«В Китае путешествовали всегда»
Главный редактор «Правил жизни» Трифон Бебутов поговорил с известным китаистом Брониславом Виногродским о том, как внутренний и внешний туризм устроены в Китае и почему для китайца пространство неразрывно связано со временем.
Трифон Бебутов: Есть ли в китайской культуре традиция путешествия? Понятно, что китайских туристов много во всем мире, но есть ли специфическая китайская форма путешествия?
Бронислав Виногродский: Изначально Китай – я имею в виду государство – построен как некий механизм фэн-шуй: это такой набор мест силы. В Китае путешествовали всегда, и путешествия там – это всегда паломничества. Везде есть святилища, монастыри, храмы, кумирни и прочее. Есть могилы древних персонажей, включая могилу какого-нибудь Желтого императора, других идеальных правителей древности, где проводятся сакральные мероприятия. Каждый уважающий себя китаец должен был посетить пять главных вершин, пять пиков: южный, северный, восточный, западный и центральный. Так принято уже тысячи лет.
Трифон: Получается, для Китая характерен внутренний туризм, а не внешний?
Бронислав: Внешний туризм – явление для Китая новое. Вокруг него еще нет никаких традиций, контекста. Китайцы только лет 20–30 назад начали активно ездить по миру. А если, допустим, ты говоришь, что любишь даосизм, в Китае тебя сразу спрашивают, в каких горах ты был. Имеются в виду горы Цинчэншань – место, где возник даосизм. Есть и буддийские, и даосские, ну и, конечно, конфуцианские знаковые места. Например, гора Тайшань, конфуцианское место. Каждый император ее должен был посетить и провести там определенные церемонии, получить одобрение неба. Причем это не всегда было просто, не всегда можно было бросить двор, где все время кипели какие-то интриги.
Трифон: А китайцы вообще хорошо знают свою географию? Вот москвича спроси о каком-нибудь регионе, он и знать не знает о его существовании.
Бронислав: Да, хорошо. Точно так же, как и историю. История у них неотделима от географии. Так называемый фэн-шуй – это то, что объединяет и историю, и географию, и имя, и пространство. Есть, например, древние столицы. С этими столицами связаны исторические события. Китаец знает, где кто родился, какой персонаж в каком месте. Тоже внутренний туризм как форма паломничества. Ну и туристическая индустрия в Китае хорошо развита.
Трифон: Дороги, отели, рестораны?
Бронислав: Дороги, отели, рестораны – этого всего намного больше в Китае, на порядок. Плюс сеть скоростных поездов. Здесь принято Праздник осени и Новый год встречать в кругу семьи, поэтому абсолютно все в это время едут домой. Продажа билетов резко возрастает, там миллиардные потоки людей.
И тоже есть свои тонкости. Когда я открывал свой первый чайный клуб, мой знакомый – Джейм Уинсли, английский лорд, вряд ли он еще жив, это было лет 30 назад, – сказал мне: «Слава, не забывайте, что в Китае любой уважающий себя культурный человек, отправляясь в путешествие, всегда брал с собой запас воды для чая».
У меня есть китайская книга XVI века по диетологии. Такой огромный сборник, где объясняется, что нужно есть и для чего. И вот первая часть там – это перечень из тысячи источников: где находится, почему так называется, какие свойства у воды из этого источника, какие болезни она лечит. В общем, у китайца больше поводов выучить географию.
Или, допустим, роман «Троецарствие», битва у Красной скалы. Все знают точно, где она была. Китайцы едут туда, смотрят на воды реки Янцзы и говорят: «О! Здесь жил тотто и тот-то!» А у них ведь есть еще точные даты – никаких приблизительных датировок, всегда точно известно – кто, что, где, когда. Поэтому многие путешествуют. Любой уважающий себя китаец может потом еще и сказать: «Вот здесь 1 500 лет назад погиб мой предок».