Шаг вправо, шаг влево
Неолиберальные правительства не принесли латиноамериканцам долгожданного процветания. Но и левые режимы с этой задачей не справляются. Разочарованный народ вышел на улицы и устроил массовый бунт
Растерявший силу дрейф Латинской Америки вправо показал, что не все политические ветра региона дуют в одном направлении. В 2015 году президентом Аргентины стал правоцентрист Маурисио Макри. В течение последующих лет правые победили в Чили, Колумбии и Бразилии. Идеями неолиберализма заразился изначально левый президент Эквадора Ленин Морено. Правоцентристы сохранили свои позиции в Доминиканской Республике и Гондурасе, Гватемале и Перу.
Венесуэла как форпост левых идей оказалась в меньшинстве, но не сдалась. Глава страны Николас Мадуро выдержал несколько попыток сместить его с власти и получил большинство голосов на последних президентских выборах. Убедительную победу левые одержали в Мексике. Социалист Эво Моралес удержался у власти в Боливии. Не изменила социалистическим идеалам и Куба. Левые проиграли идеологическую битву, но не войну. Война политических режимов в регионе вообще никогда не заканчивается.
Придя к власти, правые режимы получили в наследство серьезный бюджетный дефицит. Некоторые страны, например Аргентина, и вовсе находились на грани дефолта. В попытке вытащить Латинскую Америку из экономического болота правые начали проводить жесткие экономические реформы — отпускать цены, отменять субсидии на топливо, повышать тарифы на проезд в общественном транспорте. Лишившись социальных привилегий, латиноамериканцы по традиции массово вышли на улицы. Не в поддержку левых, а в защиту привычных благ.
Осень народного гнева
События этой осени в Латинской Америке уже окрестили «осенью гнева». Протесты не стихают в Чили и Эквадоре, Боливии и Перу. Полиция дерется с демонстрантами, парламенты с президентами, а левые по традиции противостоят правым. И наоборот. Но за всеми этими внутриполитическими дрязгами стоит вовсе не конфликт идеологий, а накопившееся в обществе напряжение из-за нерешенных социально-экономических проблем и повсеместного обеднения среднего класса.
«Экономики латиноамериканских стран преимущественно экспортно ориентированы, то есть работают на внешний, а не на внутренний рынок. Снижение спроса на основные экспортируемые товары уменьшает прибыли ведущих отраслей. Власти стремятся поддерживать экономику на плаву, в том числе за счет сокращения социальных издержек. Цены растут, доходы населения падают, увеличиваются безработица и социальное неравенство. Недовольство накапливается, и происходят социальные взрывы», — объясняет научный сотрудник Центра политических исследований Института Латинской Америки РАН Антон Борейко.
Массовые протесты проходят и в левых, и в правых латиноамериканских странах. Так, в социалистической Боливии политический кризис был спровоцирован недавними президентскими выборами. Не успели там подсчитать результаты первого тура голосования, как горячие боливийские парни взволновались и вышли на улицы доказывать преданность своим политическим взглядам. Сторонники действующего главы государства Эво Моралеса схватились с единомышленниками его основного оппонента Карлоса Месы. Президент, получивший на выборах большинство голосов, тоже взволновался и объявил о введении в стране чрезвычайного положения, обвинив правую оппозицию в попытке организовать в стране государственный переворот.
Режим чрезвычайного положения в начале октября ввел и президент Эквадора Ленин Морено. Кризис в стране начался с принятия жестких экономических мер по лекалам Международного валютного фонда (МВФ), у которого Морено одолжил денег на развитие экономики в обмен на сдачу основателя «Викиликс» Джулиана Ассанжа. Кроме того, за очередной денежный транш более чем на четыре миллиарда долларов МВФ потребовал от эквадорского президента проведения экономических реформ. Морено подчинился и отменил государственные субсидии на топливо.
Бывшие сторонники обвинили президента в предательстве социалистических идей. Народ Эквадора был более прозаичен и взбунтовался против повышения цен на бензин. Сначала забастовку устроили транспортники, но вскоре массовые протесты охватили всю страну. Когда с Анд спустились индейцы, обладающие в Эквадоре большим влиянием, Морено пришлось отступить. В буквальном смысле — он покинул столицу Кито и перебрался в город Гуаякиль.
В Перу многотысячные протесты вызвал конфликт между президентом и парламентом, представляющими разные политические силы. Левое большинство в конгрессе постоянно вставляло палки в колеса правому главе государства Мартину Вискарре. Законодатели бойкотировали предложенную президентом реформу Конституционного суда, которая была краеугольным камнем его предвыборных обещаний. Вискарра сделал ход конем — объявил о роспуске конгресса и проведении досрочных выборов в январе 2020 года. Оппозиционный парламент отказался подчиниться воле главы государства и принял решение отстранить от власти самого Вискарру. Правда, сроком на один год.
То, что проблемы сейчас не только у левых, демонстрируют и массовые беспорядки в Чили. В начале октября местные власти объявили о повышении цен на проезд в метро Сантьяго. Тарифы в час пик подняли на 30 песо. В переводе на русские деньги разница составила примерно три рубля.
Чили далеко не бедная страна. Ее ВВП на душу населения составляет порядка 14,6 тыс. долларов. Для сравнения: тот же показатель в России равен 10,2 тыс. долларов. С другой стороны, в стране высок уровень социального неравенства. Чилийцы говорят, что всей экономикой страны владеют 120 семей, а многие живут за чертой бедности. Поэтому повторное повышение цен на проезд (власти уже повышали тариф в январе этого года на 20 песо) вызвало всеобщее негодование.
Первыми акции гражданского неповиновения устроили студенты и ученики старших школ. Поначалу сопротивление было мирным. Молодежь демонстративно ездила «зайцем», сидела на платформах, свесив ноги и стуча кастрюлями, блокировала поезда. В ответ на саботаж метрополитен усилил контроль. Разовые стычки стали регулярными, в конфликт вмешалась полиция. Очень скоро противостояние вышло за пределы метро и превратилось в настоящую уличную войну. Демонстранты разгромили больше половины станций метро, разбили кассы и аппараты для покупки билетов.
Глава государства Себастьян Пиньера объявил в стране чрезвычайное положение и впервые со времен Пиночета ввел в город войска. Такого чилийский народ президенту простить не смог. Двадцать пятого октября на улицы Сантьяго вышли 1,2 млн человек, приехавших в столицу со всей страны. Не помогли ни отмена повышения тарифов на проезд, ни объявление о начале социальных реформ, ни роспуск кабинета министров. Основной движущей силой протеста стали негодование и обманутые ожидания.
«Массовая протестная активность в регионе присутствовала всегда, это имманентное свойство латиноамериканской политики. Просто сейчас так совпало, что случились Эквадор, Боливия, Чили и частично Перу, хотя особых протестов там не было. Но нужно понимать, что это уже не бунт голодных людей за минимально достойную жизнь, а бунт среднего класса, который привык к определенным социальным гарантиям. И когда новые правые правительства начали сокращать государственные расходы, чтобы решить проблему бюджетного дефицита, это вызвало очевидный протест населения. Ярче всего это проявилось в Аргентине после прихода Маурисио Макри», — говорит «Эксперту» директор Института Латинской Америки РАН, кандидат экономических наук Дмитрий Разумовский.
Политическое танго Аргентины
Поворот Буэнос-Айреса вправо имел континентальный масштаб. По крайней мере, так говорили эксперты. Согласно их прогнозам, это должно было создать в регионе эффект домино и положить конец боливарианской революции, начавшейся с триумфа социалиста Уго Чавеса в 1998 году. Самих аргентинцев смена политического вектора в Латинской Америке волновала мало. Они просто ждали наступления «чудесного будущего», которое обещал им новый президент.
Когда в декабре 2015 года лидером Аргентины стал Маурисио Макри, сторонник рыночной экономики и либеральных ценностей, у страны, казалось бы, появился шанс справиться с хронически бюджетным дефицитом. Правый политик уверял, что запланированные им рыночные реформы приведут БуэносАйрес к устойчивому экономическому росту на двадцать лет. Прошло четыре года его президентского срока, и страна вновь оказалась на грани дефолта. Уровень бедности вырос до 34% (16 млн человек). Годовая инфляция достигла 47% и продолжает расти. Внешний долг подрос на 72,5% в сравнении с началом президентства Макри и составил 278 млрд долларов.
Аргентинцы стали жить хуже, чем раньше, лишившись при этом привычных социальных привилегий. Когда в 2003– 2015 годах президентами Аргентины были перонисты Нестор Киршнер и его супруга Кристина Фернандес де Киршнер, проезд на общественном транспорте стоил копейки, а цены на электроэнергию находились на уровне самых низких в мире. Чего уж говорить, тогдашнее правительство потратило 1,3 млрд долларов на бесплатную трансляцию футбольных матчей. Теперь у аргентинского народа забрали не только хлеб, но и зрелища.
Правый президент стал активно урезать государственные расходы, но и при нем бюджетный дефицит в среднем составлял порядка 5% ВВП. Маурисио Макри пришлось активно занимать за границей, в результате чего за годы его президентства курс песо снизился с 9,8 до 57,2 песо за доллар. Аргентинская валюта стала одной из самых слабых мировых валют без надежды на позитивные изменения. В результате цены в Аргентине начали расти, зарплаты падать, и население ринулось скупать доллары, пытаясь сохранить свои сбережения.
Экономическое поражение Макри погасило его политическую звезду. Из регионального законодателя моды на рыночный неолиберализм он превратился в латиноамериканскую персону нонграта. Соседние правые режимы стали активно открещиваться от бывшего коллеги. Накануне недавних президентских выборов в Уругвае правоцентристский кандидат Луис Лакалье Поу попытался дистанцироваться от Макри, но это едва ли прибавило ему голосов избирателей. По результатам первого тура президентской гонки лидером стал Даниэль Мартинес, представляющий левое движение «Широкий фронт». Он набрал порядка 40% голосов уругвайцев против 30% голосов правоцентристского кандидата.
В самой Аргентине на президентских выборах уже победили левые. К власти пришел перонист Альберто Фернандес, вице-президентом у которого стала Кристина Киршнер. Новоявленный тандем получил аргентинскую экономику в еще более тяжелом состоянии, чем ее принял Макри. Хотя, казалось бы, добиться такого было невозможно. Пока неясно, как левоцентристы вытащат страну из экономического болота и вытащат ли. Главным остается вопрос, где на это взять денег. Тем более что миссия МВФ уже приостановила свою работу со страной.
еще более тяжелом состоянии, чем ее принял экс-президент Маурисио Макри
За последние шестьдесят лет Международный валютный фонд оказывал финансовую помощь Буэнос-Айресу уже около тридцати раз. Последний пакет помощи стал крупнейшим в истории страны. В прошлом году Маурисио Макри набрал кредитов на 57 млрд долларов, которые теперь Аргентина вряд ли вернет. Фернандес уже заверил МВФ, что, как раньше, страна платить не сможет, хотя от выполнения своих обязательств не отказывается. Скорее всего, новое правительство отойдет от жесткой экономии и вернется к политике протекционизма.
Аргентину, как и большинство стран региона, бросает справа налево. Потом, видимо, будет слева направо. Но от перемены мест политических слагаемых сумма экономических долгов не меняется. Латиноамериканцам, привыкшим жить не по средствам, надо не менять политический курс, а затянуть пояса и работать над подъемом экономики в собственных странах. Либо избрать авторитарных лидеров, которые будут заставлять их работать, как это сделали в Бразилии.
Бразильский Пиночет
Риторика правых режимов может помочь победить на выборах, но ее последующее воплощение в политику отталкивает и пугает латиноамериканцев. Очень уж они привыкли к социальным благам, которыми щедро одаривали их левые правительства. Поэтому неолиберальные идеи в Латинской Америке не работают. Кроме тех, что совмещают открытый рынок и либерализацию экономики с политическим авторитаризмом.
«Я бы предпочел жить при военном режиме, чем умереть в этой демократии», — заявил как-то нынешний президент Бразилии Жаир Болсонару.
У капитана запаса и бывшего десантника, построившего карьеру во времена военной диктатуры, свое видение, как надо управлять страной. Болсонару не отличается либеральными взглядами, симпатизирует политике Трампа и ненавидит социалистов. От прошлого левого руководства ему достались коррупционные скандалы, рост преступности и проблемы в экономике. Бразильский лидер решил, что победить этих демонов можно только железной военной рукой. И принялся наводить порядок.
Президент объявил о необходимости проведения непопулярных реформ сразу после вступления в должность. Первой из них стало повышение минимального пенсионного возраста до 65 лет для мужчин и до 62 лет для женщин. В правительстве посчитали, что эта мера позволит сэкономить порядка 250 млрд долларов в ближайшее десятилетие и тем самым оживить местную экономику. Сказано — сделано.
Сенат Бразилии одобрил проект в первом же туре голосования в начале октября. А уже к концу месяца были приняты поправки к конституции, вносящие изменения в систему пенсионного обеспечения граждан. Незадолго до этого страну охватили массовые протесты против пенсионной реформы, в которых приняли участие порядка 45 млн человек. Но Болсонару это не сильно тревожит. Президент не намерен менять свою позицию из-за недовольства граждан. Отчасти в этом виноваты и сами бразильцы.
«Вместо того чтобы адаптировать Болсонару к разнообразию Бразилии, бразильцы сами приспосабливаются к Болсонару», — уверен профессор государственной политики в Университете Сан-Паулу Пабло Ортелладо.
Только 13% граждан Бразилии считают демократию правильным политическим режимом, который действительно работает. Тех, кто соскучился по железной руке, в стране гораздо больше. Именно поэтому протесты со временем затухли и бразильское общество «проглотило» пенсионную реформу. По этой же причине Болсонару вряд ли постигнет участь того же Макри, который за проведение своих экономических реформ лишился президентского кресла.
Но политический авторитаризм, который сегодня успешно работает в Бразилии, по вкусу не всем латиноамериканским народам.
«В таких государствах, как Чили, Аргентина и Уругвай, любые попытки вести себя авторитарно вызовут обратную реакцию. Нынешние миллионные демонстрации в Чили во многом спровоцированы тем, что Пиньера начал вести жесткую линию против митингующих — впервые после Пиночета применил силы военных, что и вызвало всеобщий гнев, — объясняет Дмитрий Разумовский. — А вот в странах с менее развитыми демократическими институтами, например в Эквадоре и Венесуэле, действительно нужна жесткая рука, способная удерживать страну в политически стабильном состоянии».
Латинская Америка продолжает дрейфовать по хаотичной воле народных масс в ожидании якоря экономической стабильности.
Карта политических режимов Латинской Америки на октябрь 2019 года
Фото: Rodrigo Abd/AP/TASS, Juan Ignacio Roncoroni/EPA/ТАСС
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl