Во имя отца и сына. На Netflix вышел «Манк» — ревизия «Гражданина Кейна» от режиссера Дэвида Финчера и сценариста Джека Финчера, его отца
Стриминговый сервис выпустил первую полнометражную картину Дэвида Финчера за 6 лет, которую тот снял по сценарию своего отца Джека. Сценарий был написан 30 лет назад, а Финчера-старшего уже 17 лет как нет на свете. Это тихое признание в любви отцу с Гэри Олдменом в главной роли получилось осмыслением одной из самых известных загадок загадок Голливуда — авторства сценария культового оскароносного «Гражданина Кейна» 1941 года, а еще цельным размышлением о роли автора в Фабрике Грез и о тех человеческих жертвах, на которых она стоит. Егор Москвитин посмотрел фильм и по просьбе Esquire рассказывает, почему этот фильм Финчера войдет в историю.
“Манк” — фильм-лабиринт, и чтобы разглядеть его архитектуру целиком — или хотя бы выбраться на свободу без ссадин — нужно знать кое-какой исторический контекст. Лучше всего на русском языке он изложен в статье Инны Кушнаревой из журнала “Сеанс”. Суть в том, что история создания “Гражданина Кейна” стараниями нескольких кинокритиков полвека назад превратилась в такую же великую голливудскую тайну, как и смерть Элизабет Шорт и гибель Шэрон Тейт. Впрочем, об этих убийствах уже сняты две бесконечно синефильские поэмы — “Черная орхидея” Брайана де Пальмы и “Однажды в… Голливуде” Квентина Тарантино. А о метафорической смерти, случившейся во время работы над сценарием “Гражданина Кейна”, Голливуд суеверно молчал. Как минимум потому, что никто так и не предоставил неопровержимых доказательств преступления.
Предыстория
В 1942-м году “Оскар” за сценарий “Гражданина Кейна” — кстати, его единственную награду от Киноакадемии — получили сразу два автора: Герман Манкевич и Орсон Уэллс. Но оба за статуэткой не явились. В 1971-м году критикесса Полин Кейл опубликовала огромный труд, в котором утверждала, что Манкевич написал фильм в одиночку. А затем был ограблен и предан Уэллсом, который присвоил себе всю славу и даже предлагал бедствующему автору унизительную взятку за то, чтобы тот снял свое имя с титров.
Но в 1972-м году в американском Esquire вышел ответ критика Питера Богдановича — причем тайным соавтором его статьи принято считать самого Орсона Уэллса. Журналист доказывал, что сценарий главного фильма века был написан как минимум на равных, а Уэллс никогда не притеснял Манкевича. Журналистская работа Богдановича выглядела респектабельнее, чем заявление Кейл: он опросил больше свидетелей и ответственнее углубился в архивы. Но в то же время он был биографом Уэллса. А значит, мог симпатизировать тому точно так же, как Кейл симпатизировала Манкевичу — голливудскому аутсайдеру, разделявшему ее литературоцентричные взгляды на киноискусство.
И, наконец, в 1975-м году спорщиков вроде бы рассудил киновед Роберт Кэрринджер, получивший доступ к архивам со всеми версиями сценария. Его сравнение семи итераций текста доказывает, что между соавторами действительно шла творческая война, и всесильный Уэллс не стеснялся гнуть свою линию — но и не отрицал заслуг Манкевича. Так или иначе, история создания “Гражданина Кейна” остается фундаментальным мифом о цене, которую автор платит за рождение шедевра, и о муках, которые стоят за компромиссами коллективного труда. И в 2020-м году, когда искусство становится таким же политическим инструментом, как в 1930-1940-е, а расцвет стриминговых платформ предвещает возвращение к студийной системе, этот миф как никогда нуждается в пересказе.
Разрубить гордиев узел вековой тайны вызвались Netflix и Дэвид Финчер — человек, чью “Социальную сеть” чаще, чем любой другой фильм, называли “Гражданином Кейном” 21-го века. И вердикт, который он выносит в своем “Манке”— первой за шесть лет полнометражной картине после “Исчезнувшей” — примирит всех. Сценарист Герман Манкевич — жертва не режиссера Орсона Уэллса, а собственных идеалов, своей донкихотской натуры. Его сценарий “Гражданина Кейна” — сознательное литературное самоубийство; отчаянный протест голливудской звезды против мира, сотворенного Голливудом. На этом — вся историческая справка. Теперь о фильме. Который, впрочем, и сам постоянно использует флэшбеки, чтобы объясниться со зрителем — так что мы всего лишь подражали ему.