Катрин Денев. Третий акт
Гранд-даме французского кино Катрин Денев 22 октября исполняется 80. О разных этапах в ее беспримерной карьере и о своих личных встречах с актрисой вспоминает Сергей Николаевич
Главная национальная кинопремьера Франции нынешнего октября — фильм Bernadett. В роли бывшей первой дамы Бернадетт Ширак — легенда французского кино Катрин Денев. Это ее подарок себе самой и всем нам к ее 80-летию. По иронии судьбы она изображает типичную буржуазку, жену своего мужа, не имеющую никакого права голоса, с которой никто не считается. Все, что остается Бернадетт, — это носить старящие ее костюмы Chanel и стричь розы в саду Елисейского дворца. Но в какой-то момент она говорит «нет». Бернадетт не устраивает роль бессловесной тени. Она объявляет войну и своему придурковатому мужу, лгуну и изменнику, и наглой дочери Клод, и всему президентскому окружению. Бернадетт идет в бой и выигрывает его, становясь на наших глазах серьезным политическим игроком и отчаянной феминисткой, бросающей вызов «мужскому государству». Конечно, это прежде всего бенефис самой Денев, которая с возрастом обнаружила дар незаурядной комедийной актрисы. Впрочем, те, кто помнит ее в фильмах «Дикарь» или «Любимая теща», нисколько не должны удивляться этим метаморфозам. На экране Денев умеет не только холодно и презрительно молчать, но и заразительно смеяться. Более того, смеяться ей нравится гораздо больше. И «Бернадетт» лишь подтверждает это наблюдение.
Время распродаж
Сейчас в жизни Катрин Денев, как она говорит, «сезон распродаж». Четыре года назад она продала свою коллекцию платьев и аксессуаров Yves Saint Laurent, которую собирала более 40 лет. После долгих поисков и ожиданий был найден покупатель на ее дом в Нормандии. Опять же драматичная история. Столько лет обживать старинное шале, столько сил и денег вложить в огромный сад, так страстно любить цветы, чтобы со всем этим в одночасье расстаться… Или это только наша славянская привычка устраивать из всего мелодраму на разрыв аорты? Ах, платья! Ах, сад!
Катрин Денев — прагматик и настоящая француженка, которая в жизни больше всего любит свободу. В том числе свободу от ненужных вещей и утомительных связей, от скучных обязанностей и бессмысленных расходов. К 80 годам жизнь отсекает все лишнее. Сужается круг друзей, сокращаются расстояния привычных маршрутов. Всего становится меньше: желаний, амбиций, возможностей. Конечно, перед глазами у Катрин пример ее мамы, которая дожила до 109 лет. Мадам Дорлеак, одна из самых известных долгожительниц Франции, до последнего оставалась в здравом уме. Категорически отказывалась от услуг сиделок. Жила одна. Каждую неделю собирала компанию подружек для игры в бридж. Но сама Катрин считает, что такая перспектива ей не грозит.
— Мама никогда не курила, — раздумчиво говорит она. — И конечно, несмотря на все драмы и потери, прожила довольно спокойную, размеренную жизнь. Это не мой вариант.
Сама Денев не любитель откровенничать. Она мастер однозначных ответов, похожих на военные команды. Я брал у нее интервью три раза. И каждый раз ощущение было такое, будто карабкаешься по отвесной скале, рискуя сорваться в любую минуту. На своих пресс-конференциях она держится так же неприступно и строго. Журналисты ее побаиваются. Давным-давно ей даже присудили премию «Лимон» за неинтересные, «кислые» интервью. А позднее стали звать «прусачкой» за ее педантизм и умение всех строить.
Однажды в «Метрополе»
Больше всего я люблю моменты, когда Катрин разворачивается всем корпусом к тому, кто осмелился задать ей какой-нибудь вопрос, поднимает удивленно правую бровь и выдерживает долгую, нескончаемую паузу, во время которой хочется провалиться сквозь землю. А один раз мне довелось услышать, как Катрин Денев гневается. Это было в Москве, в отеле «Метрополь», во время пресс-конференции по случаю презентации ювелирной компании Chaumet, где ей была отведена немногословная роль почетной гостьи.
Какая-то девица в замызганных джинсах подняла руку и спросила: «Сколько вам, госпожа Денев, заплатили, чтобы вы приехали на эту презентацию?» — «Какой элегантный вопрос!» — прокомментировала Денев.
Все присутствующие начальники, разумеется, тут же уставились в пол, а уши переводчика предательски заалели. О, лучше бы он этого вопроса не переводил. Потому что не успел он закончить фразу, как Денев выпрямилась, как струна, и нарочито ледяным голосом спросила, обращаясь к журналистке: «Ваше имя? Из какой вы газеты?» — «Труд», — пролепетала та. Но это уже не имело значения.
На редакцию «Труда», на зал отеля «Метрополь», где проходила пресс-конференция, на прилегающие окрестности обрушились смерч, торнадо, буря. Я сейчас не смогу воспроизвести огненный монолог Денев. Но смысл его заключался в том, что она никогда никому не позволит оскорблять себя подобными вопросами. Она никогда никому не подарит удовольствия увидеть себя растерянной. Потому что ее легче убить, чем унизить. Нет, Денев не кричала, не размахивала руками в бриллиантовых кольцах Chaumet, а просто говорила быстро-быстро, словно боясь, что ее оборвут на полуслове или помешает горе-переводчик. И от этой ее стремительной яростной французской речи закладывало уши, как в поезде TGV, несущемся с сумасшедшей скоростью.
Вот это была Денев в действии: Денев-экспресс, Денев-воительница, Денев-ураган. И горе тому, кто окажется на ее пути. Финал монолога был встречен аплодисментами и даже, кажется, криками: «Браво, Катрин!» Ради таких моментов только и стоит ходить на пресс-конференции, ради таких минут великие актрисы проживают свою жизнь в кино и на сцене. Но эта маленькая победа Денев рождала, как ни странно, еще и какое-то смутное чувство жалости. Почему за нее тогда никто не заступился?
Быть одной
Одна, всегда одна. Одиночество Катрин Денев — это, наверное, тема для романиста и одновременно для психолога. Почему всегда первой уходила от мужчин, которые ее любили и хотели на ней жениться? Почему предпочла вне брака воспитывать своих детей? Почему, будучи по воспитанию и типажу типичной буржуазкой, оказалась такой упертой феминисткой и вечной незамужней «мадемуазель»?
Справедливости ради стоит сказать, что замужем Денев была. Правда, один только раз — за англичанином Дэвидом Бейли, известным фотографом-летописцем «Битлз» и Твигги. Раньше я часто встречал его в Лондоне на London Fashion Week: седой неопрятный старик в грязных кроссовках, всегда под кайфом. Представить их вместе сейчас невозможно. Впрочем, они и прожили недолго, всего около года.
А до этого был Роже Вадим, отец единственного сына Денев Кристиана. Самый знаменитый плейбой минувшей эпохи, создатель образа незабвенной Брижит Бардо, по образцу которой он и собирался сотворить свою новую Галатею — Катрин. Ничего из этого не вышло: другая порода, другой материал. Упорная, несгибаемая, неподатливая. Не женщина — кремень. Такой она предстает в его мемуарах. В фильме у него снялась, ребенка родила, а замуж за него не вышла. Похоже, Вадим так и не понял почему. На его похоронах сошлись все его жены, законные и незаконные: и старенькая Брижит Бардо в платочке, и простоволосая, спортивная Джейн Фонда, и его последняя жена Мари-Кристин Барро. Катрин тоже пришла. Женщина строгих правил, она всегда исправно ходит на похороны своих бывших любовников, друзей и коллег. Даже если кому-то неприятно ее там видеть, все равно придет. В темных очках, непроницаемая. С цветами. Все как полагается. И на похороны Мастроянни она тоже пришла. Там она впервые встретила законную вдову своего бывшего любовника Флору — ту самую, которая когда-то заявила, что ребенок от другой женщины — это еще не повод для развода.