, долю в которых получали чековые фонды вроде «Петра Великого», нередко попадались и совсем безнадежные.
Непосредственным начальником Андрея был Петр Хайда, нынешний руководитель рекламной фирмы Aegis Media Group в Праге. На отличном русском Хайда рассказывает, что Келлнер с самого начала старался строить бизнес так, как принято в России, по местным правилам, и с удовольствием вспоминает, например, обильные застолья с красными директорами и командировки в Сибирь к «душевным русским людям».
А потом наступил август 1998-го. Келлнер, по его собственной оценке, в результате финансового кризиса потерял в общей сложности $500 млн: «Предприятия в России были в намного худшем состоянии, чем в Чехии. Нам не хватило времени, чтобы их поднять, кризис все смел». Петр Хайда, впрочем, придерживается иной версии. Не упоминая никаких конкретных проектов, он уверяет, что в целом российские инвестиции Келлнера были очень успешны.
Как бы то ни было, после кризиса 1998-го Келлнер покинул Россию. Казалось, навсегда — такие настроения были у большинства иностранных инвесторов. По данным Forbes, остатки портфеля Келлнер продал Ледецки. Принадлежащая словаку группа Eastfield до сих пор ведет бизнес в России — занимается, в частности, выращиванием зерновых (ей принадлежит 100 000 га земли в Центрально-Черноземном районе) и виноделием в Краснодарском крае. Келлнер вернулся в Прагу, где когда-то сделал первые шаги в бизнесе.