Липкое искусство. Как продать миллиардеру поддельную картину
Один из излюбленных способов легализации поддельных произведений искусства — публикация каталогов и монографий с их репродукциями. И, конечно, обаяние и авторитет арт-дилера
Российский миллиардер, экс-владелец «Уралкалия» Дмитрий Рыболовлев подал иск в Федеральный суд Южного округа Нью-Йорка к аукционному дому Sotheby's, обвинив его в пособничестве «крупнейшему мошенничеству в истории искусств», совершенному швейцарским арт-дилером Ивом Бувье. Миллиардер потребовал с аукционного дома компенсацию в размере $380 млн, что делает тяжбу одной их крупнейших в истории искусств.
Впрочем, в данном случае интересен не столько размер претензий, сколько сам факт: новостей о судебных процессах в сфере искусства становится все больше. Мир арт-рынка всегда считался очень закрытым. Стремясь максимально соблюсти конфиденциальность, участники арт-рынка не выносили свои конфликты в публичное поле, тем более в суды. Очевидно, ситуация начала меняться: пребывание в «сумраке» перестало устраивать участников арт-рынка.
Один из первых громких скандалов разразился еще в конце 2009 года, когда фонд Aurora Fine Arts Investment другого российского миллиардера — Виктора Вексельберга — подал иск к аукционному дому Christie's в связи с продажей ему фальшивой картины Бориса Кустодиева. За пять лет до этого фонд приобрел на лондонских торгах Christie’s картину Кустодиева «Одалиска» за £1,7 млн ($2,9 млн), что стало мировым аукционным рекордом для картины этого художника. Через год Aurora сообщила Christie’s, что купленное полотно — подделка. В 2009 году картина была опубликована под первым номером в очередном томе выпускаемого под эгидой Росохранкультуры «Каталога подделок произведений живописи». Аукционный дом Christie’s провел серию собственных экспертиз, но не спешил с решением вопроса. И когда пятилетний срок ответственности аукционного дома за подлинность лота подходил к концу, фонд обратился с иском в суд Лондона. В 2012 году суд на основе заключений трех авторитетных экспертных центров — Всероссийского художественного научно-реставрационного центра имени Грабаря, Русского музея и Третьяковской галереи — установил, что картина не является подлинником и присудил истцу полную стоимость картины и возмещение морального ущерба.