Путь Хирохито: почему император Японии избежал трибунала после Второй мировой войны
Еще до окончания Второй мировой войны в американском обществе начал обсуждаться вопрос, что делать с императором Японии, когда придет время решать его судьбу. Вопреки мнению большинства населения несколько ученых и военных были уверены, что его ни в коем случае нельзя предавать суду. Forbes Life рассказывает о том, как император Хирохито сперва начал войну, а после нее стал символом демократизации Японии и прожил долгую жизнь
После поражения во Второй мировой войне Япония несколько лет находилась под управлением иностранцев. Союзная оккупация, которая осуществлялась державами-победительницами, продлилась с 1945 по 1952 годы. За это время страна не только пережила крушение прежней системы ценностей, но и стала на путь кардинальных изменений и глубоких трансформаций.
Переустройство культурных основ японского общества началось с пересмотра политического фундамента государства. Одним из главных вопросов, который предстояло решить оккупационной власти во главе с генералом Дугласом Макартуром, — что делать с институтом императора и самим Хирохито, ответственным, как признавалось, за войну и агрессию, развязанную Японией на Тихом океане. Считать ли его причастным ко всем злодеяниям и жестокостям или рассматривать как заложника в руках японских милитаристов?
Казнить нельзя помиловать
Хирохито родился в 1901 году. В 25-летнем возрасте, после смерти отца Есихито, он стал 124-м императором Японии, «явленным божеством» и продолжателем «непрерывной во веки веков династии» со времен мифического императора Дзимму. Правление Хирохито пришлось на непростое время: мировой экономический кризис 1929–1933 годов, обнаживший внутренние проблемы Японии; усиление националистических и экспансионистских настроений в элите; приход к власти военных; милитаризация общества, начало военной кампании на материке и вступление Японии в войну на Тихом океане.
Все это имело поддержку и легитимацию со стороны императора. Именно от его имени была объявлена война США и Великобритании, он же и завершил ее в августе 1945 года. Однако еще в 1942 году специалист в области японской культуры, профессор Гарвардского университета Эдвин Рейшауэр выступил за реабилитацию Хирохито, назвав его «ценным союзником» США и «марионеткой» в Восточной Азии. Ученый активно консультировал американских политиков и рассказывал им об устройстве и особенностях японской монархии. Несмотря на то, что он не был действующим лицом в политических и военных кругах, к его услугам часто прибегали Государственный и Военный департаменты США.
По мнению Рейшауэра, император не нес никакой ответственности за развязывание военных действий, и все японцы это прекрасно понимали. Поскольку после войны планировалось, что Япония будет находиться под управлением США, для более эффективной работы американцам следовало бы установить контакт с Хирохито и заручиться его поддержкой, считал ученый. Для того, чтобы сохранить императора в качестве союзника, следовало бы заранее позаботиться о его репутации, подчеркивал он. «Другими словами, — писал Рейшауэр, — мы не можем позволить, чтобы американский народ изображал его [Хирохито] как эквивалент Гитлера и Муссолини в Азии или как олицетворение японского тоталитаризма».
Среди американской политической элиты идею сохранения института императорской власти в Японии активно отстаивал заместитель госсекретаря, бывший посол в Токио Джозеф Грю. Политик не раз выступал перед президентом Гарри Трумэном и доказывал ему целесообразность сотрудничества с Хирохито.
В докладе от 28 мая 1945 года Грю отмечал, что, потому как любой шаг, который облегчал безоговорочную капитуляцию Японии, должен был быть тщательно обдуман, лишение японцев императора будет тактически неверным шагом и может обернуться серьезными последствиями для США. Напротив, как доказывал дипломат, резонно было бы предоставить японскому народу самому определить свою политическую структуру и то, какой они хотели бы видеть судьбу императора.
Единственное, на что мог надеяться Вашингтон в таких условиях, — это на конституционную монархию, «поскольку демократия в Японии никогда не заработает». Грю считал, что при содействии американских властей институт императорского престола мог стать краеугольным камнем в построении мирного будущего страны.
Между тем такая точка зрения разделялась далеко не всеми и даже не большей частью американского общества и политического истеблишмента. Однако вопрос о том, как поступить с побежденной Японией, волновал умы многих людей. Социологический опрос, проведенный Институтом Гэллапа в июне 1945 года, показал, что 70% американцев выступали за максимально суровое наказание для Хирохито: 33% настаивали на казни императора, 17% на судебном процессе, 11% на тюремном заключении и 9% на том, чтобы отправить монарха в изгнание.
Осуждение императора как военного преступника среди политической элиты США поддерживали госсекретарь Джеймс Бирнс и его заместитель Дин Ачесон, министр финансов Генри Моргентау-младший. И это далеко не полный перечень. Согласно их позиции, сохранение института императора означало бы «увековечение власти феодальных, реакционных групп в Японии, которые были ответственны за империализм и агрессию».
Ко времени назначения Дугласа Макартура на пост главнокомандующего союзными оккупационными силами в руководстве США произошел сдвиг в пользу сохранения института императорской власти и даже прозвучали намеки на избавление Хирохито от ответственности в развязывании войны. В директиве от 14 августа 1945 года администрация Трумэна дала понять, что решение этого вопроса, равно как и принятие соответствующих мер, будет находиться в руках американского генерала, подчинившим себе с момента капитуляции Японии полномочия императора и японского правительства.