О пользе интересной жизни
Мы не любим скучать. Скучный фильм мы выключим, скучную книгу отложим, со скучным человеком просто не будем общаться. Ну а если приходится скучать в транспорте или ожидая где-нибудь своей очереди, мы стараемся занять себя чем-нибудь интересным: интересной книгой, интересным видео в интернете или интересным разговором с кем-нибудь.
Мы не любим скучать и правильно делаем: чем интереснее мозгу жить, тем лучше он работает. Кто-то знает это по собственному опыту, а кроме того, есть довольно много экспериментальных исследований с животными. Конечно, у животных не спросишь, насколько им скучно или интересно. Но тут и спрашивать не надо: представим себе крысу или мышь в пустой клетке, где нет ничего, кроме еды и воды. И представим ту же крысу или мышь в клетке, где есть игрушки, какой-нибудь трёхэтажный лабиринт, по которому можно бегать, где есть, наконец, другие крысы или мыши, с которыми можно общаться.
О том, что интересная жизнь улучшает грызунам память и что они начинают лучше учиться новому, стало известно ещё в 60-е годы прошлого века. С тех пор было поставлено множество нейробиологических и поведенческих экспериментов с похожими результатами. Выяснилось, что у грызунов, живущих в монотонной, неинтересной обстановке, повышается вероятность того, что их мозг будет созревать с аномалиями и хуже восстанавливаться после повреждений. Опыты с мышами, генетически предрасположенными к болезни Альцгеймера*, говорят о том, что интересная жизнь позволяет затормозить и смягчить симптомы болезни. Что именно происходит при этом на уровне нейронов? Известно, что когнитивные способности зависят от пластичности мозга, то есть от его способности перестраивать нейронные цепи. Все психические процессы поддерживаются нейронными импульсами, которые бегут по соединённым нервным клеткам из одного нервного центра в другой. Межнейронные контакты называются синапсами. Формирование синапсов — а значит, и нейронных цепей — отчасти зависит от генов, отчасти от ощущений, впечатлений, переживаний, которые поступают в мозг и которые он неустанно обрабатывает. Чтобы эффективнее решить какую-то задачу, бывает необходимо установить новые межнейронные контакты, и тогда на нейронных отростках под названием дендриты появятся выросты, которые соединятся с отростком-аксоном другого нейрона. Аксоны передают информацию, дендриты — принимают; у нейрона, чьи дендриты создали новый контакт, формируется новый информационный фон, в котором он живёт. Соответственно, нужно вовремя избавляться от контактов, которые несут лишнюю информацию. Насколько быстро и своевременно нейрон умеет формировать новые контакты и избавляться от старых, настолько он пластичен, а из пластичности нейронов складывается во многом пластичность мозга в целом.
* Настоящей болезни Альцгеймера у мышей не бывает, но в исследовательских целях у них можно спровоцировать некоторые ключевые симптомы, что позволяет экспериментально изучать сопутствующие ей патологические процессы.
Интересная жизнь как раз стимулирует нейронную пластичность: дендриты активнее ветвятся, и на них появляется больше так называемых дендритных шипиков — выступов на клеточной мембране, готовых сформировать синапс. То есть под действием разнообразных стимулов у нейронов образуется больше «проводов», а на «проводах» — больше потенциальных мест для контакта. Кроме того, в мозге становится больше самих нервных клеток — по крайней мере, в некоторых областях коры и в гиппокампе, который служит одним из главных центров памяти**. Очевидно, это связано с повышением уровня белков-нейротрофинов, самый известный из которых — BDNF, нейротрофический, или нейротропный, фактор мозга. Нейротрофины стимулируют появление новых нейронов и рост тех, что уже есть, стимулируют их жизнеспособность и появление новых синапсов.
** Появление новых нейронов во взрослом мозге, или взрослый нейрогенез, давно обнаружен у грызунов, и, скорее всего, он происходит у всех зверей. По некоторым сведениям, новые нейроны появляются и в человеческом мозге, но не так интенсивно, как у грызунов; кроме того, данные о человеческом нейрогенезе всё ещё ждут более тщательной проверки.
Очевидно, изменения в структуре клеток должны подкрепляться изменениями на уровне ДНК: чтобы клетка перестроилась, в ней должно стать меньше одних белков и больше других, а если изменяется количество белков, это значит, что меняется активность генов в хромосомах. В прошлом году сотрудники Барселонского научно-технологического института сообщили в журнале «Frontiers in Molecular Neuroscience», как интересная жизнь влияет на хромосомы. Эксперименты ставили опять-таки на мышах: некоторые мыши жили в очень разнообразной обстановке с туннелями, шарами, кубиками и другими предметами и к тому же в большой компании себе подобных. Других же мышей селили компаниями поменьше, и обстановка в клетках у них была бедная. Хромосомы у тех и других отличались упаковкой: у мышей, живших в разнообразной среде, в ДНК были раскрыты регуляторные участки — особые последовательности, от которых зависит активность разных генов. Что значит раскрыты? Известно, что разные участки хромосом могут быть в закрытом, плотноупакованном виде и открытом, слабоупакованном. Плотность упаковки зависит от белков гистонов, которые постоянно находятся вместе с ДНК. Если они её плотно упаковывают, то гены оказываются недоступны для белковых машин, которые считывают с них информацию. Если упаковка слабеет, ДНК образует свободные нити и петли, на которые могут сесть ферменты, читающие генетическую информацию.