Культуртрегер Николас Ильин много лет продвигает искусство из России на Западе

ForbesКультура

«Ник, одно фото Путина с Калашниковым и тебе…»: арт-куратор Николас Ильин о закулисье русского искусства, миллиардерах и чаепитии с президентом

Яна Жиляева

gettyimages-109915475.jpg__1571068133__83298.jpg
Фото Getty Images

Русский культуртрегер Николас Ильин много лет продвигает искусство из России на Западе. В прошлом правая рука директора Фонда Гуггенхайма, а теперь советник директора Эрмитажа Ильин знает, как устроить выставку-блокбастер, правильно ее показать, а главное — как привлечь меценатов. В интервью Forbes Life искусствовед рассказал, как устраивал крупнейшие выставки русского искусства и кто из российских бизнесменов ему в этом помогал.

Николас Ильин, сын философа, богослова, композитора Владимира Ильина, родился в Париже, учился в Лондоне, женился во Франкфурте. Как рr-директор авиакомпании Lufthansa, затем замдиректора Фонда Гуггенхайма и советник директора Эрмитажа Ильин принимал участие в организации выставок современного искусства по всему миру, с особым пиететом поддерживая проекты, связанные с Россией, став по сути важнейшей фигурой во внешней культурной политике страны. О том, что такое современная культурная дипломатия и как ввести русский бизнес в современное искусство, Николай Владимирович Ильин рассказал Forbes Life.

От PRLufthansa до Гуггенхайма и Эрмитажа

Николай Владимирович, как вы стали заниматься искусством?

Я много лет работал в Lufthansa, возглавлял pr-отдел. Когда в 1982 году президентом авиакомпании стал Хайнц Рухнау, он стал заниматься спонсорской поддержкой культуры и поручил мне разработать программу. Мы провели консультации с директорами музеев, много полезных советов нам дала министр культуры города Гамбург Хельга Шухардт. Тогда мы решили сделать акцент на изобразительном искусстве и музыке — эти искусства не требуют перевода, понятны без слов. 70% нашего бюджета мы тратили на билеты для участников наших программ и на перевозку грузов. Остальные 30% — кэш, потому что, когда ты спонсируешь что-то, проект надо рекламировать. Например, для выставки Василия Кандинского в Нью-Йорке в музее MoМА мы купили полосу рекламы в бизнес-разделе New York Times: цветная репродукция Кандинского, наш слоган «Мы наводим мосты между странами. Культурные мосты», логотип и информация о выставке. Это удовольствие тогда, в 1986-м, стоило $30 000. Одна страница, один раз.

Мы объясняли сотрудникам авиакомпании, для чего мы это делаем, зачем тратим столько денег на культуру в тот момент, когда ни бастуют, ведут переговоры насчет зарплат. Важно, чтобы люди понимали, зачем это делается. Поэтому для всех, кто работал в Lufthansa, выставки с нашим участием были бесплатными.

Мы создали корпоративную коллекцию, где было, например, 140 работ графики Макса Эрнста. Нам помогал главный специалист по Эрнсту в Германии Вернер Шпийс. До 1996 года мы показывали выставку печатной графики Макса Эрнста из собрания Lufthansa по всему миру: и в Барселоне, и в Токио, и в Пушкинский привозили, и в Эрмитаж.

Как вы выбирали художников для своих проектов?

Нам было важно привлечь молодую аудиторию, но нужны были имена широко известные. Поэтому совсем современное искусство мы, как правило, не поддерживали, за редким исключением. Конечно, мои русские корни давали о себе знать.

Поэтому Кандинский? Художник, которого считают своим и русские, и немцы?

Конечно. Мы много раз поддерживали выставки Кандинского, Малевича, Чашника, Суетина, Шагала. Первая выставка русского авангарда, к которой я приложил руку, — «Великая утопия» в музее Соломона Гуггенхайма 1992 года. История этой выставки началась так: зимой 1986 года я пригласил трех директоров — Томаса Кренца из Фонда Гуггенхайма, Кристофа Витали, директора музея Ширн Кунстхалле во Франкфурте и директора амстердамского музея Стеделик к себе домой. Моя жена Криста сварила борщ, я включил Рахманинова. Выпили водки. Заговорили о перестройке в России, и я сказал, что перестройка в искусстве началась в 1910 году вот с этих ребят — и стал показывать каталоги выставок русского авангарда. О русском авангарде мои гости знали мало. И я предложил: «Летим в Москву, посмотрим». И мы действительно через какое-то время прилетели в Москву. В тот день в центре международной торговли Sotheby's проводил аукцион русского неофициального искусства — шел июль 1988 года.

Мы, конечно, пошли на торги. Там были шикарные дамы, мужчины в смокингах — весь мир слетелся. Цены были серьезные. На обложке каталога стояла работа Гриши Брускина, и он продался по рекордной цене в £242 000. Всего ушло 119 работ за $3,8 млн.

В Москве мы начали переговоры о выставке. Нам помогал тогда Павел Хорошилов в Минкульте и другие прогрессивные люди. Мы создали команду музеев из трех стран с русскими кураторами. У меня в архиве есть фотография, где все вместе собрались в Москве. К сожалению, несколько человек уже умерли: искусствоведы Анатолий Стригалев, Василий Ракитин, Евгений Ковтун. Пока готовили выставку, раз пять или шесть встречались в Москве, в Германии, в Нью-Йорке. Lufthansa предоставляла билеты. Каталог выставки вышел на русском, английском и немецком языках.

Получилась огромная выставка русского авангарда. Сначала ее показали во Франкфурте и Амстердаме. Осенью 1992 она улетела в США, оттуда — в Москву. Дизайн экспозиции делала Заха Хадид, большая поклонница русского авангарда. До Притцеровской премии Хадид было еще далеко, и мы могли себе позволить ее нанять.

Я организовывал выставки Марка Шагала и Василия Кандинского, показывал Суетина, Чашника и Малевича. Но тут в Lufthansa сменился президент.

Новый глава авиакомпании решил, что культура неинтересна, надо поддерживать гольф. Понятно, что ко мне он относился настороженно. А у меня — большой отдел, 40 человек. Так продолжалось почти год. Тогда я предложил: «Вы мне оставляете зарплату, а я ухожу. Сэкономлю компании много денег: не надо ни офиса, ни секретарши, ни водителя. Буду работать европейским представителем Lufthansa в ЮНЕСКО или в Фонде Гуггенхайма». И президент меня отпустил. Так 12 лет я проработал в Фонде Гуггенхайма. Сначала как представитель Lufthansa, а затем как директор по корпоративному развитию в Европе.

Русское искусство в музеях Гуггенхайма

Директором Фонда Соломона Р. Гуггенхайма в тот период был Томас Кренс. Ему принадлежит революционная идея создать музей Гуггенхайма в Бильбао, изменившая весь музейный мир. Музей в Бильбао и музей в Берлине создавались у меня на глазах. Я участвовал в первых шагах проекта в Абу-Даби. Были идеи открыть музей в Мексике, в Рио-де-Жанейро, в Австрии, но, к сожалению, они не реализовались.

Берлинский Гуггенхайм теперь называется музеем DeutscheBank.

Чтобы открыть музей в Берлине, мы вели переговоры с президентом Deutsche Bank. Ведь еще один музей в центре Берлина — большой риск, в городе и так полно музеев. Но все-таки мы это сделали. Архитектор Рихард Глюкман переоборудовал маленькое здание, устроив там небольшую выставочную площадку 600 кв. м, зал, кафе и магазинчики.

С 1997 до 2012 года, что существовал музей, мы провели 60 с лишним выставок. Показывали таких художников, как Герхард Рихтер, Аниш Капур, Джеймс Розенквист. Это было выгодное сотрудничество для Фонда Гуггенхайма — за все платил Deutsche Bank, в том числе и за работу кураторов Гуггенхайма, которые приезжали в Берлин. Раз в два года делали собственные проекты. Например, Билл Виола создавал видеоинсталляции, фильмы на семи экранах. Производство работы стоило около $3 млн. Зато работы пополняли коллекцию.

У Deutsche Bank, кстати, самая большая корпоративная коллекция в мире. По контракту половина работ, созданных в музее Гуггенхайм в Берлине, принадлежит Фонду Гуггенхайма, а половина — Deutsche Bank. Каждые два года представители банка и фонда встречались и решали кому что.

В июле 1999 года мы открыли в берлинском Гуггенхайме «Амазонок авангарда»: 70 работ шести русских художниц - Натальи Гончаровой, Любови Поповой, Варвары Степановой, Александры Экстер, Ольги Розановой и Надежды Удальцовой. Работы собирали по крупным государственным и региональным музеям, частным коллекциям. Из Берлина выставка отправилась в Королевскую академию в Лондон, затем в музей Гуггенхайма в Бильбао, оттуда в Венецию. А в Нью-Йорке, в сентябре 2000 года, на открытие пришел президент России Владимир Путин. Мы специально подгадали дату к открытию генеральной ассамблеи ООН.

Владимир Путин смотрит на водку Калашников в музее Гуггенхайма в 2005 году

В 2005 году в нью-йоркском Гуггенхайме при поддержке Владимира Потанина открылась «Россия!». Гигантская выставка: 250 работ с XIII до XX веков, многие из которых никогда до этого не показывались за границей, — она стоила около $3 млн. Потанин дал $2 или $2,5 млн, и Леонид Лебедев дал $0,5 млн. Открытие мы тоже подгадали к визиту Путина.

Чтобы на открытие выставки пришел Путин, я ходил договариваться в Кремль. Обсудили все до мельчайших подробностей. Например, мы договорились, что президент проведет полчаса перед открытием выставки с попечителями Гуггенхайма и спонсорами. И 15 человек собрались на этом совещании, решали такие вопросы, как, например, что давать пить — не водку же. Песков сказал, что Путин пьет только чай и только марки Morgentau. Выяснилось, что этот чай продают только в Германии. Видимо, он привык к этому чаю, когда был шпионом в Германии. В Нью-Йорке этого Morgentau не достать. Но чай нам привезли.В день открытия кураторы показывали выставку Путину. Он реагировал на иконы и на соцреализм. При виде инсталляции Кабакова «Человек, который улетел в космос из своей квартиры» — мастерская, старая кровать и дыра в потолке — спросил: «Это что такое?». Ему говорят: «Работа известного художника Ильи Кабакова». Потом директор фонда Томас Кренс пригласил гостей в зал наверх. Расселись. О чем говорить? Кренс завел разговор про строительство филиалов музея, проект в Бильбао. За все это время Путин ни разу не улыбнулся. Кренс решил президента развлечь: показал в телефоне фотку своего маленького сына на могиле Бродского в Венеции. Никакой реакции. Я подмигнул Кренсу: «Покажи ему ящик». «О да, знаете, господин президент, у нас бывают русские туристы. Вот недавно сделали нам такой подарок», — и вытаскивает деревянный зеленый ящик, на котором написано «Калашников». Открывает, а там стеклянный Калашников с водкой. И тут в первый раз Путин, наконец, улыбнулся. Взял автомат в руки: «Да, это серьезное дело. Формулу водки изобрел русский химик Менделеев». В общем, начал нам рассказывать про Менделеева и про Калашникова. А музейный фотограф все это снимал. На выходе Песков говорит: «Ник, одно фото Путина с Калашниковым и тебе…», и провел рукой у горла, вот так (

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Эрик Булатов: «Дверь в будущее открыта для всех» Эрик Булатов: «Дверь в будущее открыта для всех»

Художник рассказал о роли современных технологий в искусстве

Forbes
Ферменты под крышкой Ферменты под крышкой

Домашние квашения, соленья и маринады поддержат иммунитет и сохранят бюджет

Худеем правильно
Жизнь с диабетом: психологические особенности Жизнь с диабетом: психологические особенности

Диабет влияет не только на физическое, но и на душевное состояние

Psychologies
Ручной труд в тренде Ручной труд в тренде

Могут ли мейкеры создать новую экономику

Русский репортер
Паранойя современности. Как страх стал нашим постоянным спутником Паранойя современности. Как страх стал нашим постоянным спутником

Мы живем в самое безопасное время в истории человечества

Forbes
Нино Грациано — о ресторанах в Москве и на Сицилии и ужинах в четыре руки Нино Грациано — о ресторанах в Москве и на Сицилии и ужинах в четыре руки

Интервью с Нино Грациано — шеф-поваром московских ресторанов Semifreddo

РБК
9 вещей, которые не стоит делать после занятий любовью (последствия будут печальны) 9 вещей, которые не стоит делать после занятий любовью (последствия будут печальны)

Неважно, как ты был крут — любая из этих мелочей может все испортить

Playboy
15 врачей и трофейная машина: с чего началась скорая помощь в Москве 15 врачей и трофейная машина: с чего началась скорая помощь в Москве

История службы московской скорой помощи началась 100 лет назад

СНОБ
Брюки палаццо: с чем носить тренд сезона 2019-2020 Брюки палаццо: с чем носить тренд сезона 2019-2020

Скинни-джинсы или прямые брюки уже не так популярны, как брюки палаццо

Cosmopolitan
Сильверио Мариан: «Душой я русский» Сильверио Мариан: «Душой я русский»

Сильверио Мариан — из тех, кто начинал знакомить русских с итальянской мебелью

SALON-Interior
Тест Samsung Galaxy A70: новый хит в среднем классе Тест Samsung Galaxy A70: новый хит в среднем классе

Samsung Galaxy A70 продемонстрировал высокую повседневную производительность

CHIP
Медленно, но верно Медленно, но верно

Если научиться есть медленно, проблема лишнего веса отпадёт сама собой

Худеем правильно
Владимир Сорокин Владимир Сорокин

Выход фильма «Сорокин трип» дает повод заново поговорить о Владимире Сорокине

Дилетант
Модем, маршрутизатор, роутер: что это такое и в чем отличия? Модем, маршрутизатор, роутер: что это такое и в чем отличия?

Многие пользователи не понимают, что такое модем, роутер и маршрутизатор

CHIP
Дадим траве бой: выбираем лучшую леску для триммера! Дадим траве бой: выбираем лучшую леску для триммера!

Качество покоса травы напрямую зависит от триммерной лески

CHIP
Первая ракетка Уолл-стрит: как теннисист стал одним из самых успешных инвесторов Америки Первая ракетка Уолл-стрит: как теннисист стал одним из самых успешных инвесторов Америки

Орландо Браво понял, что нужно вкладываться в узкоспециализированные компании

Forbes
Договор, сделка или сговор? Договор, сделка или сговор?

Почему пакт Молотова — Риббентропа не является ответом на соглашение в Мюнхене

Дилетант
Как правильно стирать кроссовки: лучшие советы Как правильно стирать кроссовки: лучшие советы

Мы собрали лучшие лайфхаки по стирке кроссовок

Cosmopolitan
«6 кадров»: как сложились судьбы звезд популярного шоу «6 кадров»: как сложились судьбы звезд популярного шоу

Рассказываем, как живут артисты после «шести кадров»

Cosmopolitan
«Авось пронесет» — не национальная русская черта, а свойство мозга. Нейрофизиология и финансы «Авось пронесет» — не национальная русская черта, а свойство мозга. Нейрофизиология и финансы

Почему мы безалаберно относимся к деньгам и что нам мешает откладывать

СНОБ
Польза гнева: как злиться правильно Польза гнева: как злиться правильно

Гнев — одна из самых сильных человеческих эмоций

Psychologies
Без лишних слов Без лишних слов

Эмодзи — не просто забавные картинки

GQ
Про будущее без нефти Про будущее без нефти

Лет десять назад в Top Gear Джеймс Мэй тестировал электромобиль — Honda Clarity

4x4 Club
Опровергнута причина исчезновения неандертальцев Опровергнута причина исчезновения неандертальцев

Новые исследования свидетельствуют о том, что неандертальцы умели добывать огонь

Популярная механика
Стать первой леди: Мишель Обама выпустила книгу о непростом пути к Белому дому Стать первой леди: Мишель Обама выпустила книгу о непростом пути к Белому дому

Публикуем отрывок из автобиографии «Становясь собой» (Becoming) Мишель Обамы

Forbes
«А ведь раньше я съедала 4500 ккал в день!» «А ведь раньше я съедала 4500 ккал в день!»

Много лет понадобилось героине, чтобы понять, что жизнь состоит не только из еды

Худеем правильно
Дочь Джоанны Стингрей вспоминает отца в своем первом альбоме Дочь Джоанны Стингрей вспоминает отца в своем первом альбоме

Мэдисон Стингрей записала свой первый альбом, чтобы лучше понять отца

GQ
Калькулятор счастья для миллениалов: как почувствовать радость от жизни Калькулятор счастья для миллениалов: как почувствовать радость от жизни

Калькулятор счастья для миллениалов

Forbes
Как выбрать стиральную машину Как выбрать стиральную машину

На какие аспекты стоит обращать внимание при выборе бытовой техники для стирки

Популярная механика
Человек из пятого измерения Человек из пятого измерения

В первый раз я увидел «Живые скульптуры» за границей

Популярная механика
Открыть в приложении