«У людей синдром выученной беспомощности»: кто и как развивает малые территории
Директор центра «Гарант», регионального партнера Фонда Тимченко, Марина Михайлова в интервью Forbes Life рассказала, как малые территории развиваются благодаря проектам, на которые иногда нужно совсем немного средств и ресурсов и почему именно в них так важно искать активных людей
2 марта Фонд Тимченко проведет экспертную конференцию «Солидарные сообщества», где подведет итоги двухлетней работы пилотного проекта с инициативными группами на малых территориях. Один из партнеров фонда, директор центра «Гарант», Марина Михайлова работает в некоммерческом секторе уже 27-й год. По образованию она учитель истории, но в 90-е годы посчитала, что преподавать детям, когда сам не можешь разобраться, что правильно, — это неверно. Вместе с друзьями она открыла образовательный центр, который в 1997 году, согласно государственному постановлению, стало некоммерческим учреждением. Именно тогда Михайлова познакомилась с организацией НКО, а затем начала учебу в ресурсном центре для некоммерческих организаций «Гарант», который расположен в Архангельске. Вскоре после окончания учебы она ушла работать в центр. В интервью Forbes Life Марина Михайлова рассказала, какие инициативы придумывают жители малых территорий, как из ресурсов на одну русскую печь вырастает небольшой бизнес и почему жителям деревень особенно нужно, чтобы в их начинания кто-то поверил.
— Расскажите, когда именно стали заниматься развитием малых территорий?
— Вот уже 25 лет «Гарант» занимается созданием условий для того, чтобы люди проявляли активность и включались в решение социальных задач, обучает и поддерживает некоммерческие организации, но чтобы было, кого поддерживает, нужно, чтобы они в принципе были. Поэтому мы всегдаа много работали с инициативными группами. Сначала больше в городах, но потом стало понятно, что наша помощь очень нужна и в сельской местности, потому что именно там от активности людей сильно зависит качество жизни. Поэтому уже порядка 10 лет мы целенаправленно занимаемся темой развития малых территорий.
— У вас был такой момент-озарение, когда вы приехали в какую-то деревню и поняли, что здесь обязательно нужно что-то делать, или это был постепенный процесс?
— С одной стороны, все было постепенно, потому что к нам приезжали люди из сельских территорий на разные семинары. Но был такой случай, когда мы почти перед самым Новым годом поехали с семинаром по поддержке инициатив в деревню. Была очень теплая зима — а у нас много ледовых переправ в области — и река еще не встала, т.е. на машине нельзя было проехать, поэтому мы пешком шли на другой берег.
Мы дошли, провели семинары, где я рассказывала про инициативы, про социальные проекты. В аудитории сидели люди, в основном, конечно, старшего поколения, и одна женщина подошла ко мне и сказала: «А можно я вас за руку подержу, чтобы убедиться, что вы настоящая? Вы такие вещи рассказываете, нам кажется, что это что-то нереальное».
Уже потом они реализовали много интересных проектов. В деревне появился общественный центр, они стали проводить мастер-классы для детей и создали детскую библиотеку. Когда этих активных женщин старшего возраста – бабушками их нельзя назвать – спросили, почему они стали этим заниматься, они ответили, что к ним перестали ездить внуки, и им стало скучно. А им хочется, чтобы в деревне было интересно, потому что тогда, когда внуки будут приезжать, они тоже увидят, что здесь может быть весело. Так, они смогли изменить пространство не только для своих семей, но и для детей в соседних деревнях.
Когда ты сталкиваешься с такими людьми, ты понимаешь, что с твоей помощью они могут многого добиться. Буквально неделю назад я проводила семинар для активистов в городе Няндома (это ближе к югу Архангельской области), в котором участвовали проектные команды активных людей. За отдельным столом сидела женщина уже в возрасте, которая подошла ко мне в перерыве, потому что стеснялась говорить при всех. Она рассказала, что живет на краю поселка, откуда не очень легко добираться в центр, где сосредоточены все активности, но детей вокруг много, и она хочет сделать для них что-то вроде библиотеки, совмещенной с игротекой. Ей уже пообещали комнату в помещении, но она спрашивала именно меня, стоит ли ей этим заниматься.
Важно, что она занималась этим не одна, сперва ей помогали три человека из поселка, во второй год их стало уже 20, а всего там человек 300 живет. Недавно мы собрали для нее книги, настольные игры, планируем подарить им компьютер — у детей в этом отдаленном районе будет игровая комната и люди, которые готовы с ними заниматься. И таких примеров миллион.
— Почему, как вы думаете, ей нужно было какое-то одобрение или понимание того, что она делает это не зря? Почему она задала такой вопрос?
— У наших людей синдром выученной беспомощности: они не верят, что могут что-то сделать сами, им кажется, что кто-то должен прийти и сделать это за них. Или что у них недостаточно знаний, полномочий, у них не получится, им страшно делать первый шаг. Возникает много вопросов: как на меня посмотрят? Может, я делаю что-то не так? А где мне взять ресурсы?
Работая с малыми территориями, мы видим задачу в том, чтобы находить таких активистов и помогать им понять, что конкретно они могут сделать. Иногда их идеи трудно воплотимы, но стоит мечту чуть опустить на землю – и она легко становится реальностью. Иногда им надо помочь найти ресурсы, которые могут быть прямо под боком, а иногда нужно немного дополнительных средств со стороны, чтобы они поверили в себя. А потом на их примере появляются новые активисты. Мы всегда стараемся, чтобы в каждой территории появились свои лидеры, которым мы передаем наши знания, чтобы близко к людям был тот, кто может поддерживать, обучать, консультировать. Чтобы для этого не нужно было каждый раз звонить в Архангельск.