Культуртрегер Николас Ильин много лет продвигает искусство из России на Западе

ForbesКультура

«Ник, одно фото Путина с Калашниковым и тебе…»: арт-куратор Николас Ильин о закулисье русского искусства, миллиардерах и чаепитии с президентом

Яна Жиляева

gettyimages-109915475.jpg__1571068133__83298.jpg
Фото Getty Images

Русский культуртрегер Николас Ильин много лет продвигает искусство из России на Западе. В прошлом правая рука директора Фонда Гуггенхайма, а теперь советник директора Эрмитажа Ильин знает, как устроить выставку-блокбастер, правильно ее показать, а главное — как привлечь меценатов. В интервью Forbes Life искусствовед рассказал, как устраивал крупнейшие выставки русского искусства и кто из российских бизнесменов ему в этом помогал.

Николас Ильин, сын философа, богослова, композитора Владимира Ильина, родился в Париже, учился в Лондоне, женился во Франкфурте. Как рr-директор авиакомпании Lufthansa, затем замдиректора Фонда Гуггенхайма и советник директора Эрмитажа Ильин принимал участие в организации выставок современного искусства по всему миру, с особым пиететом поддерживая проекты, связанные с Россией, став по сути важнейшей фигурой во внешней культурной политике страны. О том, что такое современная культурная дипломатия и как ввести русский бизнес в современное искусство, Николай Владимирович Ильин рассказал Forbes Life.

От PRLufthansa до Гуггенхайма и Эрмитажа

Николай Владимирович, как вы стали заниматься искусством?

Я много лет работал в Lufthansa, возглавлял pr-отдел. Когда в 1982 году президентом авиакомпании стал Хайнц Рухнау, он стал заниматься спонсорской поддержкой культуры и поручил мне разработать программу. Мы провели консультации с директорами музеев, много полезных советов нам дала министр культуры города Гамбург Хельга Шухардт. Тогда мы решили сделать акцент на изобразительном искусстве и музыке — эти искусства не требуют перевода, понятны без слов. 70% нашего бюджета мы тратили на билеты для участников наших программ и на перевозку грузов. Остальные 30% — кэш, потому что, когда ты спонсируешь что-то, проект надо рекламировать. Например, для выставки Василия Кандинского в Нью-Йорке в музее MoМА мы купили полосу рекламы в бизнес-разделе New York Times: цветная репродукция Кандинского, наш слоган «Мы наводим мосты между странами. Культурные мосты», логотип и информация о выставке. Это удовольствие тогда, в 1986-м, стоило $30 000. Одна страница, один раз.

Мы объясняли сотрудникам авиакомпании, для чего мы это делаем, зачем тратим столько денег на культуру в тот момент, когда ни бастуют, ведут переговоры насчет зарплат. Важно, чтобы люди понимали, зачем это делается. Поэтому для всех, кто работал в Lufthansa, выставки с нашим участием были бесплатными.

Мы создали корпоративную коллекцию, где было, например, 140 работ графики Макса Эрнста. Нам помогал главный специалист по Эрнсту в Германии Вернер Шпийс. До 1996 года мы показывали выставку печатной графики Макса Эрнста из собрания Lufthansa по всему миру: и в Барселоне, и в Токио, и в Пушкинский привозили, и в Эрмитаж.

Как вы выбирали художников для своих проектов?

Нам было важно привлечь молодую аудиторию, но нужны были имена широко известные. Поэтому совсем современное искусство мы, как правило, не поддерживали, за редким исключением. Конечно, мои русские корни давали о себе знать.

Поэтому Кандинский? Художник, которого считают своим и русские, и немцы?

Конечно. Мы много раз поддерживали выставки Кандинского, Малевича, Чашника, Суетина, Шагала. Первая выставка русского авангарда, к которой я приложил руку, — «Великая утопия» в музее Соломона Гуггенхайма 1992 года. История этой выставки началась так: зимой 1986 года я пригласил трех директоров — Томаса Кренца из Фонда Гуггенхайма, Кристофа Витали, директора музея Ширн Кунстхалле во Франкфурте и директора амстердамского музея Стеделик к себе домой. Моя жена Криста сварила борщ, я включил Рахманинова. Выпили водки. Заговорили о перестройке в России, и я сказал, что перестройка в искусстве началась в 1910 году вот с этих ребят — и стал показывать каталоги выставок русского авангарда. О русском авангарде мои гости знали мало. И я предложил: «Летим в Москву, посмотрим». И мы действительно через какое-то время прилетели в Москву. В тот день в центре международной торговли Sotheby's проводил аукцион русского неофициального искусства — шел июль 1988 года.

Мы, конечно, пошли на торги. Там были шикарные дамы, мужчины в смокингах — весь мир слетелся. Цены были серьезные. На обложке каталога стояла работа Гриши Брускина, и он продался по рекордной цене в £242 000. Всего ушло 119 работ за $3,8 млн.

В Москве мы начали переговоры о выставке. Нам помогал тогда Павел Хорошилов в Минкульте и другие прогрессивные люди. Мы создали команду музеев из трех стран с русскими кураторами. У меня в архиве есть фотография, где все вместе собрались в Москве. К сожалению, несколько человек уже умерли: искусствоведы Анатолий Стригалев, Василий Ракитин, Евгений Ковтун. Пока готовили выставку, раз пять или шесть встречались в Москве, в Германии, в Нью-Йорке. Lufthansa предоставляла билеты. Каталог выставки вышел на русском, английском и немецком языках.

Получилась огромная выставка русского авангарда. Сначала ее показали во Франкфурте и Амстердаме. Осенью 1992 она улетела в США, оттуда — в Москву. Дизайн экспозиции делала Заха Хадид, большая поклонница русского авангарда. До Притцеровской премии Хадид было еще далеко, и мы могли себе позволить ее нанять.

Я организовывал выставки Марка Шагала и Василия Кандинского, показывал Суетина, Чашника и Малевича. Но тут в Lufthansa сменился президент.

Новый глава авиакомпании решил, что культура неинтересна, надо поддерживать гольф. Понятно, что ко мне он относился настороженно. А у меня — большой отдел, 40 человек. Так продолжалось почти год. Тогда я предложил: «Вы мне оставляете зарплату, а я ухожу. Сэкономлю компании много денег: не надо ни офиса, ни секретарши, ни водителя. Буду работать европейским представителем Lufthansa в ЮНЕСКО или в Фонде Гуггенхайма». И президент меня отпустил. Так 12 лет я проработал в Фонде Гуггенхайма. Сначала как представитель Lufthansa, а затем как директор по корпоративному развитию в Европе.

Русское искусство в музеях Гуггенхайма

Директором Фонда Соломона Р. Гуггенхайма в тот период был Томас Кренс. Ему принадлежит революционная идея создать музей Гуггенхайма в Бильбао, изменившая весь музейный мир. Музей в Бильбао и музей в Берлине создавались у меня на глазах. Я участвовал в первых шагах проекта в Абу-Даби. Были идеи открыть музей в Мексике, в Рио-де-Жанейро, в Австрии, но, к сожалению, они не реализовались.

Берлинский Гуггенхайм теперь называется музеем DeutscheBank.

Чтобы открыть музей в Берлине, мы вели переговоры с президентом Deutsche Bank. Ведь еще один музей в центре Берлина — большой риск, в городе и так полно музеев. Но все-таки мы это сделали. Архитектор Рихард Глюкман переоборудовал маленькое здание, устроив там небольшую выставочную площадку 600 кв. м, зал, кафе и магазинчики.

С 1997 до 2012 года, что существовал музей, мы провели 60 с лишним выставок. Показывали таких художников, как Герхард Рихтер, Аниш Капур, Джеймс Розенквист. Это было выгодное сотрудничество для Фонда Гуггенхайма — за все платил Deutsche Bank, в том числе и за работу кураторов Гуггенхайма, которые приезжали в Берлин. Раз в два года делали собственные проекты. Например, Билл Виола создавал видеоинсталляции, фильмы на семи экранах. Производство работы стоило около $3 млн. Зато работы пополняли коллекцию.

У Deutsche Bank, кстати, самая большая корпоративная коллекция в мире. По контракту половина работ, созданных в музее Гуггенхайм в Берлине, принадлежит Фонду Гуггенхайма, а половина — Deutsche Bank. Каждые два года представители банка и фонда встречались и решали кому что.

В июле 1999 года мы открыли в берлинском Гуггенхайме «Амазонок авангарда»: 70 работ шести русских художниц - Натальи Гончаровой, Любови Поповой, Варвары Степановой, Александры Экстер, Ольги Розановой и Надежды Удальцовой. Работы собирали по крупным государственным и региональным музеям, частным коллекциям. Из Берлина выставка отправилась в Королевскую академию в Лондон, затем в музей Гуггенхайма в Бильбао, оттуда в Венецию. А в Нью-Йорке, в сентябре 2000 года, на открытие пришел президент России Владимир Путин. Мы специально подгадали дату к открытию генеральной ассамблеи ООН.

Владимир Путин смотрит на водку Калашников в музее Гуггенхайма в 2005 году

В 2005 году в нью-йоркском Гуггенхайме при поддержке Владимира Потанина открылась «Россия!». Гигантская выставка: 250 работ с XIII до XX веков, многие из которых никогда до этого не показывались за границей, — она стоила около $3 млн. Потанин дал $2 или $2,5 млн, и Леонид Лебедев дал $0,5 млн. Открытие мы тоже подгадали к визиту Путина.

Чтобы на открытие выставки пришел Путин, я ходил договариваться в Кремль. Обсудили все до мельчайших подробностей. Например, мы договорились, что президент проведет полчаса перед открытием выставки с попечителями Гуггенхайма и спонсорами. И 15 человек собрались на этом совещании, решали такие вопросы, как, например, что давать пить — не водку же. Песков сказал, что Путин пьет только чай и только марки Morgentau. Выяснилось, что этот чай продают только в Германии. Видимо, он привык к этому чаю, когда был шпионом в Германии. В Нью-Йорке этого Morgentau не достать. Но чай нам привезли.В день открытия кураторы показывали выставку Путину. Он реагировал на иконы и на соцреализм. При виде инсталляции Кабакова «Человек, который улетел в космос из своей квартиры» — мастерская, старая кровать и дыра в потолке — спросил: «Это что такое?». Ему говорят: «Работа известного художника Ильи Кабакова». Потом директор фонда Томас Кренс пригласил гостей в зал наверх. Расселись. О чем говорить? Кренс завел разговор про строительство филиалов музея, проект в Бильбао. За все это время Путин ни разу не улыбнулся. Кренс решил президента развлечь: показал в телефоне фотку своего маленького сына на могиле Бродского в Венеции. Никакой реакции. Я подмигнул Кренсу: «Покажи ему ящик». «О да, знаете, господин президент, у нас бывают русские туристы. Вот недавно сделали нам такой подарок», — и вытаскивает деревянный зеленый ящик, на котором написано «Калашников». Открывает, а там стеклянный Калашников с водкой. И тут в первый раз Путин, наконец, улыбнулся. Взял автомат в руки: «Да, это серьезное дело. Формулу водки изобрел русский химик Менделеев». В общем, начал нам рассказывать про Менделеева и про Калашникова. А музейный фотограф все это снимал. На выходе Песков говорит: «Ник, одно фото Путина с Калашниковым и тебе…», и провел рукой у горла, вот так (

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Эрик Булатов: «Дверь в будущее открыта для всех» Эрик Булатов: «Дверь в будущее открыта для всех»

Художник рассказал о роли современных технологий в искусстве

Forbes
Как созданный в США электросамолет поможет решить проблему дефицита пилотов Как созданный в США электросамолет поможет решить проблему дефицита пилотов

Джордж Бай уверен, что нашел способ, который поможет дешевле обучать пилотов

Forbes
6 признаков глупого человека 6 признаков глупого человека

Как понять, кого нужно избегать? Да и нужно ли на самом деле?

Psychologies
Как разговаривать с тем, кто стремится во всем вас переплюнуть, и не сойти с ума Как разговаривать с тем, кто стремится во всем вас переплюнуть, и не сойти с ума

Несколько советов, которые, возможно, облегчат ваше общение с хвастуном

Psychologies
Семейные ритуалы: вред или польза? Семейные ритуалы: вред или польза?

Как определить, когда ритуалы нужны, а когда от них пора отказаться

Psychologies
Ни капли: как выбрать хороший зонт — рейтинг лучших Ни капли: как выбрать хороший зонт — рейтинг лучших

Как выбрать хороший зонт и какие модели попали в рейтинг лучших

Cosmopolitan
Петербуржцы, объединяйтесь! Петербуржцы, объединяйтесь!

Администраторы городских сообществ рассказали, как они делают Петербург лучше

Собака.ru
Сцены из деревенской жизни Сцены из деревенской жизни

Умбрия — это новая Тоскана. Только здесь дешевле, вкуснее и гораздо человечнее

Tatler
Движение к ленточке Движение к ленточке

Тейпирование - метод, сохраняющий лечебный эффект мануальной терапии

Здоровье
PRO Сушка PRO Сушка

Сохранить полезные свойства овощей и фруктов можно, засушив их

Худеем правильно
Сериал, династия Сериал, династия

Анна Михалкова рассуждает об одиночестве, семье и моде

Vogue
Розамунд Пайк, актриса Розамунд Пайк, актриса

Розамунд Пайк называют самой умной блондинкой Голливуда

Худеем правильно
Какие наши годы! Какие наши годы!

Мир меняется все быстрее – это касается даже возрастных норм

Grazia
Транзит на потоке Транзит на потоке

Рост международных авиаперевозок открывает перед Россией новые возможности

РБК
Дмитрий Балакин: Культурный код. Почему рынок инвестиций в России до сих пор не сформирован Дмитрий Балакин: Культурный код. Почему рынок инвестиций в России до сих пор не сформирован

По статистике, 40% жителей нашей страны вообще не имеют сбережений

СНОБ
Иллюзия Кио Иллюзия Кио

Принцесса Голливуда Райли Кио ведет себя как обычная девчонка

Vogue
Какие Apple Watch купить сейчас: муки выбора Какие Apple Watch купить сейчас: муки выбора

Что выбрать между последним и предпоследним вариантами Apple Watch?

Популярная механика
Эхо детства: по дороге к себе Эхо детства: по дороге к себе

В детстве находится источник творчества, который мы можем вернуть в свою жизнь

Psychologies
Дар речи Дар речи

Слово материально. Им можно убить или исцелить, осчастливить или опозорить

Вокруг света
Жозе Айзенберг. Путешественник во времени Жозе Айзенберг. Путешественник во времени

Жозе Айзенберг до сих пор легко может вернуться в детство

Караван историй
Разбираемся, как правильно и модно носить ремень Разбираемся, как правильно и модно носить ремень

Ремень – универсальный аксессуар, его можно носить с любыми предметами гардероба

Cosmopolitan
От «Твин Пикса» до «Игры престолов»: 8 кинокомпозиторов и их шедевры От «Твин Пикса» до «Игры престолов»: 8 кинокомпозиторов и их шедевры

Саундтреки к фильмам часто становятся самостоятельными хитами,

РБК
Шоу начинается... Шоу начинается...

Бродвей - это целая Вселенная с вечным сиянием огней и мюзиклами...

Караван историй
От гламурной дивы до Vetements-адепта: эволюция стиля Анастасии Ивлеевой От гламурной дивы до Vetements-адепта: эволюция стиля Анастасии Ивлеевой

Как изменилась главный блогер Руси за два года успеха?

Cosmopolitan
Было бы желание... Было бы желание...

Женское либидо — штука хрупкая, ненадежная. Вопросов здесь немало

Добрые советы
Главную ошибку Бочкаревой в скандале с Главную ошибку Бочкаревой в скандале с

Наталья Бочкарева стала главной звездой криминальной хроники

Cosmopolitan
«Государство, безусловно, заинтересовано в меценатах»: почему Петр Авен считает делом чести пропаганду русского искусства во всем мире «Государство, безусловно, заинтересовано в меценатах»: почему Петр Авен считает делом чести пропаганду русского искусства во всем мире

Петр Авен организовал в Латвии фестиваль классической музыки — Riga Jurmala

Forbes
Почему все наперебой стали рассказывать о любимых минералах и постить их у себя в инстаграме? Почему все наперебой стали рассказывать о любимых минералах и постить их у себя в инстаграме?

Команда Dior довела кристалломанию до эстетического абсолюта

GQ
Василиса Волкова: «Удача любит смелых и решительных» Василиса Волкова: «Удача любит смелых и решительных»

Василиса Волкова о том, насколько сложен женский путь в ресторанном бизнесе

Cosmopolitan
Я это не ем! Я это не ем!

От каких продуктов отказываются звёзды и почему

Здоровье
Открыть в приложении