Трон под долларом зашатался
Руководство США собственноручно разрушает гегемонию доллара. У России появился шанс заменить доллар и евро во внешнеторговых контрактах на рубли — как минимум 20 млрд долларов экспорта нефти и нефтепродуктов могут быть переведены в нацвалюту в ближайшие годы
Московская биржа в ближайшее время планирует начать торги дирхамом ОАЭ, также обсуждается запуск торгов армянским драмом и узбекским сумом.
Это лишь небольшой фрагмент картины, которая разворачивается прямо сейчас перед нашими глазами: различные страны начинают переходить от разговоров к делу, снижая долю доллара и евро в международных расчетах и резервах. Последовал целый ряд объявлений о переводе части двусторонних расчетов на национальные валюты. Продолжает развиваться и инфраструктура для их проведения — именно в этом смысл торгов самыми разными валютными парами, которые запускает и Мосбиржа.
На доверии
Прежде чем рассуждать о дальнейшей судьбе мировой финансовой системы, неплохо бы вспомнить, что денег как таковых сейчас в принципе не существует. Как мы подробно объясняли в материале «Вступили в новый мир» («Эксперт» № 9 за 2022 год), современные безналичные деньги (доллары, евро, рубли и т. д.) в конечном счете являются электронной распиской коммерческих банков страны-эмитента (даже не ФРС, ЕЦБ, Банка России и др.). Эта расписка гарантирует, что банк по первому требованию может вам выдать наличные. Естественно, эмиссия таких денег происходит по лицензии и под контролем соответствующего регулятора. Именно из-за того, что деньги сегодня суть расписки коммерческих банков, все безналичные счета в долларах за пределами США отражаются на корреспондентских счетах в банках США и ФРС — и правительство США может их легко заморозить, что и произошло с российскими золотовалютными резервами.
Однако на этом история не заканчивается. Наличные и безналичные на счетах в центробанках также не являются полноценными деньгами. «После 1971 года мы живем в мире, где денег нет вообще, — рассказывает ведущий научный сотрудник сектора международных валютно-финансовых отношений ИМЭМО РАН Александр Поливач. — Вместо них циркулируют обязательства тех или иных эмитентов». К примеру, на купюре доллара США ясно написано: Federal Reserve Note — долговая расписка (вексель) Федеральной резервной системы. «Похожие заявления и на купюрах всех остальных стран, — продолжает ученый. — Вексель — это не деньги, а обещание вернуть долг деньгами. Тогда как деньги — это товар особого рода, который имеет некое полезное, обычно для всех людей, свойство (внутреннюю стоимость) и который можно обменять на другой товар, имеющий полезное свойство для части людей».
Напомним основные функции денег: средство платежа, мера стоимости, средство обращения, средство накопления стоимости и мировые деньги. Легко увидеть, что далеко не все эти функции выполняются современными валютами. В частности, из-за инфляции современные деньги не могут быть средством накопления стоимости — по крайней мере, без использования дополнительных инструментов. Долгое время золото и серебро были общепризнанными деньгами, но даже они не всегда были защищены от инфляции. Во время «революции цен» XVI–XVII веков из-за притока этих драгоценных металлов из колоний и развития технологий добычи цены на товары выросли в 2,5–4 раза.
Возврат к физическому золоту как обеспечению валюты сегодня вряд ли возможен. Как поясняет Александр Поливач, валютная система, основанная на золоте/ серебре, не позволяет правительству беспредельно наращивать госдолг. «В конце концов это привело к созданию нынешней валютной системы, где центральные банки эмитируют долговые расписки, которые экономические агенты передают друг другу, формально в качестве оплаты за товары/услуги, но фактически производя взаимозачет обязательств (клиринг) через национальный центробанк, — поясняет эксперт ИМЭМО РАН. — При этом министерство финансов страны эмитирует госдолг, номинированный в долговых расписках национального центробанка. Это позволяет центробанку при необходимости скупать госдолг своего минфина в любых объемах, поскольку центробанк может эмитировать свои расписки беспредельно».
Ярчайшим примером опять-таки служат США, где за долгие годы ФРС скупила госдолга страны почти на девять триллионов долларов — это и была политика «количественного смягчения».
Конечно, современные деньги являются средством платежа на территории своих стран в силу закона. Соответственно, в теории они обеспечены всем набором товаров и услуг (в том числе финансовых), предоставляемых резидентами страны — эмитента валюты. Функцию же мировых денег они начинают выполнять, если их соглашаются принимать в оплату резиденты других стран. Для этого должна быть причина: например, они заинтересованы в услугах или товарах страны-эмитента. В итоге современные «деньги», а по факту долговые расписки, держатся исключительно на доверии — убежденности в том, что на них можно что-то приобрести, а не на какой-то встроенной в них безусловной ценности.
Не первая блокировка
Это как раз и приводит нас к важным глобальным последствиям блокировки российских золотовалютных резервов. Банк России и Минфин накапливали резервы в долларах и евро, предполагая, что в кризисной ситуации их можно будет использовать. Однако это доверие в итоге не было оправдано. Фактически нам четко продемонстрировали, что валютные резервы — это не запасы, а коллекция долговых расписок, которые должник в любой момент может отказаться исполнять.
Конечно, это далеко не первый в мире случай блокировки ЗВР. «Наиболее известные случаи, когда происходила заморозка золотовалютных резервов со стороны США, не считая России (300 миллиардов долларов, по данным ЦБ РФ), — это Иран (100 миллиардов долларов, по данным Forbes), Афганистан (девять миллиардов долларов, по данным The Economist), — рассказывает аналитик УК “Альфа-Капитал” Георгий Айвазов. — Российские и иранские резервы пока просто заморожены. А вот с афганскими ЗВР ситуация интереснее: 11 февраля 2022 года Джо Байден заявил о намерении разморозить семь миллиардов долларов, находящиеся в банках США, половину из них направить на гуманитарные нужды, оставшуюся часть зарезервировать на компенсации семьям жертв терактов 11 сентября 2001 года». К списку стран, у которых блокировали ЗВР, также относятся Ливия, Венесуэла, КНДР и Казахстан. Истории с последним самой по себе было достаточно, чтобы усомниться не только в надежности доллара и других резервных валют как средства накопления, но и в западном правосудии: активы Национального фонда Казахстана на сумму 530 млн долларов, размещенные в Bank of New York Mellon, а также активы Национального банка Казахстана более чем на 22 млрд долларов были арестованы в 2018 году в нескольких странах на основании исков бизнесменов Анатола и Габриэля Стати против Казахстана. С большим трудом удалось доказать, что действия Стати были мошенническими, и снять арест.
«Судьба замороженных резервов была разная. В Ливию основная часть замороженных резервов возвратилась после того, как там сменилась власть. Иранские резервы тоже возвратились, но с учетом вычетов материального ущерба, который, по мнению американских властей, Иран причинил третьим лицам», — рассказывает заведующий лабораторией анализа институтов и финансовых рынков Института прикладных экономических исследований РАНХиГС Александр Абрамов.
Заведующая кафедрой «Государственное и муниципальное управление» Финансового университета при правительстве РФ Ольга Панина добавляет, что КНДР оспорить заморозку даже не пыталась, а Венесуэла отсудить замороженные средства не смогла. «Россия также анонсировала подготовку исков в суды — например, в верховные суды конкретных стран, Международный суд ООН, Суд Европейского союза. Однако необходимо трезво оценивать ситуацию и понимать, что все процессы будут долгими. Так, в США еще ни одна страна не смогла оспорить заморозку своих активов», — отмечает она.
От заморозки до конфискации
В этой истории есть интересный момент. Если решение о блокировке ЗВР в большинстве случаев принималось чисто политически, без опоры даже на собственное законодательство стран, не говоря уже о международном, то с конфискацией средств и их использованием по своему усмотрению возникают проблемы. Например, по словам министра иностранных дел Германии Анналены Бербок (источник — Deutsche Welle), доступ к замороженным деньгам юридически не так прост: санкции дают основания пойти по этому пути, но такой шаг не должен противоречить немецкому законодательству, а также должен быть подтвержден решением Европейского суда.
Как объясняет Ольга Панина, для использования замороженных ЗВР необходим важный шаг, который точно требует юридических оснований: перевод активов из категории «замороженные» в категорию «арестованные», а затем «конфискованные». Кстати, это касается не только ЗВР страны, но и активов частных и юридических лиц, также замороженных или арестованных во многих странах Европы.
«Пока эти активы заморожены или арестованы, страна-инициатор отвечает за их сохранность», — объясняет Ольга Панина. Но это дорого, и денег на содержание роскошных активов ни у одной европейской страны в настоящее время нет. Напомним, на днях в Италии начались дебаты по поводу того, что делать с арестованными активами российских олигархов: на содержание вилл и яхт нужно 14 млрд долларов в год.
«Но как только указанные активы перейдут в разряд конфискованных, от них можно избавиться — например, продать. И выделять деньги на их сохранение уже не надо, — продолжает Панина. — На этом основании можно предположить, что в ближайшее время в Европейском союзе будет в ускоренном темпе разработан недостающий пакет документов, регламентирующих процесс конфискации, и сомневаться в его быстром и единогласном принятии практически не приходится».
Правда, напоминает, завкафедрой Финуниверситета, если проблему быстрой конфискации частных активов можно решить путем «гражданской конфискации», доказав, что их происхождение связано с незаконной экономической деятельностью, то с государственными активами ситуация намного сложней. Так, конфискация государственных активов Ирана стала возможной в результате признания Ирана спонсором терроризма: это позволило «пострадавшим» подавать иски в суды с требованиями компенсаций.
Лучшие из худших
Зачем вообще нужны такие, как оказывается, ненадежные резервные валюты? К тому же как в США, так и в ЕС из-за санкций и других не очень продуманных политических и экономических решений нового руководства начинают разгоняться инфляционные процессы, что ведет к быстрому обесцениванию резервов.
Все дело в отсутствии других приемлемых вариантов.
Как напоминает Александр Абрамов, идея о пользе накопления золотовалютных резервов возникла после серии валютных и финансовых кризисов в развивающихся странах, случившихся в конце 1990-х.
Что касается инфляции, то Александр Абрамов не думает, что сама по себе инфляция влияет на доверие к доллару и евро как к резервным валютам, потому что с ней сталкиваются многие страны. «В какой-то мере высокая инфляция — это обратная сторона усилий по поддержанию стабильности мировой экономики во время кризиса 2008 года и пандемии, — напоминает ученый. — Можно долго ругать доллар и евро, но реальных альтернатив не так много. Тот же Китай, даже с учетом нарастания рисков, связанных с проблемой Тайваня, не спешит избавляться от долларов и евро — просто потому, что для резерва в размере 3,2 триллиона долларов других альтернатив немного».
Как добавляет Георгий Айвазов, существенный плюс американских казначейских облигаций, который и сейчас сохраняется, — это высокая ликвидность вложений. То есть страны могут достаточно быстро продать US Treasuries на десятки миллиардов долларов. Правда, беспрепятственно сделать это, как видим, могут лишь «дружественные США» страны.
«Поскольку в современной валютной системе вместо денег циркулируют долговые расписки и все экономические агенты опасаются их обесценивания, есть проблема сбережения накоплений (сохранения стоимости). Это вынуждает экономических агентов обменивать расписки, к которым существует меньше доверия, на те, которые пользуются большим доверием. Последние в результате этого превращаются в мировые резервные валюты», — рассуждает Александр Поливач. Но, напоминает он, доверие — это категория психологическая, здесь важны и такие непросчитываемые факторы, как удобство использования, традиции, степень силового влияния страны в мире и др.
Тем не менее даже в западном сознании начинает укореняться мысль, что с заморозкой российских активов доверие к доллару, евро, а также фунту и иене и номинированных в них облигациях пошатнулось слишком сильно. И окончательная его утрата не за горами — к этому приведет конфискация замороженных российских ЗВР (ЕС предлагает направить их на восстановление Украины). Британская Financial Times на минувшей неделе предупредила, что конфискация российских ЗВР будет означать переход Рубикона. «Установленный порядок… стоит больше, чем миллиарды, которые можно конфисковать у России», — заявило издание.
Если конфискация состоится, далее будет создан прецедент и ситуация повторения его с другими странами не заставит себя ждать, соглашается Ольга Панина. В результате доверие из мировой финансовой системы уйдет. «А дальше остается только оценить скорость, с которой разные страны начнут отказываться от управления резервами в иностранной валюте, — констатирует Панина. — Представляется, что в сложившейся ситуации эта скорость отказа будет прямо пропорциональна объему ЗВР той или иной страны, от которого зависит в том числе и гарантия финансовой устойчивости любого государства».
Некоторые пусть и не очень активные действия по снижению доли долларов и евро в резервах предпринимаются разными странами уже давно. Впрочем, нужно сразу пояснить, что официальная статистика по международной торговле, да и по ЗВР тоже, публикуется с задержкой. К тому же этот процесс сам по себе небыстрый. Слишком сильно ускорять процессы изменения валютной структуры международных расчетов и резервов не в интересах большинства стран: еще больше дестабилизировать мировую экономику не хочет никто.
Что мы имеем исходя из доступных данных? По данным ФРС США, в 2021 году доля доллара в мировых ЗВР находится на минимальных значениях за 25 лет и составляет 59,5% (58,9% в 2020-м). Для сравнения: в 2001 году она составляла 71,5%. Доля евро составляет 20,6% (21,3% в 2020-м), что значительно меньше 27,7% в 2009 году. В то же время доля китайского юаня выросла с 2,3% в 2020 году до 2,4% в 2021-м — ненамного, но если учесть, что до 2015 года она вообще была равна нулю, прогресс весьма заметен.
Вообще, еще в 2016 году Азия, где товарооборот между странами традиционно обслуживался в долларах США, начала осознавать риски этого — в частности, страны беспокоило, что внезапная нехватка долларовой ликвидности может повлиять на экономику стран Восточной Азии. В 2016 году Банк Таиланда подписал соглашение с Банком Малайзии о прямых расчетах в местной валюте. Банк Индонезии в декабре 2017 года также присоединился к этому сотрудничеству.
С весны этого года Китай начал проявлять большое беспокойство относительно своих резервов и изучать устойчивость собственной финансовой системы — на случай, если к нему будут применены такие же санкции, как к РФ, включая заморозку ЗВР. Но резких движений Китай, который является вторым в мире держателем US Treasuries (первый — Япония с 1,3 трлн долларов), пока не совершает. Официальная статистика минфина США говорит, что с марта 2021 года по март 2022-го КНР избавилась лишь от 60 млрд госбондов США — это всего 6% китайского портфеля.
Тем не менее Китай ясно дает понять: в долгосрочной перспективе отход от доллара продолжится. Экс-заместитель директора Пекинской ассоциации экономических операций Тянь Юнь предлагает увеличить запасы золота, привязать юань к экспорту критически важных ресурсов, таких как редкоземельные элементы, и увеличить объем расчетов в юанях. А Юй Юндин, экономист Китайской академии социальных наук, считает необходимым увеличить инвестиции в стратегические страны — производители ресурсов. Как уже писал «Эксперт», товары сейчас выглядят самой надежной основой для финансовых активов.
Удивительно, но бумаги США продает и Япония: за февраль–апрель этого года японцы избавились от 60 млрд Treasuries. Это также может свидетельствовать о том, что стремление самых разных стран заменить девальвирующийся доллар чем-то более перспективным усиливается.
Учитывая мегаралли на товарных рынках, сложности с зерном, никелем, литием, дизельным топливом в ряде стран, можно предположить, что некоторым придет в голову включать в резервы то же зерно, или уголь, или запасы нефтепродуктов, или растительного масла и сахара. Лежащие в собственных хранилищах, эти товары будут иметь реальную ценность.
Чем платить будем?
Помимо средства накопления стоимости (ЗВР) доллар и евро также выполняют функции средств платежа и мировых денег. И эта их роль сейчас также под угрозой. По данным агентства Bloomberg, в начале апреля КНР закупила у РФ первые партии угля и нефти за юани. Ведутся переговоры с Индией о переводе всех взаиморасчетов в рупии и рубли (пока за исключением нефти). Так, в апреле Индия возобновила поставки в Россию чая, риса, фруктов, кофе, морепродуктов, кондитерских изделий. Платежи «в максимально возможном объеме», как сообщают СМИ, осуществляются в рублях и рупиях, при этом некоторые банки также проводят платежи в евро.
В то время как Китай активно продавливает использование юаня в двусторонних расчетах, активно растущая экономика Индии может быть более склонна использовать рубли. Индийцев давно беспокоит, что 86% индийского импорта и экспорта оплачивается в долларах, тогда как только 5% импорта Индии и 15% экспорта приходятся на США. Индия всеми силами сдерживает долларизацию своей экономики, и рубль для нее может стать неплохим выходом наряду с рупией.
«Саудовцы обсуждают с Китаем перевод взаиморасчетов за нефть в юани. Похоже, что дедолларизация мировых взаиморасчетов уже идет», — подводит итог Георгий Айвазов. Ольга Панина дополняет: о готовности к переходу к двусторонним расчетам в национальной валюте заявили страны, входящие в ЕАЭС, Сирия и Россия, страны СНГ, Турция и Россия, Россия и Армения, страны Евросоюза и Россия — при расчете за газ.
Пока по имеющимся цифрам это еще не очень заметно. Статистики по международной торговле еще нет, но некоторые выводы можно сделать из данных SWIFT. Доля доллара в мировых платежах (с использованием SWIFT) в марте 2022 года составила 41,07% (в марте 2020-го — 44,1%), доля евро — 35,36% (в марте 2020-го — 30,84%).
Тут нужно отметить один интересный момент: суммарная доля доллара и евро в мировых платежах за последние десять лет колебалась в диапазоне 70–75%, то есть когда сокращалась доля евро, росла доля доллара, и наоборот. Пока происходящие изменения укладываются в этот тренд.
Что касается китайского юаня, то его доля в расчетах в марте 2022 года составила 2,2% (в марте 2020-го — 1,85%), что весьма неплохо, учитывая, что до 2011 года она была ниже 0,1%.
На самом деле скорость отхода от доллара и евро в международных платежах зависит в первую очередь от руководства США и ЕС. Привычки и обычаи в мировой торговле играют очень большую роль. «Ценность любой валюты для участников экономических отношений в итоге зависит от того, насколько ее использование способствует минимизации их издержек и рисков, — рассуждает Александр Абрамов. — В конце концов, смысл исторических Бреттон-Вудского и Ямайского соглашений заключался в организации валютных отношений таким образом, чтобы они способствовали росту глобальной торговли, экономик и благосостояния населения стран. И неслучайно за двадцатилетние периоды после заключения указанных соглашений в мире наблюдались рекордные темпы экономического роста и низкая инфляция». Но нередко финансы играют дестабилизирующую роль в доверии к валютам, что можно было наблюдать в 1998 году в России, в 2008-м в мире или в 2010-м в ЕС, добавляет ученый.
В долгосрочной перспективе отход Китая от доллара продолжится. Есть даже идеи привязать юань к экспорту критически важных ресурсов, таких как редкоземельные элементы
На текущем этапе, как предполагает Георгий Айвазов, наиболее простым вариантом взаиморасчетов будет ориентация на цену товара на международных рынках в американских долларах, но при этом расчеты будут происходить в национальных валютах, на основе курса каждой соответствующей валюты к доллару США на валютном рынке. В то же время эксперт считает вероятным снижение доли доллара США и евро в международной торговле и увеличение доли расчетов в национальных валютах в ближайшие несколько лет. «Аналогичная тенденция будет наблюдаться в области золотовалютных резервов. Проще говоря, зачем условной стране держать 50 процентов ЗВР в американских долларах и 50 в евро, если половина товарооборота приходится на Китай?» — говорит аналитик УК «Альфа-Капитал».
Новый (не)золотой стандарт
Когда все так сложно, само собой напрашивается восстановление золотого стандарта или установление привязки к другим товарам. Можно, например, вспомнить даже о диковинных на первый взгляд предложениях привязать валюту к электроэнергии. Что может быть более универсальной ценностью в наше время?
Главная проблема золота как универсального средства платежа и накопления в том, что доля его использования в промышленности очень мала — его основная ценность чисто субъективная, что сказывается на его ликвидности. Кроме того, как напоминает Александр Поливач, золото технически сложно быстро использовать в качестве возмещения по долгу или платы за импорт, если закрыты корсчета в резервных валютах. Он также отмечает, что в начале марта 2020 года, когда все рынки в мире панически падали и было сильное опасение нехватки денежной ликвидности, золото дешевело — хотя именно в такой момент должно было бы дорожать. То есть даже защитную функцию золото как актив не сумело сохранить.
Обеспечение денег другими товарами еще более проблематично. «Хотя в критические военные периоды истории, например, сигареты или хлеб выступали в качестве эквивалента обмена, это были периоды, когда рынок отсутствовал, а товары распределялись по карточкам», — говорит Александр Поливач. Он напоминает об опыте расчетов в России в 1990-е, когда нехватка денег привела к росту бартера во взаиморасчетах, или о мировом опыте времен Великой депрессии 1930-х, когда мировая торговля в значительной мере проходила через клиринговые расчеты. «Иногда также необоснованно идеализируют систему межгосударственных расчетов в СЭВ и роль советского расчетного (клирингового) рубля в ней. Однако все упомянутые случаи не привели к созданию валюты, обеспеченной товарами, — категоричен Поливач. — Они работали с другой стороны — манипулировали стоимостью различных товаров, чтобы подогнать их к психологически взаимоприемлемым значениям для клиринга обязательств. Сейчас электричество могло бы быть всеобщим эквивалентом, но пропускная способность бытовой розетки весьма ограничена. Поэтому “электрические” деньги мы вряд ли увидим в обозримом будущем».
Тем не менее товарные рынки могут стать основой, на которой будут расти взаиморасчеты в локальных валютах, и рубль тут вполне может занять заметное место. К примеру, экспорт нефти из России в 2021 году составлял 181 млрд долларов. Две трети этого экспорта шло в Европу — и сейчас ясно, что какую-то часть придется переориентировать на другие рынки. Эти рынки тоже известны: в ближайшие четыре года потребность Азии и Африки в нефти вырастет, согласно прогнозу EIA, более чем на 10%. Таким образом, по крайней мере 10% нефти и нефтепродуктов можно будет в ближайшие годы продавать за рубли — это даст рост рублевого оборота на глобальном рынке на 18–20 млрд долларов в год. Немного, но с учетом того, что во внешнеторговом обороте России на рубль приходится около 90 млрд долларов, это солидная цифра. Примерно то же можно попробовать сделать с экспортом АПК (около 25 млрд долларов) — перевести часть в рубли, хотя бы на новых рынках. Именно для этого нужно расширять торговлю самыми разными валютными парами на Мосбирже; чем больше будет таких пар и чем выше ликвидность по ним, тем проще будет банкам обрабатывать контракты в рублях и других локальных валютах.
Три года назад, когда позиции доллара уже заметно шатались, «Эксперт» обозначил четыре возможных варианта замены доллара другим платежным и инвестиционным инструментом (см. «Не вечно зеленый», № 27 за 2019 год). Это принудительная дедолларизация стран, которые подпадают под санкции США по иранскому типу, возвращение к золоту как к средству платежа либо использование любого всеобщего товара для расчетов — скажем, киловатт-часа, разделение мира на несколько секторов, в каждом из которых будет своя основная валюта, и внедрение в платежи глобальной цифровой валюты. Сейчас мы видим, как реализуются первый и третий сценарии одновременно: платежи в рублях за российский газ и ускоренная попытка перевести расчеты с другими странами в рубли или локальные валюты плюс попытки Китая и Индии отказаться от доллара.
В заключение добавим, что, прежде чем заметно сдать свои позиции как резервной и расчетной валюты, доллар, похоже, отберет их у евро. Евро уверенно идет к паритету с долларом, а инфляция в ЕС разгоняется так быстро, что не за горами двузначные темпы. В то же время ФРС уже повышает ставку, а ЕЦБ «проспал» нужный момент. В таких условиях, если выбирать между долларом и евро, доллар выглядит предпочтительней. Так что можно предположить, что по итогам 2022 года евро в резервах и расчетах сдаст позиции доллару — а дальше все будет зависеть от решительности России и других растущих стран.
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl