Позитивные измененияОбщество

Сообщества как драйвер развития территории. Опыт проекта «Солидарные сообщества»

Соучастное проектирование, организация сообществ, лидеры изменений, вовлечение граждан — понятия, за последние три года прочно вошедшие в оборот, если речь заходит о развитии территорий. Стоит отметить, что в общественном сознании связаны все эти термины, скорее, с урбанистикой и благоустройством, нежели с социальной сферой. Так что такое сообщества и могут ли они развивать территорию? Своим взглядом и опытом делится Фонд Тимченко, чья программа поддержки социокультурных проектов стала драйвером развития малых территорий.

Про матчасть

Несмотря на то, что понятия «сообщество», «социальная сплоченность» и «социальный капитал» активно развиваются с 1980-х научными деятелями из разных сфер, от психологии до экономики, единого подхода к ним сейчас нет. Более того, с начала 2000-х западные ученые (Клод Фишер, Майкл Вулкок) в целом критикуют эти понятия как впитавшие слишком обширный смысл и оттого потерявшие свое значение и конкретность. В России трудов, посвященных теме сообществ и связанным с ними понятиям, не так много, и в основном они выстроены на исследованиях городских сред и соседских сообществ (Карасев Ф. Г., Шомина Е. С., Гужавина Т. А.). Так или иначе, большая часть исследователей сходится в одном — и социальный капитал как совокупность сильных и слабых связей, и объединение людей по ряду признаков в сплоченную группу, происходят не сами по себе в вакууме, а для достижения неких общих благ в будущем.

Согласно исследованию, которое провела по заказу Фонда Тимченко в 2020-2021 году КБ Стрелка совместно с приглашенными экспертами, красной линией за историю использования термина «сообщество» проходят три основных интерпретации: связь с местом, общие интересы и социальная солидарность, общественный активизм. В своей работе мы постарались объединить эти интерпретации.

Совмещая эти подходы, у нас получились следующие определения:

Местное сообщество — сообщество, которое объединяет людей, совместно проживающих на одной территории. Чем меньше населенный пункт, тем теснее социальные связи, которые объединяют людей внутри сообщества (классическая модель местного сообщества — сельская община). В крупных городах местные сообщества начинают дробиться по районам и соседствам, начинают иметь меньшую роль в жизни социума.

Вовлечение — включение в принятие решений всех заинтересованных сторон, которых коснутся изменения: жителей близлежащей территории, местных сообществ, активистов, представителей административных структур, локального бизнеса, представителей экспертного сообщества и других заинтересованных в проекте сторон для совместного определения целей и задач развития территории, выявления истинных проблем и потребностей людей, совместного принятия решений, разрешения конфликтов и повышения эффективности общих действий.

Солидарность — осознание людьми общих интересов и решение общих проблем на принципах взаимопонимания, взаимоуважения и взаимопомощи, совместного разделения ответственности.

Рефлективная солидарность (это понятие пригодится нам ближе к концу) — осознанное преодоление границы между представителями разных групп, направленное на улучшение качества жизни всех жителей территории, в том числе и представителей уязвимых групп.

Каждое из понятий во внутренней стратегии Фонда Тимченко имеет обширное обоснование и развернутую формулировку.

Таблица 1. Типология сообществ

Про малые территории

В российской глубинке, то есть на малых территориях, проживает около 40% населения нашей страны. В силу различных обстоятельств малые территории испытывают дефицит ресурсов: недофинансирование, удаленность от региональных центров, отсутствие доступа к современным знаниям и технологиям, слабо развитая инфраструктура. По опыту фонда, краткосрочная деятельность активистов, инициирующих проекты в основном в интересах своих и ближайшего круга, через какое-то время способна перерасти в долгосрочную системную работу, затрагивающую интересы всех жителей. С 2015 года фонд проводит конкурс «Культурная мозаика малых городов и сел», на примере которого можно утверждать, что социокультурные инициативы могут быть драйвером развития малых территорий — через объединение сообщества, создание инновационной творческой среды, актуализацию истории, наследия, традиций.

Культурная мозаика — это трехлетний цикл, за время которого команды получают опыт от реализации первого проекта до создания партнерской сети на своей территории и формирования центра социокультурного развития. По мере улучшения социокультурной среды у местных жителей формируется позитивное отношение к своей малой родине, а благодаря вовлечению в процессы преобразований они начинают чувствовать сопричастность и ответственность за развитие того места, где живут. За восемь лет проведения конкурса фонд выработал важные принципы для достижения устойчивых и долгосрочных результатов.

Это, с одной стороны, плотная поддержка лидеров проектов, а с другой стороны — поэтапная программа развития команд-победителей.

За время проведения конкурса поддержку получили 459 проектов из 65 регионов. Благодаря этим проектам:

• появились новые рабочие места и увеличилось число самозанятых: 705 новых рабочих мест;
• растет добровольческая активность: более 7 100 волонтеров в год;
• укрепляется партнерство с властью и бизнесом — создаются местные ассоциации и стратегические рабочие группы по развитию территорий;
• привлекается финансирование: 223 млн рублей — привлеченное софинансирование наших проектов; финансирование Фонда Тимченко составило 407 млн рублей (на конец 2021 года).

Лидеры проектов год за годом обретают все больший опыт и зрелость, уровень их социального капитала растет, успешность результатов (как краткосрочных, так и долгосрочных) дает твердую опору под ногами, появляются партнеры, а у кого-то даже инвесторы. Страна открывает для себя новые малые территории — Южа, Тулун, Тотьма, Рыбинск, Урюпинск и многие другие.

Однако до уровня центров социокультурного развития, системно работающих не с какой-то определенной целевой группой или темой, а со всем местным сообществом во всем его многообразии, вырос только 31 проект за 8 лет. Почему так произошло?

Подвох оказался в понятии лидерства в сообществах. Именно местных, что важно отметить.

Про лидерство в сообществах

Традиционное понятие лидера дает нам представление человека в какой-либо группе, организации, команде, подразделении, который пользуется большим, признанным авторитетом, обладает влиянием, которое проявляется как управляющие действия. Такое классическое понятие лидера уместно для организации, также оно подходит для сообществ инициирующих, которые только-только начали складываться. Возможно такое понимание лидера и в ряде профессиональных сообществ (они же сообщества по интересам), где все-таки среди «равных» по статусу или уровню интереса так или иначе проявляется один, берущий на себя ответственность за организацию всей группы. Если разложить большую часть проектов-коллабораций на малой территории, то они окажутся по содержанию и смыслу именно проектами сообществ второго типа — профессиональных, где сильный объединяется с сильным, поскольку это выгодно обеим сторонам.

Однако к местным сообществам — разным по возрасту, социальному статусу, опыту, интересам, принципам и ценностям жителям одной территории — такой подход к лидерству оказался неприменим. Как может один человек, не обладающий правовыми, административными и финансовыми рычагами, координировать интересы нескольких сотен, а то и тысяч разных людей? Как может он одинаково учитывать при этом и интересы бизнеса, и власти, и активистов, и детей, и пожилых, и молодых родителей, и много кого еще? При этом помнить про себя, свою семью, амбиции и цели. Ответ прост — никак.

Маршал Ганц из Школы государственного управления им. Кеннеди Гарвардского университета, изучивший большое количество подходов к процессам организации гражданского общества, дает такое понятие лидерству именно в сообществах:

• лидер — это человек, который берет на себя ответственность, чтобы позволить другим членам сообщества достичь их общей цели в условиях неопределенности.

Здесь фокус естественным образом смещается с интересов, амбиций и планов одного человека на «выращивание» лидерской сети, которая постоянно прирастает, что делает сообщество более устойчивым. Здесь риск выгорания или переезда лидера снижается, поскольку в центре — общечеловеческие ценности, которые объединяют разных людей. Не интересы какой-либо профессиональной группы. Не решение острой проблемы, которая буквально вынудила людей объединиться.

Именно такое понимание лидерства используется университетом Universal University, онлайн-институтом Стрелка, Агентством стратегических инициатив, мастерской городских изменений «Люди делают место» и другими организациями в разных сферах — и для развития территорий, и для сферы креативных индустрий, и для волонтерских проектов разной направленности. И это в корне меняет подход как к сопровождающей программе для тех, кто хотел бы работать с местным сообществом, так и к фокусу, ради чего они могут объединяться.

По сути, лидер здесь — уже не ведущий, а, скорее, фасилитатор, координатор, который постепенно отходит от «центра управления» все дальше и дальше, не мешая другим активным жителям себя проявлять и брать часть ответственности за общее будущее и настоящее. Модель саморазвития местных сообществ предполагает, что сообщество (не один человек) способно самостоятельно определять приоритетные для него проблемы, формы и способы их решения, сроки реализации конкретных проектов. И именно в такого типа сообществах может проявляться та самая идеальная ступень солидарности по типологии Джоди Дин — рефлективная, поскольку благополучатели (разные уязвимые группы в том числе) не просто вовлечены в действия с самого начала, но являются его полноправными участниками.

При работе с местным сообществом на первый план выходят уже иные принципы, поскольку при объединении чаще всего речь идет о повышении качества жизни для всех жителей на всей территории:

• Устойчивость, чтобы максимально снизить риски, связанные с изменением структуры финансирования или состава участников. Они нацелены на то, чтобы сообщество стало само-воспроизводящимся (то есть привлекало новых членов), укрепляло внутренние и внешние связи, а также получало финансирование из диверсифицированных источников;
• Диалог и сотрудничество как основные принципы укрепления социальных связей. То есть местное сообщество является не пассивным благополучателем, а равноправным участником и лидером проекта.

Для того, чтобы накопить экспертизу в развитии местных сообществ именно с учетом рефлективной солидарности, то есть осознанного включения разных, не всегда активных и ресурсных групп населения, фонд запустил в 2021 году межпрограммный пилотный проект «Солидарные сообщества». Он учитывал лучшие наработки и подходы «Культурной мозаики», при этом концентрировался на ином принципе построения конкурсного отбора и сопровождающей программы.

Основная гипотеза пилотного проекта строилась вокруг диалога и сотрудничества внутри сообщества:

Тезис 1: консолидация местного сообщества с участием разных по ценностям и интересам групп жителей одной территории — более эффективная форма решения местных проблем, чем активистские инициативы отдельных групп населения или жителей.

Выстраивая пилот вокруг определенных ценностных и концептуальных установок, фонд ожидал, что участники будут:

• целенаправленно включать в круг благополучателей проекта представителей уязвимых групп;
• стремиться создавать точки роста локальной экономики;
• стараться избегать инфраструктурного фокуса и предпочтут социальную фокусировку, а не тематику благоустройства или проведения фестивалей;
• изучать социальную среду своих территорий — проведут анкетирование жителей, обсудят с ними их потребности и учтут их при проектировании и реализации проектов;
• создавать партнерства с группами, с которыми раньше не работали;
• учитывать в проектах мнение и интересы большинства жителей.

Для пилотирования этого подхода в 2021 г. фонд выбрал три региона РФ: Нижегородская область, Пермский край, Архангельская область. После анализа результатов концепция проекта была дополнена, в географию включены еще два региона — Приморский край и Самарская область. В 2022 году конкурс стал сложнее для заявителей. На них легла дополнительная нагрузка — они должны были провести небольшие исследования мнений на своей территории и обсудить с местными жителями их потребности и проблемы. При этом фокус на вовлечение и включение в общую деятельность не только ряда признанных лидеров мнений, но и «выключенных» из подобной активности жителей, в том числе представителей проживающих на территории уязвимых групп — усилен и выведен в требования к заявкам и в критерии оценки.

Также был сделан еще один шаг — гипотеза была дополнена новым тезисом, отражающим влияние местных сообществ на экономическое развитие территории.

Тезис 2: Развитие местных сообществ может порождать новые экономические формы деятельности на территории и в дальней перспективе способствовать ее развитию.

До завершения пилотной стадии проекта еще несколько месяцев, окончательная оценка полученных эффектов будет получена в феврале 2023 г. Но есть ряд выводов, которые фонд сделал для себя уже на данном этапе спустя почти два года работы в этом направлении.

1. Чем ближе и понятнее для большинства местных жителей тематика проекта, тем больший отклик и вовлеченность он вызывает. И в 2021, и в 2022 годах проекты, связанные с благоустройством и досугом (спорт, культура, туризм), составляли порядка 60% от общего числа победителей.
2. Чем компактнее территория, тем шире вовлеченность жителей, поскольку уровень связей внутри сообщества (тот самый социальный капитал) выше. По данным интервью, проводимых фондом с проектантами, в малых городах и крупных селах с населением свыше 1000 человек авторы проектов мотивируют невключенность большинства жителей тем, что это физически невозможно, поскольку людей много, а причин для тесного общения нет.
3. Опытным лидерам из НКО и бюджетных учреждений сложнее работать с широкой аудиторией с точки зрения сообщества, поскольку есть традиция действовать в интересах некой узкой целевой группы.
4. В сельских территориях есть традиция заботы о части уязвимых групп, порой она даже не осознается как некая отдельная часть работы. Однако вовлечение уязвимых групп уже не с позиции благополучателей, а содеятелей, представляется сложной.
5. Быстрое и одновременное достижение обеих частей гипотезы — и экономических точек роста, и консолидации сообщества с вовлечением уязвимых групп — видится труднореализумым на данный момент. Для формирования такого сложного конструкта и изменения моделей поведения жителей необходим более длительный период постоянной работы (2–3 года минимум).
6. Генерация местным сообществом экономических точек роста возможна, но требует поддержки извне.

В 2021 году в «Солидарных сообществах» было лишь два проекта, направленных на развитие местной экономики — сувениры из Каргополя Архангельской области и праздник кренделя во Владимирском Нижегородской области.

В 2022 году таких проектов уже 6. Лидирует Архангельская область, представленная четырьмя проектами (Власьевская, Еркино, Сольвычегодск, Усть-Поча), по одному из Пермского края (Лысьва) и Самарской области (Августовка).

Таблица 2. Критерии оценки проектов конкурса Солидарные сообщества

График 1. Фокусные направления проектов-победителей

Обоснование заявки деревни Власьевская

«Работы в деревне нет, как нет ни магазина, ни клуба, ни почты. Наш проект направлен на то, чтобы дать возможность жителям нашей деревни самореализовать себя в ремесле, поделиться своими знаниями и умениями друг с другом, обучить приемам и возможностям продажи своих изделий. И помочь им увидеть возможность получать дополнительный доход от продажи изделий ручной работы».

«Экономические» проекты, реализуемые в рамках «Солидарных сообществ», пока не могут претендовать на роль драйверов развития территорий. У них есть несколько общих черт:

• Это проекты энтузиастов, непрофессионалов в области ведения бизнеса;
• Проектам не хватает прежде всего планирования — ни в одной из заявок перспективы не только не описаны, но и не просматриваются. Это эксперименты;
• Обращает на себя внимание, что ни один из проектов, кроме заявки Усть-Почи, не ориентирован на внешние рынки. Участники отсекают себя от широкой аудитории.

Но при должном развитии и поддержке они могут стать более эффективными.

Вместо эпилога

Развитие территории — комплексное понятие. В него входят и экономические показатели, и социальная активность жителей, и инфраструктурные элементы (ФАПы, школы, дороги и т. д.). Безусловно, в широком смысле развивать территорию, опираясь исключительно на действия и ресурсы активистов и ABCD-подход, невозможно. Но они могут запустить этот процесс, превратив депрессивную унылую территорию в нечто совершенно иное.

По версии национальной инициативы «Живые города» 1% населения любой территории — это лидеры изменений. Те, в чьих силах инициировать и направить действия окружающих либо во благо, либо в другую сторону. При всем разнообразии и противоречивости теоретических и практических подходов к понятиям сообществ, действия таких людей — неравнодушных, сочувствующих, упорных и по-хорошему упертых — видны по всей стране, причем в разных сферах.

Они создают «телефонные цепи», помогая одиноким бабушкам восстановить или выстроить заново круг общения и не оставаться в изоляции.

Они собирают по крупицам истории бабушек и дедушек и создают Музей забытых деревень.

Они помогают родителям детей с ОВЗ получить хотя бы небольшую передышку и поддержку, делают события, куда можно попасть на коляске или где можно на равных с другими людьми смотреть спектакль в полной темноте.

Они помогают подросткам найти свое место в городе — вместе с ними из картонных коробок и пакетов сооружая демо-версии тех пространств, о которых ребята мечтают. Так, что потом они появляются уже в реальном воплощении.

Сообщества могут быть разными: только появившимися или существующими десятки лет. Это могут быть домовые / дворовые чаты из городов или общий чат деревни на 108 человек. Это могут быть объединения профессионалов и лидеров сферы или просто компания старых друзей, по доброте душевной помогающих приютам или сортирующих мусор по личным убеждениям.

Весь многолетний опыт фонда показывает нам: для того, чтобы изменить мир к лучшему, нужно просто начать действовать.

Евгения Рудина-Ладыжец, руководитель пилотного проекта «Солидарные сообщества» Фонда Тимченко

Благодарность за помощь в создании материала автор выражает: Марии Морозовой, Ирине Калистратовой, Тамаре Славинской, Ивану Тарасову, Дмитрию Лисицину, Петру Иванову, Елене Серебренниковой, Веронике Суворовой, Дмитрию Машину, Анне Кузнецовой.

Communities as a Driver of Territorial Development. The Solidarity Communities Project Experience

Participatory design, community organization, change leaders, and citizen engagement are the concepts that have become firmly established over the past three years when it comes to territorial development. It is worth noting that in the public view all these terms are associated more with urbanism and landscaping than with the social sphere. So what are communities and can they develop an area? The Timchenko Foundation, whose program to support cultural projects has become a driver in small territories development, shares its views and experience.

Back to basics

Despite the fact that the concepts of “community,” “social cohesion” and “social capital” have been developed actively since the 1980s by scholars in various fields, from psychology to economics, no unified approach to them has been established to date. Moreover, since the early 2000s, Western scholars (Claude Fischer, Michael Woolcock) have generally criticized these concepts as having acquired too broad a meaning and thus losing their value and specificity. There aren’t too many works by Russian scientists devoted to the topic of communities and related concepts, and they are mainly based on studies of urban environments and neighborhood communities (F. G. Karasev, E. S. Shomina, T. A. Guzhavina). One way or another, one thing most researchers agree on is that both social capital as a set of strong and weak ties, and the association of people into a cohesive group by a number of properties, do not happen by themselves, but for the sake of achieving some kind of common benefits in the future.

According to a study commissioned by the Timchenko Foundation in 2020-2021 and implemented by Strelka KB in conjunction with guest experts, three main interpretations of the term “community” run the golden thread in the history of its use: connection to a place, common interests and social solidarity, and social activism. In our work, we try to combine these interpretations.

By combining these approaches, we arrive at the following definitions:

A local community is a community that brings together people living together in the same area. The smaller the settlement, the tighter the social ties that unite the residents of the community (the classic model of a local community is a rural settlement). In large cities, local communities start to be fragmented into blocks and houses, and begin to play a smaller role in the life of the society.

Engagement is the involvement of all stakeholders affected by the change — residents of the nearby area, local communities, activists, representatives of administrative authorities, local businesses, experts and other stakeholders in the project — in the decision-making process to define the goals and objectives of a territory, to identify real problems and needs of the people, to make joint decisions, resolve conflicts and increase the effectiveness of common actions.

Solidarity is the recognition of the people’s common interests and the solution of common problems based on mutual understanding, mutual respect and mutual assistance, and the sharing of responsibilities.

Reflexive solidarity (this concept will come in handy towards the end) is the conscious overcoming of the boundary between representatives of different groups, aimed at improving the quality of life of all residents of the territory, including representatives of vulnerable groups.

Each of these concepts has extensive justification and detailed wording in the Timchenko Foundation’s internal strategy.

Table 1. Typology of communities

About small territories

About 40% of the Russian population lives in remote rural areas, also known as “small territories.” For various reasons, the small territories experience a shortage of resources: lack of funding, remoteness from regional centers, lack of access to modern knowledge and technology, poorly developed infrastructure. In the experience of the Foundation, short-term projects originally run by activists in the interests of themselves and their immediate circle, can eventually into long-term systematic work that affects the interests of all residents. Since 2015, the Foundation conducts the Cultural Mosaic of Small Towns and Villages contest, which serves as an example that sociocultural initiatives can become the driver of small area development by bringing the community together, creating an innovative creative environment, and adding relevance to history, heritage, and traditions.

The Cultural Mosaic is a three-year cycle during which teams gain experience from implementing their first project to creating a network of partners in their territory and building a center for sociocultural development. As the sociocultural environment improves, local residents develop a positive attitude toward their small motherland, and through their engagement in the process of change they begin to feel ownership and responsibility for the development of the place where they live. Over the eight years of the competition, the Foundation has developed important principles for achieving sustainable, long-term results.

This includes, on the one hand, a dense support of project leaders, and on the other hand — a step-by-step program for the development of winning teams.

459 projects from 65 regions received support during the period of the competition. Thanks to these projects:

• new jobs were created and the number of self-employed people increased: 705 new jobs;
• volunteer activity has grown: more than 7,100 volunteers a year;
• partnership with the government and business is strengthened — local associations and strategic working groups for territorial development are being created;
• financing is raised: 223 million rubles is the amount of co-funding raised for our projects; funding by Timchenko Foundation amounted to 407 million rubles (as of the end of 2021).

Project leaders gain more experience and maturity year after year, their level of social capital increases, the results (both short-term and long-term) become more successful, giving a firm footing, partners appear, and some even manage to engage investors. The country discovers new small territories — Yuzha, Tulun, Totma, Rybinsk, Uryupinsk, and many others.

However, in eight years, only 31 projects have advanced so far as to become centers of sociocultural development that work systematically with the entire local community in all its diversity, not with isolated target groups or topics. Why did this happen?

The catch was the notion of leadership in communities. The local communities, which is important to note.

About community leadership

The traditional concept of a leader describes a person who enjoys great, recognized authority, has influence in a group, organization, team, or unit that manifests itself as controlling actions. This classic notion of a leader is appropriate for an organization; it is also appropriate for initiating communities that are just starting to take shape. Perhaps this understanding of the leader can also be found in a number of professional communities (aka communities of interest), where there is invariably one person among the “equals” in status or level of interest, who takes responsibility for organizing the entire group. If you break down most of the collaboration projects in a small territory, they turn out to be, in their content and meaning, the second type of communities — professional ones, where the strong team up with the strong, because it is beneficial for both sides.

However, this approach to leadership does not apply to local communities — which consist of people of different ages, social statuses, experiences, interests, principles, and values residing in the same area. How can one person, who has no legal, administrative and financial leverage, coordinate the interests of several hundred or even thousand different people? How can they balance the interests of business, government, activists, children, the elderly, young parents, and many others? All the while without forgetting themselves, their family, ambitions and goals. The answer is simple — there is no way.

Marshall Ganz at Harvard University’s Kennedy School of Government, who has studied a large number of approaches to civil society organization processes, gives this notion of leadership specifically for communities:

• a leader is a person who takes responsibility to enable others in the community to achieve their common goal in the face of uncertainty.

Here the focus naturally shifts from one person’s interests, ambitions and plans to the “cultivation” of a leadership network that grows continuously, making the community more sustainable. This reduces the risk of the leader burning out or moving, because the focus is on universal values that bring different people together. Not the interests of any professional group. Not a solution to an urgent problem that literally forced people to come together.

This understanding of leadership is used by Universal University, Strelka Online Institute, the Agency for Strategic Initiatives, the “People Make a Place” Urban Change Workshop, and other organizations in different areas — for territorial development, creative industries, and volunteer projects of various kinds. This fundamentally changes the approach to both the accompanying program for those who would like to work with the community and the focus for which they can come together.

In essence, the leader here is no longer a leader, but rather a facilitator, a coordinator who gradually moves further and further away from the “center of control,” without preventing other active residents from expressing themselves and taking some responsibility for the common future and present. The self-development model of local communities assumes that the community itself (not just one person) is able to determine its priority problems, the forms and methods of their solution, the timing of specific projects. This is precisely the type of community that should manifest the very ideal stage of solidarity according to Jodi Dean’s classification — reflective solidarity, because the beneficiaries (various vulnerable groups, among others) are not simply engaged in the action from the start, but are full participants of the action.

When working with a local community, different principles come to the fore, because unification is most often about improving the quality of life for all residents in the entire area:

• Sustainability, so as to minimize the risks associated with changes in the financing structure or composition of participants. They are aimed at making the community self-replicating (i.e., attracting new members), strengthening internal and external linkages, and receiving funding from diversified sources;
• Dialogue and cooperation are the basic principles of strengthening social linkages. That is, the local community is not a passive beneficiary, but an equal participant and leader in the project.

In order to accumulate expertise in community development with a view on reflective solidarity, that is, the conscious inclusion of different, not necessarily active and resourceful population groups, the Foundation launched a cross-program pilot project Solidarity Communities in 2021. It was based on the best practices and approaches of Cultural Mosaic, while focusing on a different principle of setting up competitive selection and accompanying program. The primary hypothesis of the pilot project was built around dialogue and collaboration within the community:

Thesis 1: the consolidation of the local community with the participation groups of residents in the same area but with different values and interests is a more effective form of solving local problems than the initiatives of individual activist groups or residents.

By building the pilot project around certain values and concepts, the Foundation expected that its participants would:

• purposefully include representatives of vulnerable groups as project beneficiaries;
• seek to create points of growth in the local economy;
• try to avoid an infrastructural focus and prefer a social focus rather than performing beautification or conducting festivals;
• study the social environment of their territories — surveying residents, discussing their needs and taking them into account in the design and implementation of projects;
• create partnerships with the groups they haven’t worked with before;
• build the projects around the opinions and interests of the majority of residents.

The Foundation selected three regions of the Russian Federation to pilot the project in 2021: Nizhny Novgorod Region, Perm Krai, and Arkhangelsk Region. After analyzing the results, the project concept was expanded to include two more regions — Primorsky Krai and Samara Region. In 2022, the competition became harder for the applicants. They had one more condition to meet — conduct small opinion surveys in their territories and discuss the needs and problems with local residents. At the same time, the focus on involving and including not only a few recognized opinion leaders, but also residents “disengaged” from such activity, including representatives of vulnerable groups living in the territory — was strengthened and included in the requirements for applications and in the evaluation criteria.

The hypothesis was supplemented with a new thesis reflecting the influence of local communities on the economic development of the territory.

Thesis 2: The development of local communities can generate new economic forms of activity in the territory and contribute to its development in the long term.

The pilot stage of the project is still a few months away; the final assessment of the effects will be obtained in February 2023. However, there are a number of conclusions that the Foundation has already made for itself at this stage after working in this direction for almost two years.

1. The closer and clearer the subject matter of the project is to the majority of local residents, the greater response and engagement it generates. In both 2021 and 2022, projects related to area beautification and leisure (sports, culture, tourism) accounted for about 60% of the total number of winners.
2. The more compact the area, the more engaged residents are, because the ties within the community (social capital) are higher. According to the interviews conducted by the Foundation with the applicants, in small towns and large villages with populations over 1,000 people, project authors claim it is physically impossible to engage the majority of the residents, as there are too many people and no reason for close communication between them.
3. Experienced leaders from NGOs and state-budget institutions find it harder to work with a wide audience from a community perspective, because there is a tradition of acting in the interests of some narrow target group.
4. In rural areas, there is a tradition of caring for some vulnerable groups, sometimes not even recognized as a special form of work. However, it still seems hard to engage the vulnerable groups as co-actors, not beneficiaries.
5. Quickly and simultaneously achieving both parts of the hypothesis — economic points of growth and community consolidation involving vulnerable groups — seems unattainable at the moment. In order to build such a complex construct and change the residents’ behavioral patterns, a longer period of constant work is needed (2-3 years at least).
6. It is possible for the local community to generate economic growth points, but this requires outside support.

In 2021, Solidarity Communities had only two projects aimed at developing the local economy — souvenirs from Kargopol in the Arkhangelsk Region and a pretzel festival in Vladimirskoe village, in the Nizhny Novgorod Region.

In 2022, there are already six such projects. The Arkhangelsk Region is the leader, with four projects (Vlasyevskaya, Erkino, Solvychegodsk, Ust-Pocha); the Perm Krai (Lysva) and the Samara Oblast (Avgustovka) follow with one project each.

Table 2. Criteria for evaluating the projects of the competition Solidary communities

Graph 1. Focus areas of the winning projects

Justification of the Vlasyevskaya village application

“There are no jobs in the village, no store, no club, no post office. Our project aims to give the inhabitants of our village the opportunity to realize themselves in handicrafts, to share their knowledge and skills with each other, to teach them the techniques and opportunities for selling their products. And finally, to help them see an opportunity of making extra income from the sale of handmade goods.”

“Economic” projects carried out within the framework of Solidarity Communities cannot yet claim to be drivers of territorial development. But they do have a few things in common:

• These are the projects run by enthusiasts, amateurs in the field of business;
• Above all, the projects lack planning — not only the prospects are omitted from of the applications, they are not even visualized. These are experiments;
• It is noteworthy that none of the projects, except for the Ust-Pocha application, are oriented toward external markets. Participants intentionally separate themselves from the general audience.

But with proper development and support, they can become more effective.

Epilogue

Territory development is a complex concept. It includes economic indicators, social activity of the residents, and availability of infrastructure elements (rural health posts, schools, roads, etc.). Of course, in a broad sense, it is impossible to develop a territory based solely on the actions and resources of activists and the ABCD approach. But they can set this process in motion, turning a depressing and dreary territory into something completely different.

According to the Living Cities national initiative, 1% of the population of any territory are change leaders. Those with the power to initiate and guide the actions of the people around them, for the good or otherwise. For all the diversity and inconsistency of theoretical and practical approaches to community concepts, the actions of these individuals — indifferent, compassionate, persistent, and good-natured — are evident all over the country, in a variety of spheres.

They create “telephone chains,” helping lonely elderly ladies regain or rebuild their social circle and avoid social isolation.

They collect the stories of their grandparents and create the Forgotten Villages Museum.

They help parents of children with disabilities get at least a little rest and support, organize wheelchair-accessible events or performances that can be watched in total darkness on an equal footing with others.

They help teenagers find their place in the city by working with them to build demo versions of the spaces they dream of using nothing but cardboard boxes and bags. Eventually, those spaces materialize in real life.

Communities can be different, some are just emerging, others have been around for decades. These could be urban apartment building / yard chats: or a village-wide chat of 108 people. These can be associations of professionals and leaders in the field or just a company of old friends, helping shelters out of pure kindness, or sorting garbage because of their personal beliefs.

As the Foundation’s extensive experience shows: in order to change the world for the better, you just have to start acting.

Evgeniya Rudina-Ladyzhets, head of the Solidarity Communities Pilot Project, Timchenko Foundation

The author is grateful for the help in creating this material to the following outstanding individuals: Maria Morozova, Irina Kalistratova, Tamara Slavinskaya, Ivan Tarasov, Dmitry Lisitsin, Peter Ivanov, Elena Serebrennikova, Veronika Suvorova, Dmitry Mashin, Anna Kuznetsova.

Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl