Гилеадские муки: второй сезон «Рассказа служанки» как порно для совести
Что так и что не так с главным претендентом на «Эмми» 2018 года. Со спойлерами
Второй сезон «Рассказа служанки» завершился одновременно с объявлением списка претендентов на «Эмми», где у «Служанки» двадцать номинаций. Это на семь больше, чем в прошлом году, когда шоу среди прочих взяло награду как лучшая драма. Вероятно, возьмет и снова, но вместе с радостью за очередную победу движения #MeToo, плодом которого сериал во многом является, нарастает и тревога.
Первый сезон достаточно аккуратно следовал сюжету одноименной книжки Маргарет Этвуд, написанной более 30 лет назад. Как и все антиутопии, роман рефлексировал на тогдашнее состояние мира, а основной его фокус был на правах женщин. В почти дословном прочтении оригинала была одна из самых сильных особенностей сериала — спустя 30 лет и одну волну феминизма практически ничего не пришлось менять: консервативная реакционная волна и, конечно, избрание Трампа снова сделали материал Этвуд актуальным.
Как и у любой антиутопии, главным инструментом «Рассказа служанки» является гипербола, и об эту особенность разбиваются все упреки в утрировании — это как говорить, что мир в «1984» слишком тоталитарный. Идеи в сюжете сериала вполне легитимны: ультраправые никуда за последние 30 лет не делись; еще не умерло поверие о том, что главное предназначение женщины — рожать; религиозные фанатики все так же сетуют на то, что женщины стали слишком свободными и отвернулись от Бога — ну и так далее. Помимо этого, «Служанка» в первом сезоне нашла остроумный способ показать, как ее жуткий мир стал реальностью. Вдохновленные избранием Трампа, сценаристы умело сыграли на свежих чувствах людей, которые из стадии «этого не может быть, потому что этого не может быть никогда» резко перешли в стадию «это есть» — и пытаются как-то это осмыслить. В качестве своеобразного объяснения и одновременно предостережения нам показали становление Республики Гилеад, используя метафору медленно нагреваемой воды, когда сам не замечаешь, что уже начал вариться.
Первый сезон завершился в прошлом году всего за пару десятков страниц от финала книги Этвуд и в нынешнем этот финал оттянули еще дальше, оставив весь сюжет на попечительство фантазии современных авторов. Те же, обнаружив, какой резонанс чудовищный мир «Рассказа» вызывает у целевой аудитории, выбрали выкрутить мрачность до предела. «Служанка» выбивала адреналин из зрителя через страх и ужас и в первом сезоне, но во втором делает это уже совсем бесстыже и с куда менее скрытой нравоучительностью. Основной темой на этот раз выбрали перинатальное насилие и отношение общества к беременным, и многие сцены наставлений докторов и акушерок и непрошенных советов окружающих, как говорится, триггернут зрительниц и постыдят зрителей. Но «Служанке» этого недостаточно, и она идет еще дальше — до самой страшной сцены сезона, когда в «наказание» за ложные схватки главную героиню, Джун (Элизабет Мосс), насилуют, чтобы стимулировать роды.
Во всем остальном сериал действует так же в лоб. Взять хотя бы его цветовую гамму, явно позаимствованную из картин Эдварда Хоппера, который всегда передавал мрак — как в прямом, так и в метафорическим смысле — оттенками зеленого, отчего его полотна вызывают такие неуютные и тревожные чувства. Только если Хоппер прятал зеленый под тенью и слоями других цветов, то в «Служанке» экран просто-напросто перманентно залит изумрудным, чтобы никто ни на секунду не забывал, что тут все очень плохо. И если сорок минут пристально рассматривать хопперовскую «Женщину в лучах солнца», то, пожалуй, печальных мыслей о женской судьбе почерпнешь не меньше, чем из одной серии «Служанки» — зато без ощущения, что в тебя их вбили отбойным молотком.