Слишком взрослый для внутреннего ребенка?
Признайтесь, что вы чувствуете, услышав словосочетание «внутренний ребенок»? Желание немедленно прекратить подобный разговор часто обусловлено чисто психологическими причинами. Что же вы при этом скрываете сами от себя?
Популярная психология и культура часто и не всегда по делу используют термин «внутренний ребенок», потому любое упоминание о нем заставляет насторожиться: «похоже, мной пытаются манипулировать». Что ж, вполне закономерная реакция. Мы занимаем оборонительную позицию, поскольку чувствуем, что этот пресловутый ребенок как-то связан с нашей уязвимостью, которую мы предпочитаем скрывать.
«Когда-то меня самого передергивало при упоминании внутреннего ребенка, — пишет Ричард Брульет, схема-терапевт и эксперт по работе с тревожностью и поиском предназначения. — Я самоуверенно считал, что это дилетантская выдумка, которой харизматичные личности пичкают легковерных обывателей. Гораздо позже, на курсе клинической психологии, я узнал, что замысловатые психоаналитические термины вроде «истинное и ложное «я», «фиксация» и «регрессия» вышли из концепции детской самости, признанной современной наукой».
Мудреная терминология всего лишь помогает специалистам интеллектуально дистанцироваться от простой, но неудобной правды: в каждом из нас живет внутренний ребенок, чувствительный и ранимый.
Взрослым, в том числе терапевтам, неловко представлять себя детьми, не говоря уже о том, чтобы заново прожить прошлый опыт, порой болезненный и жестокий. Эту потребность притворяться слишком взрослым довольно четко объясняет теория травмы.