Искусственный интеллект отвечает на вопросы
Как сверхпопулярный бот ChatGPT может изменить работу высшей школы
Скорость изменений, которым подвергаются в последние годы системы образования в разных странах, продолжает увеличиваться. Весной этого года одним из главных событий международной образовательной повестки стала дискуссия об использовании возможностей искусственного интеллекта в обучении.
Триггером для этого послужил релиз новой, четвертой версии языковой модели GPT от компании Open AI: на предыдущей версии 3.5 был создан популярный бот ChatGPT, запущенный в конце ноября прошлого года. После выхода релиза публичное пространство заполнилось рассказами о тестировании бота: пользователи начали делиться вопросами, которые они ему задавали, и ответами, которые генерировал искусственный интеллект.
В России 28 марта два крупных университета одновременно провели открытые дискуссии об использовании ИИ в образовании: преподаватели и студенты рассказывали о своих экспериментах с ChatGPT.
Стимулы для (машинного) обучения
На семинаре «Генеративный искусственный интеллект в образовании: применить нельзя запретить», организованном Институтом образования Высшей школы экономики, сотрудники вуза анализировали плюсы и минусы использования бота ChatGPT. Учителя-студенты программы «Педагогическое образование» НИУ ВШЭ в течение нескольких недель провели несколько экспериментов, чтобы протестировать возможности чат-бота для педагогов и школьников, рассказала академический руководитель программы Мария Лытаева. Первый эксперимент учительницы школы «Летово» Софьи Кучковой показал, что ChatGPT может составить план урока, однако его содержание пока выглядит достаточно шаблонно. Кроме того, оно очевидно не соответствует требованиям российских ФГОС.
С созданием учебных материалов чат-бот справился увереннее: в рамках второго эксперимента Софьи Кучковой по запросу авторов он составил текст для чтения на уроке английского с учетом уровня владения языком и возраста учеников, выделил активный словарь, сделал задания на понимание текста, тренировку лексики и даже на развитие критического мышления и рефлексию («Прочитай текст, созданный AI, и подумай, как его можно было бы улучшить»). А Полина Лукина с помощью нескольких сервисов ИИ создала текст для аудирования для урока английского языка, а также его озвучку. Еще один эксперимент провела группа студентов: с помощью чат-бота они спроектировали программу обучающего курса по написанию резюме для методистов. ChatGPT составил чек-лист для слушателя и описал образовательные результаты на основе таксономии Блума. По мнению авторов эксперимента, формулировки тоже были достаточно общими, содержали стилистические шероховатости и смысловые повторы: после уточнений ChatGPT смог доработать материалы. Для опытных педагогов ChatGPT снимает необходимость рутинных действий, однако требует творческого подхода и усилий по адаптации материалов, предположила Мария Лытаева.
Ключевой недостаток ChatGPT, по мнению Ивана Карлова, заведующего Лабораторией цифровой трансформации образования Института образования ВШЭ,— это отсутствие верификации по внешним источникам: «ChatGPT работает не с достоверной информацией, а с неким представлением о реальности, возникшим в результате обучения на текстах из интернета. Он может ссылаться на несуществующих людей, публикации и т. д. Это постарались купировать в версии 4.0, также по этой причине авторы чат-ботов запрещают использовать их в таких критических отраслях, как медицина». Второй минус, выделенный господином Карловым,— отсутствие системы логического вывода: «В ответе ChatGPT мы принимаем за рассуждение цепь ассоциаций».
Главный страх, который мучает преподавателей в связи с развитием подобных технологий,— это списывание, рассказала Мария Добрякова, главный эксперт Лаборатории проектирования содержания образования Института образования ВШЭ.
Искусственный интеллект при этом может быть полезен для ученика и учителя, считает госпожа Добрякова. Она предположила, что ученик сможет тратить столько времени на понимание сути предмета, сколько ему нужно: например, задавать чат-боту уточняющие вопросы, если не понял учителя или содержание учебника. Или менять контекст: запрашивать информацию о том, как аналогичные процессы проходили в Центральной Америке или Австралии. Подобная практика может быть полезна и учителю. «Мой опыт и наблюдения показывают, что далеко не все учителя, в том числе предметники, эти закономерности видят,— уточнила Мария Добрякова.— Это сложная задача, и подготовка наших педагогов сейчас устроена так, что далеко не всегда они на это настроены». Кроме того, искусственный интеллект может помочь учителю найти вопросы, которые будут пробуждать любопытство учеников и стимулировать их мотивацию, а также настраивать сложность и тематику заданий.