Ольга Федянина о «Дневниках» Алисы Коонен

WeekendИстория

Парадокс об актрисе

Ольга Федянина о «Дневниках» Алисы Коонен

В издательстве «Новое литературное обозрение» вышел том дневников Алисы Коонен, уникальной актрисы — и великой легенды русского и советского театра. Опубликованная часть записей охватывает время с 1904 по 1950 год и представляет собой не только и не столько биографическую хронику, сколько лирический автопортрет — чрезвычайно подробный и тем не менее ускользающий, почти растворяющийся в своей подробности.

Ход истории распорядился так, что большая часть актерской жизни Коонен пришлась на советские годы, и в этом есть определенный горький парадокс, с самого начала чреватый трагедией. Потому что советскому проекту изначально очень плохо подходило все то, чем жил Камерный театр Александра Таирова, главный театр в судьбе Алисы Коонен: его трагическая эксцентрика, его декоративная избыточность, его стремление уйти от жизнеподобия — в мелодекламацию, в пластическую линию, в ритуал, в крайности. Разворот советского искусства к социалистическому консерватизму для Камерного театра, как и для многих других, был прямой угрозой, которая в 1949-м обернется принудительным закрытием театра. Таиров его пережил чуть больше чем на год, а Коонен — на четверть века. Эти 25 лет она жила в мире, в котором очень проворно были подчищены все следы того, что Камерный театр когда-либо существовал, в мире, в котором не было ее Федры, ее Бовари, ее Адрианы Лекуврёр. Можно догадываться, насколько все это было для нее не только болезненно, но и просто оскорбительно: не Грета Гарбо в таинственном затворничестве, а Федра, обреченная на советскую персональную пенсию. Как раз в эти оскорбительные годы Коонен напишет автобиографию «Страницы жизни», основанную на дневниковых записях. То, что автобиография эта была сильно «загримирована», отретуширована автором, никогда не вызывало сомнений — но совершенно правдивых автобиографий в истории жанра едва ли наберется на пальцы одной руки, а в Советском Союзе все мемуаристы так или иначе ретушировали свою жизнь — если не добровольно, то под более или менее дружелюбным нажимом издательств. И вот теперь, еще через сорок с лишним лет, изданы сами дневники, так сказать, «исходники» (фрагменты в ограниченном объеме публиковались раньше). Вернее, издана (пока что) первая их часть — до естественной цезуры, до смерти Таирова в 1950-м. Захватывающее чтение, хотя и не в привычном смысле.

Это очень странный дневник, если ожидать от дневника актрисы некоторой «подоплеки», стенограммы событий, интимной хроники закулисья. Коонен действительно записывает все подробно — и появление вчерашней гимназистки в Московском художественном театре, и ее совершенно всепоглощающую многолетнюю влюбленность в Качалова: а это, вероятно, все же главная страсть ее жизни, до какого-то момента безнадежная, потом взаимная, потом угасающая. А здесь же рядом еще и беспокойство Станиславского, боящегося, что девочку Алису «испортят» слава и поклонники, и скрытый интерес Немировича, ухаживания ее покровителя Николая Тарасова, влюбленность Юргиса Балтрушайтиса, знакомство с Леонидом Андреевым, увлечение Скрябиным, разрыв с «художественниками» и встреча с Таировым, и еще, еще, еще. Внимание мужчин и ревность женщин (взаимная: Коонен яростно ревнует в ответ), дружбы, ссоры, влюбленности, страсти, интриги — все это в дневнике Коонен есть. Но единственным реальным персонажем ее записей, от первой до последней страницы, является сама Алиса Коонен — и записывает она в своих дневниковых тетрадках не стенограмму событий, а кардиограмму чувств, собственных реакций и переживаний. Все эти подаренные и неподаренные букеты, удачные и проваленные репетиции, встречи и невстречи существуют в дневнике лишь как предмет ее собственных реакций, ее чередующихся всплесков радости или отчаяния, тоски и эйфории, как повод для мрачных или радостных предчувствий. В интенсивность этого личного переживания практически не вторгаются ни место, ни время: город, дача, курорт — это либо переживание, либо фон, которым можно пренебречь. Безликим упоминанием мелькнут «солдаты» в какой-то записи времен Первой мировой войны, а в остальном ее будто бы и не было. Революция упомянута один раз — в очень характерной конструкции: «Я уже пережила революцию. И творчески, и человечески». Событие — это то, что я пережила.

Разумеется, можно посчитать все это монументальным документом эгоцентризма. Но дело не в нем. Вернее, дело в профессиональной сущности этого эгоцентризма. В дневниках Коонен сравнительно мало прямых описаний спектаклей, ролей, репетиций (если что-то и описывается, то скорее какие чувства она испытывает, когда Качалов в какой-то сцене берет ее за руку), но при этом все они — про театр. Эти многолетние записи — захватывающий автопортрет актерства, не профессии даже, а типа личности, существа раздвоенной, размноженной природы. Человека, который состоит не только из себя самого, но еще и из массы чувств, сюжетов, персонажей, сыгранных и несыгранных. Который может пережить все что угодно, но для этого должен это «все что угодно» присвоить. Поэтому здесь почти нет описаний даже самых главных, самых успешных ролей Коонен: ей нет необходимости говорить «про» них, она и так все время говорит «ими» — или, может быть, они говорят сквозь нее.

«Я — чайка», «я — женщина», «я — актриса»,— мучается Нина Заречная у Чехова. Коонен, которая — не поймешь, сознательно или нет — чеховских героинь цитирует почти дословно и постоянно, невольно показывает в своих дневниках, как это устроено: она и чайка, и женщина, и актриса, и все это одновременно. При этом за всеми ними — чайкой, женщиной и актрисой — нужно еще как-то присматривать. За ежеминутными перепадами чувств, состояний и настроений Алисы Коонен наблюдает оценивающий, почти холодный взгляд. И этот взгляд — ее собственный.

Дени Дидро в эссе «Парадокс об актере» создал чеканную формулировку: «слезы актера капают из его мозга». Но это, во-первых, про рассудочный просветительский театр, а во-вторых, формулировка не столько демонстрирует парадокс, сколько от него избавляется. В дневниках Коонен парадокс выставлен напоказ: слезы капают или даже льются ручьем, душа волнуется, сердце рвется из груди, а мозг при этом почти отстраненно оценивает. Посреди любой душевной бури она знает, как выглядит, как одета, блестят ли сегодня глаза... В этой постоянной самооценке нет ни капли самолюбования, взгляд критичен, даже через меру — кажется, во всех дневниковых записях Коонен ни разу не напишет про себя «красивая», в лучшем случае — «хорошенькая».

Так же рационально — и абсолютно безошибочно — Коонен опишет в одной из тетрадей (апрель 1917-го) назначение своих записей: «Это тот материал, из которого со временем, если буду жива, я сделаю рассказ о своей жизни. Здесь — одни знаки, понятные только мне и вводящие во все круженья моих внутренних движений».

Тем, что сто три года спустя эти «знаки» можно не только прочесть, но и понять, мы обязаны театроведу Марии Хализевой, которая собрала из разных хранилищ, расшифровала и замечательно откомментировала дневниковые тетради Алисы Коонен. При этом публикатор имела дело с архивом сложной судьбы, то есть с материей, постоянно и многообразно рвущейся: в какие-то месяцы и годы Коонен не делала записей, часть тетрадок пропала навсегда, часть, возможно, просто еще не обнаружена и может «всплыть» позже. Но больше всего ущерба дневникам нанесла сама Коонен — перечитывая их, она вымарывала отдельные слова и фразы, вырывала страницы, уничтожала целые тетрадки. Как ни странно, это сильно упрощает положение читателя: «предварительная цензура», произведенная автором, косвенно освобождает нас от чувства подглядывания — Алиса Коонен позаботилась о том, чтобы до нас дошли лишь те «круженья внутренних движений», которые она сама нам оставила.

Алиса Коонен. «Моя стихия — большие внутренние волненья. Дневники. 1904–1950» Новое литературное обозрение

Фото: Фотоархив журнала «Огонёк» / Коммерсантъ; Музей Московского драматического театра им. А.С. Пушкина; АСС; РИА Новости

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Мода требует жертв? Мода требует жертв?

Какие элементы гардероба на самом деле очень вредны для здоровья?

Лиза
#макияж #макияж

Помады, тени, хайлайтеры, блески, флюиды для красоты хорошего настроения

Glamour
Голос мира Голос мира

Аида Гарифуллина – о том, как она создает себе новогоднее настроение

Grazia
«Спектр-РГ» связал пузыри Ферми с активностью центральной черной дыры Млечного Пути «Спектр-РГ» связал пузыри Ферми с активностью центральной черной дыры Млечного Пути

Пузыри Ферми образовались из-за активности сверхмассивной черной дыры

N+1
Никто меня не любит: что делать, если тебе правда так кажется Никто меня не любит: что делать, если тебе правда так кажется

Как обидно и несправедливо, когда никто не любит!

Cosmopolitan
Бионические руки не помогли перепрошить осязание Бионические руки не помогли перепрошить осязание

Возможно ли перестроить биологическую обратную связь в протезе руки

N+1
Что такое блуждающий нерв и зачем вам что-то о нем знать Что такое блуждающий нерв и зачем вам что-то о нем знать

Возможно, этот нерв – ключ к лечению болезней

GQ
Этого не хватало Этого не хватало

Можно ли с помощью добавок, кремов и процедур поддержать синтез коллагена

Glamour
[отыграть назад] [отыграть назад]

Прямо сейчас любимая резиденция Екатерины Великой идет на поправку

Собака.ru
Юрий Чурсин: «Кино – это вообще-то произведение искусства» Юрий Чурсин: «Кино – это вообще-то произведение искусства»

Юрий Чурсин рассказал о русском кино и опыте игры в женской одежде

GQ
5 способов сделать так, чтобы к тебе прислушивались вo время zoom конференции 5 способов сделать так, чтобы к тебе прислушивались вo время zoom конференции

Разбираемся, как развить виртуальную харизму

Maxim
У птерозавров нашлись нелетающие родственники У птерозавров нашлись нелетающие родственники

Лагерпетиды — небольшое семейство предшественников динозавров

N+1
Температура электронов в болометре приблизилась к теоретическому минимуму Температура электронов в болометре приблизилась к теоретическому минимуму

Новый температурный рекорд, который поможет в изучении реликтового излучения

N+1
Правила жизни Юрия Никулина Правила жизни Юрия Никулина

Правила жизни народного артиста СССР и артиста цирка Юрия Никулина

Esquire
2001 год 2001 год

Митинг журналистов НТВ, шоу «За стеклом», появление «Единой России»

Esquire
Как это по-английски! Как это по-английски!

Бренду Paul Smith исполнилось 50 лет. Пол Смит – об индустрии марки

Grazia
Защищенный геном Защищенный геном

Научно обоснованная программа активации 5 защитных функций организма

kiozk originals
«Будущее без работы. Технологии, автоматизация и стоит ли их бояться» «Будущее без работы. Технологии, автоматизация и стоит ли их бояться»

Отрывок из книги «Будущее без работы», переведенной Яндекс.Переводчиком

N+1
2020-й: что это было и как с этим жить 2020-й: что это было и как с этим жить

Как подводить итоги 2020 года и как давать оценку тому, что произошло?

РБК
«На яркие эмоции денег вообще не жалко»: правила потребления сооснователя «Кухни на районе» Кирилла Родина «На яркие эмоции денег вообще не жалко»: правила потребления сооснователя «Кухни на районе» Кирилла Родина

Кирилл Родин рассказывает, почему стоит смотреть на покупки как на инвестиции

Forbes
«Слушать сердце» или «включить голову»? Насколько разумен человек разумный «Слушать сердце» или «включить голову»? Насколько разумен человек разумный

Задумывались ли вы когда-нибудь о том, как люди принимают решения?

N+1
Мистика и повседневность. Каким получился сериал «Перевал Дятлова» Мистика и повседневность. Каким получился сериал «Перевал Дятлова»

«Перевал Дятлова» — детектив о загадочной гибели туристов в 1959 года

РБК
Стать собой Стать собой

Отец Алексий Уминский о свободе, возможности и радости быть самим собой

Seasons of life
Правила жизни Амаяка Акопяна Правила жизни Амаяка Акопяна

Правила жизни народного волшебника Амаяка Акопяна

Esquire
Дизайн служения Дизайн служения

Латвия славится особым подходом к дизайну — осознанным, смелым

Seasons of life
Юрий Дудь стал героем года по версии читателей Forbes Lifе Юрий Дудь стал героем года по версии читателей Forbes Lifе

Юрий Дудь стал главным героем культурной жизни России в 2020 году

Forbes
«Спать вместе, но сугубо иронически»: отрывок из дебютного романа Салли Руни «Спать вместе, но сугубо иронически»: отрывок из дебютного романа Салли Руни

Фрагмент из дебютном романа Салли Руни о близости и дружбе

Forbes
Как выбрать безопасную незамерзайку. Инструкция и советы Как выбрать безопасную незамерзайку. Инструкция и советы

На что обратить внимание, выбирая незамерзайку

РБК
Вейп и электронные сигареты: 4 правила использования на людях (дыми с умом) Вейп и электронные сигареты: 4 правила использования на людях (дыми с умом)

Разбираемся, как этично использовать вейп и электронные сигареты

Playboy
Автор бестселлера о башнях-близнецах – о катастрофе, которую еще можно предотвратить Автор бестселлера о башнях-близнецах – о катастрофе, которую еще можно предотвратить

Возможно, вы станете есть меньше мяса, прочитав книгу «Погода – это мы»

GQ
Открыть в приложении