Заклинатели ветров
Встречать рассвет вместе с птицами, раздавать автографы и врезаться в скалы… О работе пилота воздушного шара корреспондент «Вокруг света» узнал, проплыв на аэростате в небе над Каппадокией
Небесные светлячки
Утро в национальном парке Гёреме начинается с рева десятков газовых горелок. В предрассветных сумерках над землей вспыхивают гигантские лампочки — разноцветные воздушные шары огнем освещаются изнутри. Все готово к старту, и пассажиры перебираются через полутораметровый борт плетеной корзины. Восемь человек слева, восемь справа. Посередине — четыре газовых баллона, на которых стоит ящик с рацией и портативным GPS-навигатором. Воздухоплаватель Толга Эке из компании Royal Balloon встречает нас потоком шуток:
— Можно фотографировать, можно махать другим шарам, можно использовать наш Wi-Fi. Можно все. Но нельзя целоваться с пилотом. Хотя нет — красивым девушкам можно. Если все готовы, то полетели. Как будем приземляться, я расскажу чуть позже. Если мы с вами решим вернуться на землю.
Массивная гондола легко отрывается от земли и набирает высоту. В какой-то момент мы оказываемся в опасной близости от скалы. Кажется, вот-вот врежемся, но в последнюю минуту шар подбрасывает вверх. И перед нами открывается огненный горизонт, а в розовеющем небе — фантастическое представление: десятки разноцветных воздушных шаров, застывших на разной высоте.
Как их много! Это что, фестиваль воздушных шаров?
Да у нас постоянно такой фестиваль. В долине Гёреме уже 15 лет по утрам, если позволяет погода, поднимается в воздух около 100 монгольфьеров. Конечно, мы не летаем в дождь, туман, снег и при ветре сильнее 10 километров в час.
Дрессировщики огня
Почему вы летаете именно по утрам? Чтобы увидеть рассвет?
Рассвет — приятный бонус. Но на самом деле воздушный шар может подниматься только в холодном воздухе, а в Турции необходимые условия бывают по утрам. Днем земля нагревается неравномерно, и воздушные потоки предсказать трудно. Разве что зимой есть 10–15 дней, когда температура опускается достаточно низко, и мы можем совершить второй полет в середине дня. Так что если туристы проспят ранний подъем, то ни одного шара они в небе не увидят. Взлет мы назначаем за 40 минут до рассвета. Подготовку шара начинаем в четыре часа летом и в шесть утра зимой.
И как вы готовите шар?
Я и моя команда привозим аэростат на точку старта. Расправляем на земле оболочку, раскрываем ее с помощью холодного воздуха, для этого используются промышленные вентиляторы. Когда купол, лежащий на боку, наполняется, я захожу в него, как в огромную палатку, и проверяю, все ли в порядке, нет ли повреждений. После чего можно подавать теплый воздух, чтобы шар поднялся над землей. К этому времени как раз прибывают туристы.
А если вдруг вы пропустите при осмотре дырочку в оболочке, шар может рухнуть?
Нет, такого не случится. Даже если купол прохудится в нескольких местах, воздух будет выходить достаточно медленно, чтобы я успел «дать огня» и замедлить спуск. Тут все зависит от «длины» огня: если я долго жму на ручку горелки — мы поднимаемся, если нажимаю и отпускаю — огонь просто поддерживает нужную температуру и шар продолжает оставаться на заданной высоте. Вообще, у аэростата, как вы видите, нет ни руля, ни двигателя. Управлять им напрямую невозможно. Все, что доступно пилоту монгольфьера, — перемена высоты и поворот шара вокруг своей оси.
А для чего эти разноцветные веревки, за которые вы периодически дергаете?
«Веревки» — это фалы клапанов, помогающие выпустить горячий воздух из купола. Например, красный и красно-белый фалы отвечают за центральный парашютный клапан. Когда я выпускаю через него воздух, аэростат теряет высоту. Красно-белый фал оттягивает клапан, но тот возвращается на место, стоит фал отпустить. Вот попробуйте. Чувствуете, сколько для этого требуется сил? Красный фал — для аварийной посадки — открывает парашютный клапан полностью. Он используется при наполнении и укладке шара. Его крепление я проверяю в первую очередь, когда готовлю шар к полету. С помощью боковых клапанов я заставляю аэростат поворачиваться: черный фал открывает левый клапан, зеленый — правый. Это никак не помогает при передвижении, зато дает возможность туристам все рассмотреть.
Укротители стихии
До земли 700 метров: отсюда песочного цвета скалы кажутся складками на лоскутном одеяле. Висящие над ними яркие аэростаты с корзинами, полными туристов, медленно поворачиваются вокруг своей оси.
Как же тогда пилот заставляет воздушный шар двигаться по заданной траектории?
Шар заставляют двигаться воздушные потоки, а я заставляю ветер работать на меня. Ведь если я не покажу туристам открыточные виды Каппадокии, они будут разочарованы. К примеру, сегодня мы увидим Розовую долину, Красную долину и долину Любви. Чтобы совершать нужные повороты, требуется все точно рассчитать. На разной высоте в воздушных слоях возникают разные ветра. Ветер похож на воду: в долине Гёреме существуют свои постоянные течения. С края долины ветер может дуть на восток, но внутри — на запад. Каждое утро мы просматриваем интернет-страницы метеорологических сайтов, чтобы иметь представление о том, что нас ждет в небе. На земле составляем примерный план полета, но он может измениться, если переменится ветер.