Дмитрий Быков — о Давиде Самойлове

ДилетантКультура

Давид Самойлов

Портретная галерея Дмитрия Быкова.

davidsamoilov.ru

1

Литературный генезис Самойлова неясен, в поэзии шестидесятых — семидесятых он стоит особняком, а в сороковых — пятидесятых, кажется, почти незаметен, хотя уже тогда написал несколько принципиально важных вещей. Но созрел он, как подобает прозаику, поздно (лучшим временем для поэта всегда считалась молодость, для прозаика — зрелость и даже старость); в том и проблема, что Самойлов — великий прозаик, в силу некоторых общественных и личных причин воздержавшийся от прозы, решивший написать её стихами.

Не столько Самойлов выбрал нишу, сколько ниша выбрала его; и, собственно, он в этом выборе не одинок, потому что вся лирика ХХ века, по крайней мере второй его половины, да отчасти и первой с середины двадцатых примерно, — вынужденно творила эпос, беря на себя работу прозаиков, поскольку для прозы нужна мысль, а мысль дозволялась только поэзии, поскольку там её не все понимали, можно было как-то зашифровать.

Считается, что поэзия выше прозы — нет, потому большинство прозаиков и начинает со стихов; поэзия наивнее, она о большем догадывается, но меньше знает. Великие поэты — Пушкин, Пастернак, Некрасов — всю жизнь мечтали о прозе. Но поколение тридцатых, в котором все — каждый по-своему — мечтали о большом романе, рано сообразило, что написать эту прозу им элементарно не дадут, даже о войне, которая станет духовной скрепой и о которой можно будет сказать нечто действительно важное. Но и лейтенантская проза не смогла посягнуть на главное, и исторические проблемы были по-настоящему поставлены в полный рост поэтами: Самойловым — в цикле об Иване Грозном — и Чухонцевым, например, в стихах о Чаадаеве или Курбском.

Я не знаю, какого масштаба должен быть прозаик, который честно напишет об алгоритме русской истории в сороковые — пятидесятые годы нынешнего века.

Самойлов мог бы написать «Войну и мир» ХХ века — но, возможно, ему неловко это было делать, потому что он был еврей, а может, он отчётливо понимал, что выводы, к которым он придёт, окажутся во многом самоубийственны. И не прочитает это никто, а сделают как с Гроссманом, который только начал, почти ничего не договорил.

Давид Самойлов на крыльце своего дома в Пярну, Эстония. Фото Виктора Перелыгина, 1970-е годы

И он написал стихи, и стихи эти до сих пор не прочитаны толком; они будоражат, толкаются в голове, не подчиняются простым трактовкам — но смысл их ускользает. Вышло как с Михаилом Львовским, человеком из их компании, которого считали одним из самых талантливых, — но который заставил себя замолчать, ушёл в кинодраматургию, и из всех его стихов поют только «Вагончики». А ведь это он написал: «И в такой безмерной дали я зарыл бессмертный труд, что пока не отыскали — и боюсь, что не найдут».

Самойлова тоже пока не отыскали, потому и не написана до сих пор большая биографическая книга о нём и не раскрыт смысл многих тёмных текстов вроде «Струфиана». Но кое-что через 30 лет после его ухода становится видно.

2

Самойловской поэзии присущи все черты большой прозы — и прежде всего напряжённая рефлексия именно на романные темы. «Мужицкий бунт — начало русской прозы», — писал он, сам вслушивавшийся в мотивы русского бунта. Ключевая его догадка в том, что народ в России никогда не был хозяином своей судьбы:

Как его бояре встали
От тесового стола.
«Ну, вяжи его, — сказали, —
Снова наша не взяла».

Наша не взяла? А чья взяла-то? Вяжет-то кто?

Им самим такое положение всего удобнее: виноват всегда царь, его для того и назначают.

И терпят до поры. И опять назначают.

Народ и власть живут в разных мирах — у них, как у Бога и людей, разная этика. Различие это в существующей системе непреодолимо, нечего думать его преодолеть. Полемика Самойлова с Солженицыным, ироническое неприятие его риторики шли именно по этой линии: Солженицын пытался, точнее мечтал, одну монархию заменить другою, с собой в функции духовного вождя, а это ничего не меняло (на этом Самойлов жестоко ссорился с любимой им Лидией Чуковской; думается, в оценке Солженицына, чьи заслуги и талант он признавал, поэт был дальновидней прозаика). Несовместимость этих логик в одной системе ценностей показана у него с предельной точностью — в прозе такое было никак не проханже, а в поэзии сработало:

— Ты ли меня не ругал, не честил,
Врал за вином про лихие дела!
Я бы тебя, неразумный, простил,
Если б повадка другим не была!
Косточки хрустнут на дыбе, смутьян!
Криком Малюту не вгонишь в озноб!
Страшно тебе? — вопрошает Иван.
— Страшно! — ему отвечает холоп.

— Ты милосердья, холоп, не проси.
Нет милосердных царей на Руси.
Русь — что корабль. Перед ней — океан.
Кормчий — гляди, чтоб корабль не потоп!..
Правду ль реку? — вопрошает Иван.
— Бог разберёт, — отвечает холоп.

(Конечно, написать это в 1947 году — уже подвиг, уцелеть — вообще чудо, а напечатать удалось только 20 лет спустя, когда апологетика Ивана Васильевича стала уделом маргиналов, жертв стокгольмского синдрома вроде несчастного Ярослава Смелякова. Но и по тем временам это радикальные стихи — радикальные уже потому, что ответа не дают; Самойлов был из нелиберального, имперского поколения — в этом была его собственная драма, личная раздвоенность; дневники обличают именно имперца — но без империи, государственника — без государства; патриота идеальной Родины, которая заботилась бы о расцвете мощного и талантливого народа, а не о непрерывном его закрепощении.)

Этот народ Самойлов любил и хорошо узнал на фронте. Давид Самойлович Кауфман, даром что в деревне никогда не жил и принадлежал по рождению к московской интеллигенции, а по кругу общения — даже и к богеме, чувствовал русскую сельскую жизнь лучше своих постоянных оппонентов из почвенного лагеря (которых он, кстати, пытался понять и даже с ними общаться — но очень скоро понял, что говорить не о чем: если представители либеральной интеллигенции хотели, чтобы почвенники соблюдали простейшие литературные приличия, — их оппоненты просто хотели, чтобы никаких либеральных интеллигентов, в особенности евреев, вообще не было, просто бы не существовало, и никакого перемирия тут быть не могло). Сельские поэмы Самойлова — «Цыгановы», «Чайная» — истинный национальный эпос, и Юрий Кузнецов (которого, по дневниковым записям Самойлова, пытались ему противопоставить как русского национального поэта) ничего столь органичного и любовного не создал. Проблема в том, что русское почвенничество по сути было глубоко западным, заёмным, с сороковых годов XIX века росло из немецкого романтизма, и лирика Кузнецова — гофманианская, готическая (или, как пытаются сегодня доказать его адепты, неоромантическая; хотят употреблять этот прокси-термин — пускай себе). Самойлов же был знатоком отечественного фольклора, его прямым учеником. И позиция его в этих поэмах — особенно в «Чайной», ещё и стилизованной под фольклор, — народная: ироническая, сознательно дистанцированная от любого начальства и борьбы с ним, уютная. Это уют чайной, отлично переданный в фильме Андрея Смирнова «Осень», — да и у Шукшина в трагикомедии «Живёт такой парень»: за окном пасмурно, холодно, внутри душно, тесно, все свои.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Трагедия Александра Колчака Трагедия Александра Колчака

Бесстрашный морской офицер и истеричный неудачник в одном лице

Дилетант
12 моделей, которые покорили нас на показе Victoria’s Secret 2018 12 моделей, которые покорили нас на показе Victoria’s Secret 2018

Девушки, которые поразили наше воображение благодаря показу Victoria’s Secret

GQ
Казнь мятежников Казнь мятежников

Мятежники были приговорены к смертной казни через повешенье

Дилетант
Как вернуть техническому осмотру здравый смысл Как вернуть техническому осмотру здравый смысл

Простой и недорогой путь реформации техосмотра

Forbes
Телохранители-предатели Телохранители-предатели

Гвардия не раз становилась движущей силой свержения законной власти

Дилетант
В стиле В стиле

Темой бала-перформанса AfterHalloween 2018 стал "Титаник"

Cosmopolitan
«Жора, подержи мой макинтош...» «Жора, подержи мой макинтош...»

Имя Макинтош носят самые разные вещи

Дилетант
Вопрос выживания. Рубен Варданян — о конфликте между бизнесом и благотворительностью Вопрос выживания. Рубен Варданян — о конфликте между бизнесом и благотворительностью

Рубен Варданян — о конфликте между бизнесом и благотворительностью

Forbes
Ключевые навыки в резюме: что это такое, и как их правильно указывать Ключевые навыки в резюме: что это такое, и как их правильно указывать

Что такое ключевые навыки в резюме?

Playboy
7 причин, почему хорошие люди совершают плохие поступки 7 причин, почему хорошие люди совершают плохие поступки

Мы склонны не замечать неприятные эмоции и воспоминания, «подтачивающие» изнутри

Psychologies
А ты такой холодный А ты такой холодный

Круиз в Антарктиду: Пингвины, айсберги, бронзовый загар

Tatler
Острые предметы Острые предметы

Специалисты отвечают на вопросы об инъекциях ботокса

Grazia
Шведский для начи­нающих Шведский для начи­нающих

Алек­сандр Скар­сгорд про­из­во­дит впе­чат­ле­ние скан­ди­нав­ско­го бо­га

Glamour
Клуб авангардистов Клуб авангардистов

Композитор Илья Демуцкий готовит новую театральную бомбу

GQ
Как выглядят серф-фестивали и почему их хочется больше Как выглядят серф-фестивали и почему их хочется больше

Как выглядят серф-фестивали и почему их хочется больше

Maxim
Богемская рапсодия: одеваемся в стиле Фредди Меркьюри Богемская рапсодия: одеваемся в стиле Фредди Меркьюри

Как (и почему) вдохновляться стилем солиста группы Queen

Cosmopolitan
Зрительный контакт: о чем расскажут глаза Зрительный контакт: о чем расскажут глаза

Зрительный контакт дает много информации о настроении и намерениях собеседника

Psychologies
10 функций Google Docs, о которых вы, скорее всего, не знали 10 функций Google Docs, о которых вы, скорее всего, не знали

10 функций Google Docs, о которых вы, скорее всего, не знали

CHIP
С точки зрения техники: пять самых грозных истребителей Второй мировой С точки зрения техники: пять самых грозных истребителей Второй мировой

Пятерка легендарных истребителей Второй мировой войны

Популярная механика
Как надежно закрепить телевизор на стене? Как надежно закрепить телевизор на стене?

Делимся секретами установки телевизора на стену

CHIP
Война нервов: как США устраняют конкурентов с рынка нефти Война нервов: как США устраняют конкурентов с рынка нефти

Америка вытесняет конкурентов с рынка благодаря санкциям

Forbes
ТОП-10 самых зубастых монстров ТОП-10 самых зубастых монстров

ТОП-10 самых зубастых монстров

Maxim
Избранное общество Избранное общество

Церемония вручения наград People’s Choice Award

OK!
Первый в лиге Первый в лиге

Как Энди Дин создал одну из самых успешных киберспортивных команд в мире

Forbes
5 автомобилей-амфибий, которые вы можете купить прямо сейчас 5 автомобилей-амфибий, которые вы можете купить прямо сейчас

Прямо сейчас можно купить автомобиль-амфибию, причём выбор достаточно велик

Популярная механика
Встречаем праздник с радостью Встречаем праздник с радостью

Как будущей маме поднять себе настроение и встретить праздник хорошо

9 месяцев
Счастливые отношения: секреты общения с партнером Счастливые отношения: секреты общения с партнером

Как признание собственных слабостей поможет укрепить любовный союз

Psychologies
Как выбрать очки виртуальной реальности: топ-6 лучших вариантов Как выбрать очки виртуальной реальности: топ-6 лучших вариантов

Представляем подборку из десяти лучших шлемов виртуальной реальности

CHIP
Стандарты красоты прошлого, которые выглядят шокирующе Стандарты красоты прошлого, которые выглядят шокирующе

На что приходилось идти нашим предкам, чтобы выглядеть привлекательно

Cosmopolitan
Мир Дикого Востока Мир Дикого Востока

Как в Китае рождается медицина будущего

Популярная механика
Открыть в приложении