Гузель Яхина — роман о голоде, от которого читатель получит удовольствие

ForbesРепортаж

«Кибиточное состояние»: Гузель Яхина — о советском человеке, медиа-скандалах и тяжелых компромиссах

Новый роман Гузели Яхиной «Эшелон на Самарканд» вызвал бурное обсуждение: писательницу обвинили в плагиате и беллетризации страданий. В интервью Forbes Woman Яхина рассказала, как относится к медиа-скандалам, каков в ее представлении «советский человек» и можно ли написать о голоде роман, от которого читатель получит удовольствие

Мария Лащева

Фото предоставлено пресс-службой издательства «АСТ»

В издательстве «Редакция Елены Шубиной» (АСТ) вышел новый роман Гузель Яхиной «Эшелон на Самарканд». В первый же день после презентации книги писательницу обвинили в непрофессиональном подходе к исторической теме, беллетризации страданий и даже в краже сюжета. Роман рассказывает о гуманитарном поезде, который эвакуирует 500 детей из детских домов голодающего Поволжья. Начальнику поезда Дееву немногим за 20, он прошел гражданскую войну и не знает, как избавиться от кошмарных воспоминаний и жить дальше. Когда он получает от советского правительства задание — довезти сирот из Казани в Самарканд через страну, лежащую в руинах и безвластии — ему кажется, что он нашел свою высшую миссию. Ему помогает комиссар Белая: ее судьба тоже исковеркана войной, она разучилась жалеть и сострадать.

Корреспондент Forbes Woman Мария Лащева встретилась с писательницей, чтобы обсудить ее новый роман и окружающий его информационный шум.

— Как вы выбирали тему и работали над романом?

— Тема романа, конечно, очень сложная. В теме массового голода вообще есть что-то нечеловеческое, антигуманное, и я долго не решалась к ней подступиться. Поначалу была идея небольшой повести про беспризорников в 1926 году — про их становление, про то, как юные души пробуждаются во встрече со взрослым человеком. Я задумывала эту повесть как некий отдых после написания предыдущего романа «Дети мои». Но, погружаясь в материал, читая мемуарные книги и документы в Национальном архиве Республики Татарстан, я поняла, что тема голода была определяющей в то время. Все, что я читала — заметки, статьи, большие репортажи о беспризорных детях в газете «Красная Татария», — складывалось в объемную и страшную картину голода.

И тогда я решила писать роман. Время действия сдвинула к 1923 году, когда, собственно, голод уже почти закончился, чтобы дать картину случившегося за все голодные годы: ведь это были не пара лет с 1921 по 1922 годы, как мы привыкли считать в соответствии с учебниками, а пять или шесть лет, начиная с 1918 года, — именно так сегодня понимают голод в Поволжье профессиональные историки. В романе две оптики: детский взгляд на то, что происходило, потому что голод для беспризорников того времени, по сути, стал детством, — и оптика взрослых людей. Я пыталась обобщить коллективный опыт проживания голода.

— Вам было сложно принять решение взяться за эту тему?

— Было два опасения. Первое — что я сама не справлюсь с темой, потому что она очень серьезная, трагическая. Сложно писать исторический роман, потому что все-таки я не историк, а для создания достоверного текста требуется большая подготовка, и, самое главное, требуется ощущение этого времени, ощущение вот этих ранних 20-х годов.

Во-вторых, у меня были очень большие опасения, что с темой не справится читатель. Просто потому, что это местами совершенно невозможный материал. Когда ты листаешь подшивки рапортов по инспекции детских приемников, где рассказано о том, как дети — босые, синие, со вшами, с костным туберкулезом — лежат вповалку в холодных помещениях, им отключают водопровод, не водят их в баню, а они выламывают окна и едят снег, эти детали складывается в совершенно дикую для нашего сегодняшнего взгляда картину. Очень сложно принять, что 100 лет назад такое было. И я боялась, что у читателя это может вызвать отторжение.

Норма сдвигалась, для людей становились обычными страшные вещи

Я помню свои впечатления, когда читала впервые роман «Голод» Кнута Гамсуна, — очень тяжко, отторгает. Хочется книжку закрыть. Или когда читала «Солнце мертвых» Ивана Шмелева: очень сложное чтение, я прямо-таки заставляла себя читать, потому что было очень тяжело. И мне не хотелось, чтобы и мой роман читался так же, через силу. Наоборот, хотелось, чтобы роман прочитали до конца и даже получили от этого читательское удовольствие. Это не значит, что роман должен иметь счастливый конец, и это не значит, что в романе должны происходить только положительные вещи, но все же найти баланс между страшной темой и формой повествования какими-то инструментами, которые позволили бы с этой темой читателю справиться, — это была моя большая задача, и я не понимала, справлюсь ли с ней.

— Что помогало людям в то время, в 1920-е годы, пережить ужас реальности? Как это повлияло на людей, как они изменились, чтобы это все вынести?

— Очень важно вот что понять: человеческая психика довольно быстро привыкает к страшному. Я в себе это заметила. Погружаясь в тему, я читала много документов: отчеты, внутреннюю переписку, циркуляры ВЧК-ОГПУ-НКВД (есть такие сборники архивных документов, которые представляют взгляд органов на то, что происходило), сборник «Голод в СССР», где рассказывается о том, что происходило с самими голодающими людьми, то есть взгляд на голод изнутри. И вот читая все эти документы, я со временем поняла, что сердце отключается. Мозг осознает: да, это страшный материал. Да, это очередная докладная записка о самоубийстве на почве голода. Да, это очередное расследование убийства собственных детей на почве голода. Все эти вещи кажутся сейчас дикими. Но тогда, будучи целиком в этом материале, я чувствовала, что к этому отношусь как к некой норме. То есть получается, что сдвиг нормы даже у меня, сидевшей в комфортных условиях через 100 лет после событий, случился достаточно быстро. Поэтому мне кажется, что, конечно, для людей становились обычными страшные вещи.

Обычным делом становился разрыв семейных связей. Очень часто в документах тех лет встречается мотив: родители оставляют детей. Оставляют лежать на печи, а сами укочевывают куда-то. Оставляют детей на вокзалах, подбрасывают. Нам это кажется необыкновенно жестоким. А в то время это был, наверное, такой отчаянный способ спасти жизнь ребенка — по крайней мере, подбросить в эвакоприемник, где хотя бы накормят и не дадут умереть с голода.

Также стали обычными необыкновенная нищета и разруха и то, что многие авторы тех лет называют «кибиточное состояние». Это означает, что люди — крестьяне в основном — оставляют свои дома, садятся в кибитки и кочуют в поисках лучшей доли. Люди садились в повозки, пока были у них еще живы лошади и волы, и пытались за хлебом, за жизнью куда-то уехать, укочевать. Фактически, конечно, это означало уничтожение устоев крестьянской жизни. Сдвиг нормы помогал людям выживать и не сходить с ума от ужаса — психика привыкала к новой реальности.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Болванчик из бейсбола: как фигурки-сувениры приносят миллионы командам МЛБ Болванчик из бейсбола: как фигурки-сувениры приносят миллионы командам МЛБ

Бейсбол: уникальная субкультура и сумасшедший спрос на фигурки

Forbes
Любовь, море, восток: 10 прекраснейших турецких сериалов Любовь, море, восток: 10 прекраснейших турецких сериалов

Топ лучших турецких сериалов

Cosmopolitan
Президент Венесуэлы Уго Чавес: какую политику вел мужчина и почему в конечном счете она провалилась Президент Венесуэлы Уго Чавес: какую политику вел мужчина и почему в конечном счете она провалилась

Рассказываем о приходе Чавеса к власти и последствиях его президентства

ТехИнсайдер
IPO с нулевой суммой IPO с нулевой суммой

Кто платит за праздник доходностей на рынке первичных размещений

Forbes
Занятия творчеством улучшают внимательность и память студентов Занятия творчеством улучшают внимательность и память студентов

Уделять время искусству может быть так же важно, как готовиться к экзаменам

ТехИнсайдер
Актрисы Дарья Мельникова и Клавдия Коршунова: Прийти в детский хоспис значит посмотреть страху в глаза Актрисы Дарья Мельникова и Клавдия Коршунова: Прийти в детский хоспис значит посмотреть страху в глаза

Дарья Мельникова и Клавдия Коршунова — о спектакле «Мам, а кто это на фото?»

СНОБ
Ворсинки ковра из алтайского кургана железного века рассказали о технологии стойкого окрашивания Ворсинки ковра из алтайского кургана железного века рассказали о технологии стойкого окрашивания

В волокнах Пазырыкского ковра ученые обнаружили следы обработки ферментацией

N+1
Пицца высокого полета Пицца высокого полета

Каким будет рацион первых колонизаторов Луны и Марса

GQ
4 обстоятельства, которые могут встать на пути к карьере мечты 4 обстоятельства, которые могут встать на пути к карьере мечты

С какими дилеммами приходится сталкиваться на пути к карьерным высотам?

Psychologies
Одна вокруг света: морские слоны, пожары и генеральские секвойи Одна вокруг света: морские слоны, пожары и генеральские секвойи

112 серия о кругосветном путешествии москвички Ирины Сидоренко и ее собаки Греты

Forbes
Сказка — ложь Сказка — ложь

Gucci и русский фольклор

Grazia
Откровеннее некуда! Голливудские звезды рассекретили свои интимные эксперименты Откровеннее некуда! Голливудские звезды рассекретили свои интимные эксперименты

Самые желанные женщины рассказали о своих предпочтениях

Cosmopolitan
Не только «Мулен Руж»: почему понадобилось больше века, чтобы культура кабаре прижилась в России Не только «Мулен Руж»: почему понадобилось больше века, чтобы культура кабаре прижилась в России

Как кабаре пытались закрепиться в России?

Esquire
Python: Зачем социологу, лингвисту и биоинженеру знать этот язык программирования Python: Зачем социологу, лингвисту и биоинженеру знать этот язык программирования

Чем Python удобен для ученых и какие задачи с его помощью можно решать

Популярная механика
«Это наше железо». Что не так с мобильными приложениями для машин «Это наше железо». Что не так с мобильными приложениями для машин

Почему автомобильные приложения не пользуются популярностью у водителей?

РБК
Женщина перестала заниматься домом, чтобы проучить ленивого мужа Женщина перестала заниматься домом, чтобы проучить ленивого мужа

Помогает ли вам по хозяйству партнер? Участвуют ли дети в домашних делах?

Psychologies
Платежи не по адресу: какая часть детских выплат достается небедным и «подозрительно бедным» семьям Платежи не по адресу: какая часть детских выплат достается небедным и «подозрительно бедным» семьям

Какую часть социальной поддержки получают люди, которые не являются бедными

Forbes
Двойня, четверня, собственная внучка: истории женщин, родивших после 55 Двойня, четверня, собственная внучка: истории женщин, родивших после 55

6 историй о тех, кто стал мамой после 55

Cosmopolitan
Походная кровать Наполеона Походная кровать Наполеона

Наполеон Бонапарт хоть и не погиб на поле боя, но почил на походной кровати

Дилетант
Три вопроса к Павлу Дурову: чем интересуются инвесторы при обсуждении займа Telegram Три вопроса к Павлу Дурову: чем интересуются инвесторы при обсуждении займа Telegram

Какими вопросами относительно Павла Дурова задаются управляющие и инвесторы

Forbes
Почему премия «Золотой глобус» отчаянно устарела Почему премия «Золотой глобус» отчаянно устарела

«Золотой глобус» — событие, на которое по-хорошему не нужно обращать внимания

СНОБ
Трагедия изумрудного острова Трагедия изумрудного острова

Население Ирландии сократилось почти на треть после голода в середине XIX века

Дилетант
Алексей Айги. Год без музыки Алексей Айги. Год без музыки

Интервью с композитором Алексеем Айги

СНОБ
Детки-конфетки Детки-конфетки

Как научить детей есть так, чтобы у них не было лишнего веса?

Худеем правильно
Со знанием дела Со знанием дела

Действенные способы строить карьеру осознанно

Cosmopolitan
Практики осознанности на работе могут навредить психике сотрудников, показало исследование Практики осознанности на работе могут навредить психике сотрудников, показало исследование

Стратегии, которые помогут снизят негативные эффекты от осознанности на работе

Inc.
Психолог рассказал об опасностях «синдрома основателя» и плюсах ошибок Психолог рассказал об опасностях «синдрома основателя» и плюсах ошибок

Как лидерам не попасть в ловушку излишней самоуверенности?

Inc.
Запретный плод Запретный плод

Мария Лобанова решилась подробно рассказать свою женскую историю

Tatler
Как люди в древности определяли точное время и когда в России появился первый часовой механизм? Как люди в древности определяли точное время и когда в России появился первый часовой механизм?

Считается, что первые механические часы на Руси появились в 1404 году

Культура.РФ
Итальянский парадокс Итальянский парадокс

Крупнейшим финтехом Европы может стать платежный стартап Nexi из Италии

Forbes
Открыть в приложении