Выставка-эссе о мироощущении человека и русского художника в тяжелые времена

WeekendКультура

Русское запертое

Анна Толстова об изоляции как части русского искусства

Михаил Рогинский. «Без названия (Exit)», Сollection of the Art4 Museum 1989–1990

В Мультимедиа Арт Музее открыта выставка «Тень души, но заостренней чуть» — эссе о мироощущении человека в год пандемии и русского художника в тяжелые времена.

Три работы на выставке пользуются самым большим зрительским успехом. Во-первых, инсталляция Ани Желудь «Схема пространства элементарного счастья»: типовая комната, вся прозрачная обстановка которой — кровать, стол, стул, платяной шкаф с одеждой, коврик на полу и картина на стене — нарисована в пространстве черным металлическим контуром. Во-вторых, инсталляция Игоря Самолета «Проснулся уже уставшим»: россыпь фото- и видеообъектов, вдохновленная процессом сетевой коммуникации, от мессенджеров до инстаграм-сториз, и показывающая, что экран смартфона — вообще и особенно в дни карантина — стал нашим новым окном в мир. В-третьих, инсталляция Тимофея Парщикова «Sad.O.K.Super»: еще один карантинный фотодневник в виде мозаики из разноразмерных негативов в жовто-блакитной гамме, впрочем не несущей никакого политического подтекста,— просто художник применил какойто фильтр, усиливающий микроконтрасты для слабовидящих. Тимофей Парщиков, сын поэта Алексея Парщикова, чей стих из поэмы «Деньги» дал имя выставке, даже выигрывает у Ани Желудь и Игоря Самолета — по крайней мере, очередь из парочек инстаграмеров — один/одна позирует на фоне работы, другой/другая снимает — к его инсталляции самая большая. Морализаторы-консерваторы скажут, какой же это зрительский успех, если один зритель повернут к произведению задом, а другой смотрит не столько на произведение, сколько на позирующего и через объектив. Долой консерватизм: инстаграмабильность — важнейший эстетический параметр работы в эпоху партиципаторности искусства. И если когда-то дурным тоном художественной критики считалось обращать внимание на «простого зрителя», цитировать его замечания и описывать реакции, то сегодня это уже не так. Да и сам жанр пандемической выставки предполагает и эту зрительскую эйфорию от выхода в офлайн, и бесконечный круговорот офлайна и онлайна в природе.

Пандемический жанр, сложившийся сам собой под впечатлением от локдаунов и закрытий выставочных пространств по всему миру, в России отличается некоторым разнообразием и имеет несколько подвидов. Скажем, во время карантина активизировалось онлайн-коллекционирование, во многом благотворительное, и расцвету частных собраний современного искусства в дни его, искусства, заката, связанного как с эпидемиологическими, так и с политическими обстоятельствами, было посвящено несколько удачных выставок. Например, «За тучами фьюче» в «ДК Громов», частном музее петербургского мецената Игоря Суханова, или «Шар и крест. Выбор коллекционера» во Всероссийском музее декоративного искусства, подведших итоги деятельности одноименной фейсбучной группы — платформы для встречи новых собирателей и художников, придуманной галеристом-коллекционером Максимом Боксером. Москва и москвичи как полигон и подопытные самого строгого и последовательного карантина из всех, что вводились в Российской Федерации, стали темой выставки «Музей самоизоляции» — культурно-антропологического исследования Музея Москвы и галереи «Триумф», предсказуемый результат которого работает на спорную гипотезу, будто бы излишек свободного времени и нервное перевозбуждение, побочные эффекты локдауна, могут из каждого человека сделать художника-концептуалиста. Выставка «Тень души, но заостренней чуть» в Мультимедиа Арт Музее, сделанная Ольгой Свибловой, Анной Зайцевой и Марией Лавровой на основе собственных фондов МАММ, собраний Московского музея современного искусства, Музея АРТ4, частных коллекционеров и предоставленных галереями работ, состоит из вещей двух типов: одни действительно создавались во время пандемии, другие — на протяжении последних 50 лет, причем художниками самых разных поколений, от нонконформистов-семидесятников до недавних выпускников Школы Родченко. Но они объединены общим чувством, которое уже не назовешь просто «русской хандрой», а надо подбирать слова покрепче: безнадежность, тоска, уныние.

Выставочный нарратив, казалось бы, никаких неожиданностей не предвещает. Человек заперт в своей комнате, такой как у Ани Желудь. Уставился в экран смартфона, как лирический герой Игоря Самолета. Следит за скачками кривой заболеваемости и графиками курсов валют, превращающихся в призрачный «Временный ландшафт» Елены Артеменко. Или, допустим, глядит в окно — тут возникают «Окна» Ивана Чуйкова, из которых открывается живописный вид на руины картины. Всматривается в заоконную даль, читая тайные знаки, как в «Проектах реконструкции звездного неба» Франциско Инфанте-Арана, и думая о небесной бесконечности и конечности всего земного, что отражено в метафизических посланиях Эрика Булатова. Видит ангелов, сходя с ума, словно «Вокноглядящий Архипов» Ильи Кабакова. Ослепленный госпитальными люминесцентными лампами, вдруг ощущает хрупкость жизни, как в больничной инсталляции Сергея Браткова. Понимает, что нет ни входа, ни выхода, вернее, что выход один, упираясь взглядом в глухие серые стены и двери Михаила Рогинского. И находит исток супрематизма в кладбищенском пространстве и архитектонах простых деревянных крестов, как в совсем неабстрактных абстракциях Эдуарда Штейнберга. Все это, правда, изрядно разбавлено веселеньким пандемическим «артком», спродюсированным галереей «Триумф», но ему не удается скорректировать общего настроения.

Пандемия, твердили нам весь этот год, дана человеку, чтобы остановиться, оглянуться, задуматься — вот «Тень души, но заостренней чуть» и задумалась о смысле русского искусства, которое в своих лучших проявлениях, а эти лучшие проявления измерены теперь с абсолютной статистической точностью — очередями на Серова и Левитана,— глубоко меланхолично, пессимистично и депрессивно. Впрочем, у него для этого есть некоторые основания. Два объекта Ивана Лунгина, сделанные в прошлом году, представляют собой всего лишь макеты собственной квартиры художника, в которой он провел дни самоизоляции, но поставленные набок, они навязчиво напоминают тюремную камеру — межкомнатные перегородки сами собой превращаются в ряды нар. Эта непрошеная ассоциация поддерживается и задуманными несколькими годами ранее «Молельщиками» Андрея Кузькина, хлебными человечками, запертыми в бетонных одиночках, и рожденными в атмосфере брежневского застоя «Людьми в ящиках» Владимира Янкилевского. Изоляция — за железным занавесом, в местах не столь отдаленных или на карантине — служит у нас прекрасным творческим стимулом. В общем, «Роскошь, покой и наслаждение», как называется картина Матисса из Музея Орсе, с которой принято начинать историю фовизма,— это все их, западные, глубоко чуждые нам ценности. Чего и не требовалось доказывать.

«Тень души, но заостренней чуть». МАММ, до 30 апреля

Сollection of the Art4 Museum; courtesy of Igor Samolet; courtesy of Timofei Parchikov; collection of Ekaterina and Vladimir Semenikhin; AES+F

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Кровожадные евреи. О новой выставке Меламида и запретных темах в искусстве Кровожадные евреи. О новой выставке Меламида и запретных темах в искусстве

В искусстве существуют темы, которые поднимать стоит очень осторожно

СНОБ
Не только морковь: 11 продуктов для острого зрения Не только морковь: 11 продуктов для острого зрения

Продукты, которые положительно влияют на зрение

РБК
Волчья собака Сарлоса Волчья собака Сарлоса

Ручной волк

Weekend
Suzuki Jimny в роли снегохода Suzuki Jimny в роли снегохода

Опровергаем архаичные заблуждения вместе с Suzuki Jimny

4x4 Club
Как деньги стали мечтой Остапа Бендера Как деньги стали мечтой Остапа Бендера

Как кино, литература и театр могут стать ресурсом профессионального развития?

СНОБ
Как всем стать богаче и меньше работать благодаря технологиям ИИ: теория экс-президента Y Combinator Сэма Альтмана Как всем стать богаче и меньше работать благодаря технологиям ИИ: теория экс-президента Y Combinator Сэма Альтмана

Развитие ИИ сулит новую технологическую революцию

VC.RU
Новая гипотеза происхождения Омуамуа объясняет все странности межзвездного Новая гипотеза происхождения Омуамуа объясняет все странности межзвездного

Ученые разработали гипотезу происхождения Омуамуа, объясняющую его поведение

Популярная механика
Столько между нами Столько между нами

Некоторые любовные истории развиваются слишком медленно и печально

Cosmopolitan
Не замечала перелом три дня: как живет женщина, которая не чувствует боли Не замечала перелом три дня: как живет женщина, которая не чувствует боли

Джоанн Кэмерон из Шотландии вообще не чувствует боли

Cosmopolitan
Феминизм здорового человека Феминизм здорового человека

Как живет под властью женщин крепкая семья с Пречистенки

Tatler
Ваня Дмитриенко: «Мне было cтрашно» Ваня Дмитриенко: «Мне было cтрашно»

Ваня Дмитриенко рассказал, кому адресована песня «Венера — Юпитер»

ЖАРА Magazine
Ляйсан Утяшева, Юлия Барановская, Леди Гага — звезды, пережившие драму Ляйсан Утяшева, Юлия Барановская, Леди Гага — звезды, пережившие драму

Эти знаменитости улыбаются, хотя им пришлось пережить трагические ситуации

Cosmopolitan
Знаменитые изменницы: Мадонна, Кристен и Ким — звезды, обманувшие своих мужчин Знаменитые изменницы: Мадонна, Кристен и Ким — звезды, обманувшие своих мужчин

10 историй о том, когда поводом для расставания стала женская неверность

Cosmopolitan
Неожиданный дуэт Неожиданный дуэт

Интервью Мари Краймбрери с Константином Хабенским

OK!
Бум цифрового искусства: как селебрити и художники стали зарабатывать миллионы на продаже своих гифок Бум цифрового искусства: как селебрити и художники стали зарабатывать миллионы на продаже своих гифок

Как благодаря художникам в четыре раза вырос рынок NFT

Forbes
Мосгорсуд отказался освобождать Навального по требованию ЕСПЧ. Так можно? Разбираемся с юристами Мосгорсуд отказался освобождать Навального по требованию ЕСПЧ. Так можно? Разбираемся с юристами

Может ли Россия игнорировать решения Страсбургского суда

СНОБ
Правила жизни Рика Санчеза Правила жизни Рика Санчеза

Правила жизни гениального ученого Рика Санчеза

Esquire
«Все мое поколение осталось там и никуда не вырвалось» «Все мое поколение осталось там и никуда не вырвалось»

Анастасия Пальчикова о своем фильме «Маша», розовых очках и девяностых

Weekend
Герой глянца: 3 факта о новом Mercedes-AMG E53 Герой глянца: 3 факта о новом Mercedes-AMG E53

Mercedes-AMG E53 Coupe — мотор из мира Формулы-1, дисплеи на руле

РБК
В экспериментах на на Большом адронном коллайдере найдены 4 новых субатомных частицы В экспериментах на на Большом адронном коллайдере найдены 4 новых субатомных частицы

С помощью БАК обнаружили 59 новых частиц-адронов, в том числе бозон Хиггса

Популярная механика
OMAD-диета OMAD-диета

OMAD – одна из самых популярных на западе диет

Худеем правильно
Драма 1921 года Драма 1921 года

Страшные подробности царь-голода в Советской России 1921 года

Дилетант
Жир льва, мышьяк, радий и другие шокирующие ингредиенты в косметике прошлого Жир льва, мышьяк, радий и другие шокирующие ингредиенты в косметике прошлого

Самые необычные факты о бьюти-трендах Древнего мира и Средневековья

Cosmopolitan
Еще 5 фильмов ужасов, основанных на реальных событиях Еще 5 фильмов ужасов, основанных на реальных событиях

Тот самый момент, когда жизнь страшнее любого вымысла

Maxim
«Месмеризм и конец эпохи Просвещения во Франции» «Месмеризм и конец эпохи Просвещения во Франции»

Как представляли себе устройство мира ученые конца XVIII века

N+1
Калужский Фёдор — друг Шамиля Калужский Фёдор — друг Шамиля

3 марта исполняется 160 лет знаменитому Манифесту об отмене крепостного права

Дилетант
Скульптурные торсы в деле: в Пушкинском сняли блокбастер с Дианой Вишневой Скульптурные торсы в деле: в Пушкинском сняли блокбастер с Дианой Вишневой

«Слепок» — фильм-балет, снятый в залах ГМИИ имени Пушкина

Forbes
Илья Найшуллер: «В Америке все без иронии» Илья Найшуллер: «В Америке все без иронии»

Илья Найшуллер — об опыте работы в Америке и харассменте

Maxim
Созвездие рекламы Созвездие рекламы

Почему разработчики ионных двигателей занялись проектом космической рекламы

Популярная механика
Затемнители и прагматики: почему борьба против закона о просвещении имеет смысл Затемнители и прагматики: почему борьба против закона о просвещении имеет смысл

Механизмы регулирования просветительской деятельности остаются неясными

Forbes
Открыть в приложении