Врачебная тайна: стоит ли родителям знать о подростках все
Мы привыкли считать, что вся информация о наших болезнях, назначениях и вообще визитах к врачу не подлежит разглашению. До недавнего времени подростки также имели право на конфиденциальность. Однако новый закон существенно меняет положение дел. К лучшему ли? Попробуем разобраться вместе с психиатром Марией Лейбович.
Среди множества событий этого лета почти незамеченным прошло одно, немаловажное и способное оказать влияние на судьбы многих людей. С 11 августа 2020 года всю информацию об оказанной несовершеннолетнему медицинской помощи могут получить его законные представители. И не просто могут — больницы и клиники обязаны уведомлять их и предоставлять все сведения.
Законные представители — это родители, попечители и усыновители. Те самые взрослые, которые имеют право подписи документов за ребенка или подростка до 18 лет (например, заключая договор в частной клинике).
Подобная практика есть во многих странах, и тут мы не уникальны. В ряде государств несовершеннолетний лишь при соблюдении некоторых условий может получить медицинскую помощь без информирования родителей. Именно потому, что он несовершеннолетний. Судя по наличию разных вариантов законов на этот счет, даже в «цивилизованном мире» нет единого мнения, как лучше, да и, собственно, непонятно — для кого лучше.
В чем нюансы?
Чтобы представить плюсы и минусы, рассмотрим реальные истории из жизни и попробуем «примерить» новый закон.
1. «В 15 лет после конфликта с отцом у меня была первая паническая атака — тогда подумал, что это сердечный приступ и я умираю. Потом они стали повторяться все чаще и чаще. Я постоянно волновался и к 16 годам практически не мог отвечать у доски в школе: в глазах темнело, сердце билось, мысли улетали, даже если я отлично знал тему. В итоге оценки скатились вниз, я стал прогуливать. А при возвращении домой, когда я выходил из лифта, у меня начиналась очередная паническая атака. Казалось, что в мире просто нет безопасного места для меня», — пишет Георгий, 18 лет.
Дойдя до отчаяния, он обратился к врачу. Подписывая информированное согласие, Георгий специально оговорил, что сведения о его болезни не должен получить его отец. И поскольку все происходило до принятия нового постановления, лечащий врач выдержал атаки родителя и ничего ему не сообщил.
Мальчик лежал в стационаре, где в ходе психотерапии выяснилось, что психологическое и физическое насилие со стороны отца и способствовало его болезни. После окончания лечения подросток уехал жить к родственникам, чтобы вдали от агрессора начать нормальную жизнь. Вопрос: нужно ли было выдавать информацию такому «родителю»?
2. «Мне было 16, и я влюбилась как сумасшедшая, — делится 20-летняя Ирина. — Первая любовь, романтика и бабочки в животе. Все случилось довольно неловко, у нас обоих это было впервые и о предохранении не заботились.
Когда началась задержка, я испугалась и сказала своему парню. И тут он заявил, что это не от него, мы поссорились, он перестал отвечать на сообщения и звонки. Я пошла к гинекологу, и оказалось, что беременна. Мои родители очень религиозные люди и, если бы узнали, или выгнали бы меня из дома, или заставили бы рожать, но я не была готова к такому».