Всемирная история цензуры

MaximИстория

Фильтр ужасов

Почему даже в тех странах, где цензуры нет, она есть и почему с ней пока никак не получается бороться.

Текст Данила Маслов

0:00 /
1237.295
– Он же курит! А нас смотрят беременные дети!

Вот ты нас читаешь, мы для тебя пишем, но ты и не догадываешься, наверное, сколько всего нам нельзя тебе рассказать. Законов, заставляющих журналистов скакать на цыпочках по раскаленным камушкам, за последнее время в России расплодилось великое множество. Нам нельзя писать тебе матерных слов, даже если они очень красивые и к месту, да и вообще их Шнур поет. Мы ни в коем случае не должны омрачать твой покой сведениями, содержащими описание способов самоубийства (убийства – можно, это ничего, не страшно). Нам нельзя искажать историю, в чем бы это странное деяние ни выражалось, кощунствовать, очернять, клеветать, разжигать, публиковать данные, одобрять запрещенное, призывать к совершению незаконных действий или, скажем, к легализации запрещенных веществ (и хоть как-то вне осуждающего контекста эти вещества упоминать, даже если описываемый нами певец и писатель ими завтракал, обедал и ужинал). Нам нельзя писать хорошее про людей, официально объявленных плохими, и уж точно не рекомендуется писать ничего обидного или неприятного про тех, кто официально объявлен хорошим-прехорошим человеком.

Вообще удивительно, что ты тут еще какие-то буквы видишь, а не исключительно фотографии березок и ромашек – без подписей на всякий случай.

И это нам еще повезло. У тех, кто в телевизоре работает, все еще печальнее. А вот в Интернете, если ты не журналист, можно пока посвободнее себя чувствовать. Кое-кого, конечно, присуждают к штрафам и арестам за перепосты гифок и анекдотов, но пока в следовых количествах, особенно если держаться подальше от некоторых соцсетей.

Утешаться в минуты отчаяния нам помогает знакомство с историей цензуры вообще. Потому что, когда берешь в сравнении, то у нас, как ни странно, еще не все так плохо, даже, можно сказать, воздушно и прекрасно.

Если долго и старательно изучать историю культуры, то неизбежно разживешься убеждением: всегда, с каменных топоров, огромную часть своих творческих сил и энергии люди тратили на то, чтобы сладострастно затыкать рты другим людям. Так прямо и видишь:

– Йэх! – сказал Ых.

– Йух! – наставительно поправил Ох, огрев Ыха дубиной по загривку.

Слово «цензура» с латинского переводится как «строгая критика». Очень верное определение: горящие костры из книг, а иногда и из авторов этих книг – действительно высочайший акт чистейшей строгой критики, тут не поспоришь.

От мумий до космонавтов

Еще законы Хаммурапи и греческих полисов вводили разнообразные и чаще всего весьма мучительные наказания для тех, кто распространял нежелательную информацию – оскорблял богов, подвергал сомнению небесный статус правителя или, например, рассказывал о том, как у них в селе все от холеры перемерли (кара за распространение слухов и наведение паники – это очень древнее изобретение).

Народная мысль откликалась на это созданием эзопова языка – способа передавать информацию в слегка завуалированном, иносказательном виде. Сказка о жадных мышах, ворующих зерно у земледельцев, разумеется, хорошо понималась не только публикой, но и служителями закона. Но тут всегда была палка о двух концах: вот начнешь прессовать баснописца за мышек, а на тебя самого донос накатают: дескать, он сам придумал, что мышки – это про собирателей налогов, и публично на суде всем такую ересь объяснял.

Поэтому любые власти в конце концов изобретали оптимальный вариант контроля над мыслью: не бегать и хватать каждого борзописца за уже сочиненную гадость, а заранее не допускать крамолы в любых текстах, спектаклях, публичных выступлениях и т. д. Этот метод и стал называться цензурой.

Круче всех выступили, конечно, китайские легисты во главе с императором Цинь Шихуанди, которые в III веке до нашей эры запретили любые книги, кроме нескольких специально отобранных трактатов по медицине, сельскому хозяйству и т. п. А спустя восемнадцать веков подобный подвиг повторит и Римская церковь, служители которой, утомившись составлять списки все новых и новых нежелательных книг, просто выпустили Congregatio Indicis – список книг, наоборот, разрешенных – и объявили, что любое лицо, уличенное в чтении или хранении литературы не из этого списка, будет немедленно отлучено от церкви. (А если светские власти пожелают потом по этому лицу палками с горящей паклей надавать – тем лучше.) В некоторых странах цензура как таковая все же не прижилась. Например, в Великобритании (если, конечно, не брать военной цензуры XX века с его мировыми войнами). Издатели там практически всегда печатали книги на свой страх и риск дальнейших судебных разбирательств, а также арест тиража.

А вот в Российской империи цензура возникла просто замечательная и развилась до высочайших степеней. Любая книга, любая пьеска, выставка, лекция о минералах, любая газетка были обязаны получить одобрение в цензурном комитете. Цензоров в стране было примерно как собак, битва с ними превращалась в отдельное искусство. И даже в лотерею, потому что были цензоры – исключительно тонко чувствующие и образованные люди, университетские профессора, а были – тупоголовые солдафоны. И с солдафоном иногда было проще иметь дело. Вот, например, как Гоголь рассказывает о своей первой попытке издать «Мертвые души»: «Удар для меня никак неожиданный: запрещают всю рукопись. Я отдаю сначала ее цензору Снегиреву (профессору), который несколько толковее других, с тем, что если он находит в ней какое-нибудь место, наводящее на него сомнение, чтоб объявил мне прямо, что я тогда посылаю ее в Петербург. Снегирев через два дни объявляет мне торжественно, что рукопись он находит совершенно благонамеренной и что кроме одного незначительного места: перемены двух-трех имен (на которые я тот же час согласился и изменил) – нет ничего, что бы могло навлечь притязанья цензуры самой строгой... Вдруг от Снегирева я узнаю, что он представляет мою рукопись в Московский цензурный комитет. Комитет принимает ее таким образом, как будто уже был приготовлен заранее и был настроен разыграть комедию: ибо обвинения все без исключения были комедия в высшей степени». Вот так мы чуть не остались без «Мертвых душ». А вообще на совести цензоров по самым скромным прикидкам не менее трети безвозвратно утерянного наследия золотого века русской литературы. Самые популярные писатели и поэты, конечно, часто расходились нелегальными списками, но в целом количество рукописей, улетевших в печки и сгнивших на чердаках после окончательного отказа, представляется трагически огромным.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Используй ложку и телефон: 20 способов доставить себе удовольствие Используй ложку и телефон: 20 способов доставить себе удовольствие

Двадцать разных способов мастурбации на любой вкус и цвет

Cosmopolitan
Чего ждать от смартфонов: топ-5 технологий и трендов Чего ждать от смартфонов: топ-5 технологий и трендов

Главные технологии и тренды мобильной индустрии, которые мы увидим в этом году

Популярная механика
Умные вещи века Умные вещи века

10 переизобретений, без которых ты раньше отлично жил, но теперь – не сможешь

Maxim
Новейшая конспирологическая теория: высадка китайцами зонда на Луну — фальшивка Новейшая конспирологическая теория: высадка китайцами зонда на Луну — фальшивка

Обвинители США в фальсификации высадки на Луну, воззавидуйте и подвиньтесь

Maxim
Диван желаний Диван желаний

Татьяна Бабенкова из сериала и фильма «Полицейский с Рублевки»

Maxim
Лучшие роли Рэйчел Вайс Лучшие роли Рэйчел Вайс

Как начать карьеру с озвучки «Симпсонов», получить «Оскара» и «Золотой глобус»

GQ
Зачем сивке бурка Зачем сивке бурка

Препарирование сказок. Откуда взялось Лукоморье и почему Идолище Поганое

Maxim
Все, что вам стоит знать о Гузель Яхиной Все, что вам стоит знать о Гузель Яхиной

Повтор статьи из журнала

GQ
Самый знаменитый монгол Самый знаменитый монгол

Чингисхан по праву входит в пантеон величайших завоевателей

Дилетант
Без преувеличений Без преувеличений

Любимые джинсы опять «уменьшились»?

Glamour
Люди смеясь расстаются со своими деньгами Люди смеясь расстаются со своими деньгами

Реклама, у создателей которой нет проблем с идеями, юмором и самоиронией

Maxim
Я свободна! Я свободна!

Рассказываем, как избавиться от лайк-зависимости, комментариев и переписки

StarHit
Слухи о моей жизни Слухи о моей жизни

Биография великого писателя и юмориста Марка Твена

Maxim
Т-34: эпохальный танк или танк-эпоха Т-34: эпохальный танк или танк-эпоха

В январе этого года легендарный танк опять стал героем новостных выпусков

Популярная механика
Гильотина для короля Гильотина для короля

21 января 1793 года был публично казнён король Франции

Дилетант
«Он снял носки?»: 14 мыслей девушек во время догги-стайла, о которых ты не подозревал «Он снял носки?»: 14 мыслей девушек во время догги-стайла, о которых ты не подозревал

Признайся, тебе бы хотелось узнать, о чем она думает, но что не скажет вслух?

Playboy
Алексей Герман Мл. Алексей Герман Мл.

Как и для чего Алексей Герман-младший снял кино про Сергея Довлатова

Maxim
«Любовный напиток» от Константина Камынина «Любовный напиток» от Константина Камынина

Разговор с Константином Камыниным

StarHit
Навстречу взрыву Навстречу взрыву

Кресло, которое спасет от мины

Популярная механика
Потребительское отношение Потребительское отношение

Мы потихоньку учимся отстаивать свои права потребителя

Cosmopolitan
Mitsubishi Pajero Sport Mitsubishi Pajero Sport

Mitsubishi Pajero Sport. Несколько новых способностей к традиционным ценностям

Quattroruote
Прачечная на замке Прачечная на замке

Как российские деньги и прибалтийские банки потеряли друг друга

Forbes
Дамы впереди: почему женщины становятся эффективнее мужчин Дамы впереди: почему женщины становятся эффективнее мужчин

Женщины становятся более эффективны на работе, чем мужчины

Forbes
Анастасия Задорина: Анастасия Задорина:

Анастасия Задорина о командной работе и женщинах в бизнесе

Cosmopolitan
Проснись и пой Проснись и пой

Как Саша Траутвейн, 20‑летний сибиряк, выбился в иконы стиля

Vogue
Опасный рейс. Удорожание перевозок поднимет цены на продукты и лекарства Опасный рейс. Удорожание перевозок поднимет цены на продукты и лекарства

Что ждет логистический рынок в этом году и как это скажется на стоимости товаров

Forbes
Самая обаятельная и привлекательная Самая обаятельная и привлекательная

Ирина Муравьёва. Знаменитая актриса, которую обожают несколько поколений

OK!
Мечта каждого мужчины: 9 мест для бешеного отдыха холостяка Мечта каждого мужчины: 9 мест для бешеного отдыха холостяка

Уникальная подборка лучших мест в мире для идеального холостяцкого отдыха

Playboy
Как стать любящей матерью Как стать любящей матерью

Александр Горний раскрывает секрет счастливого материнства и гармонии в семье

Psychologies
В прорубь – с головой! В прорубь – с головой!

Полезно ли зимнее купание и всем ли стоит закаляться?

Psychologies
Открыть в приложении